Столешница столетий

Столешница столетий

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 63 страницы. Год издания книги - 2009.

Повесть Ст. Золотцева «Камышовый кот Иван Иванович», рассказывающая о жизни в сельской глубинке 90-х годов минувшего века, относится к тем произведениям литературы, которые, наряду с эстетическим удовольствием, рождают в душах читателей светлые, благородные чувства.

Оригинальная по замыслу и сюжету сказка об очеловеченном коте написана простым и сильным, истинно далевским литературным языком. Она по сути своей очень оптимистична и хорошо соответствует самой атмосфере, духу наших дней.

Повесть, дополненная художественными иллюстрациями, а также включенное в книгу художественное мемуарное сказание «Столешница столетия», рассчитаны на широкую аудиторию.

(задняя сторона обложки)

Родился в 1947 году в деревне Крестки под Псковом. Трудовую деятельность начал с пятнадцати лет, работая слесарем на одном из псковских заводов. Окончив вечернюю школу, поступил в Ленинградский госуниверситет на филологический факультет. Получив в 1968 году диплом ЛГУ, два года работал переводчиком в Индии, затем преподавал в Историко-архивном институте в Москве. Несколько лет служил офицером морской авиации на Северном флоте. Кандидат филологических наук.

Печататься начал с 1970 года в журналах «Аврора» и «Новый мир». Первая книжка стихов вышла в 1975 году, тогда же принят в Союз писателей СССР. Он автор 25 поэтических книг, трех сборников прозы и четырех книг литературных исследований, а также более 20 книг переводов на русский язык поэтов Востока и Запада, многих статей и очерков по отечественной и зарубежной литературе.

В конце 80-х годов широкую известность С.А. Золотцеву принесли его публицистические выступления в печати, направленные против разрушения отечественной культуры и распада Советского Союза.

[collapse collapsed title=Содержание]

A. Салуцкий. В тени эпохи 2

Камышовый кот Иван Иванович 9

[b]Столешница столетья 127[/b]

Статьи и рецензии 283 Честь, сбереженная смолоду 283

Причудливая песнь Причудья 292

Ничего общего 296

[b] B. Рахманов. Чуткость поэта 302[/b]

[/collapse]

Читать онлайн Столешница столетий


Станислав Золотцев


Столешница столетий

Сказание о родовé

I

Да, так-то, ребята… Как говорится, и полвека не прошло, как мне стало ясно, что именно с этим ощущением времени я и жил всю жизнь с того часа, когда мой прародитель самыми простыми словами обозначил суть этого понятия. Жил, не осознавая, но чувствуя время, как что-то одновременно и монолитное, и упругое — словно поток сильного встречного ветра. И как же сладостно и радостно было преодолевать его в юные годы, как здорово было душой и плотью ощущать его тугое и мощное естество. А в пору зрелости — каким победным и звонким солнцем наполнялось моё естество, тараня собой, своей вошедшей в зенит жизненной силой этот монолитно-пружинный встречный поток времени!.. Нет, никогда не жил я согласно строке кумира многих наших интеллектуалов, никогда не был я «у времени в плену». То продавливал собой упругое сопротивление времени, то седлал его поток, а то и — в часы и дни особо вдохновенные — входил в него поистине, как нож в масло!.. Но пленником времени, завязшим в его монолите я никогда не был.

(Хотя бы потому, что никогда не хотел уподобляться не только что пчеле или мухе, навеки опочившим в сладко-золотой толще мёда, но даже и какой-нибудь доисторической мошке, уже миллион лет покоящейся в лучистой глуби янтаря. Велика честь, конечно — знать, что когда-либо на тебя взглянут, как на драгоценное ископаемое, или, может быть, даже станешь ты частицей украшения на груди какой-нибудь красавицы из сверхдалёких грядущих эр, велика честь — но не по мне, не по моей натуре… Не по нутру!)

…Да, сегодня-то мне особенно ощутима стала истинность слов моего деда о том, что такое время. Теперь, когда с каждым годом — да что там с годом, порою и с каждым днём становится всё труднее, а то и всё болезненнее преодолевать собой эту пружинно-вязкую толщу, вклинивать себя в упругий монолит, зовущийся временем. Всё меньше сил в душе и в теле для преодоления его встречной мощи. А оно, время, остаётся прежним. Оно не меняется, оно всё то же Время… Так-то, ребята…

И всё-таки я продолжаю своё движение в нём, движение, которое собственно и зовётся моей жизнью, и чем труднее становится мне одолевать уже, судя по всему, завершающую её часть, тем отчётливей и яснее предстаёт передо мной её начало. Самое начало. Вот примерно та ранняя пора детства, когда я услышал от кровно родного мне старика определение времени. Нет, пожалуй, даже ещё более ранняя — те дни, когда я начал понимать, что это я — да, именно я! — живу на белом свете.


И сразу же, одновременно с этим пониманием вошло в меня и другое: что я родился и живу в краю какой-то сверхъестественной, небывалой и неповторимой красоты. Родная земля, которая в моих повествованиях зовётся Талабской, с первых дней моей осознанной жизни явилась чудесным и сказочным миром. Никто мне этого не внушал, никто меня не воспитывал, что называется в духе любви к отчему краю. Этот дух сам собою возник во мне и стал самим воздухом моих юных лет — и в зрелых тоже не истаял, не источился… Я изначально ощутил, что живу среди волшебства вишнёво-яблоневых садов, рядом с таинствами широкой реки и её излук и заводей, живу в краю могучих и дремучих сосновых боров, среди бесчисленного множества больших и малых озёр, и даже таившиеся меж ними в чащах и огромные в ту пору болота не казались мне страшными — они были для меня приметами той сказки, что являлась моим начальным миром и творилась вокруг…

А на песчаных и плитяных холмах-«горушках», окружённых ржаными, гречишными и льняными полями, стояли то маленькие одноглавые церковки, а то и высокие белокаменные храмы, подобные богатырям, что по пояс ушли в землю, но вздымают над нею свои мечи — звонницы. И что с того, что по большей части проёмы звонниц зияли пустотой, и колокольных звонов не слышалось в те годы, а многие храмы стояли в запустении, — я видел, как люди, и родные мне, и вовсе незнакомые, крестятся на них: ещё не осознав, что такое Вера, я ощутил, что это — не просто древние здания, но символы Веры… А многие из этих холмов, увенчанных соборами, хранили на своих «оплечьях» остатки крепостных стен, иногда ещё и развалины башен. Но увидел я в самом раннем детстве и не порушенные временем и войнами твердыни. Сложенные предками из того же самого плитняка, они казались продолжением возвышенностей, на которых стояли, отражаясь в синеве рек, на слиянии которых они, как правило, и возникали… Когда же над такой твердыней, как над грозным исполином Кромом — над кремлём Талабска, главного города нашего края, — виднелась белая среброглавая стрела собора, то начинало вериться, что это сама земля, такая, на первый взгляд, низинная, рвётся в небеса, устремляет зов своих недр в лазоревую высь, верхами башен и куполами дорастая до небосвода!

А чуть позже, сначала со старшими, потом со сверстниками я стал бродить по стенам Талабского Крома, лазить по хитроумным оборонительным сооружениям крепости, которая пятью кольцами стен опоясывала город, входить в гулкую сумрачную тишь боярских и купеческих палат. И от тех же старших, а после из самых первых моих книг мне стало ведомо, что вот почти по этим самым плитам и уступам, почти по этой самой почве, где ступают мои ноги, всходил на «чело» твердыни Александр Невский, а вот здесь он ехал на коне со своей дружиной, а через эту прибрежную луговину белой лебедью плыла-ступала по шёлковым травам княгиня Ольга навстречу князю Игорю. И уж точно в эти крепостные ворота въезжал со свитой Иван Грозный, чтобы, встретив местного юродивого, который протягивал ему кусок окровавленного сырого мяса, содрогнуться от себя самого и не терзать город казнями… И я точно знал, что почва вот этого бастиона, где мы с мальчишками только что упали в густую и сочную мураву, помнит ботфорты и руки Петра, со товарищи, в спешке насыпавшего здесь укрепления для войны со шведами. И совершенно был я уверен в том, что каменные ступени, по которым я только что взобрался на верх самой высокой талабской башни, помнят летучую поступь кудрявого опального поэта: он, приезжая в Талабск из своего имения, любил в предзакатный час подниматься сюда, где на оплывшей башенной верхушке стояла тогда беседка. Он смотрел из неё на горизонт, где искрилась гладь озера, — быть может, она ему морской простор напоминала, незадолго до того им покинутый…


С этой книгой читают
Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


Миров двух между...

Три друга неожиданно оказываются в параллельном пространстве. Им предстоит пережить множество приключений, побывать в мифической Атлантиде, вступить в схватку с преступниками, некогда бежавшими с Земли.


Отчаянные

Кто поведет силы Империи в секретную боевую операцию против самого сильного, самого могущественного, самого жестокого из союзников Лиги Темных Звезд — Торонда?Кто согласится сделать это НЕОФИЦИАЛЬНО — с риском в случае провала операции пойти под трибунал «за предательство»?Только — один человек.Самый легендарный из героев галактических сражений Только — отчаянный адмирал Вилф Брим, который никогда не складывает оружие!


Дом на границе миров

Яркая, образная проза Александры Окатовой рассчитана на самого взыскательного читателя. Психологическая достоверность и обилие конкретных деталей соседствуют с элементами сказочности, мистики, что делает ее произведения по-настоящему увлекательными. При этом автор в каждом рассказе ставит перед нами вечные вопросы человеческого бытия и пытается найти на них свои ответы.


История Андрея Петрова

Каждая книга – это воплощение, воссоздание в тексте внутреннего мира писателя. Чем богаче этот мир, чем теснее соприкасается он с миром других людей, тем больший отклик находит произведение. Каждая талантливая книга – вклад в познание причин успехов или неуспехов жизни человеческого сообщества. Именно это делает книгу по-настоящему интересной. Писатель может не ставить перед собой «сверхзадачи», но помимо его воли она воплощается в его произведении. Удалось ли автору «Истории Андрея Петрова» вызвать у читателя такой отклик – можно узнать только после прочтения повести, адресованной широкому кругу любителей литературы.


Другие книги автора
Камышовый кот Иван Иванович

Повесть Ст. Золотцева «Камышовый кот Иван Иванович», рассказывающая о жизни в сельской глубинке 90-х годов минувшего века, относится к тем произведениям литературы, которые, наряду с эстетическим удовольствием, рождают в душах читателей светлые, благородные чувства.Оригинальная по замыслу и сюжету сказка об очеловеченном коте написана простым и сильным, истинно далевским литературным языком. Она по сути своей очень оптимистична и хорошо соответствует самой атмосфере, духу наших дней.Повесть, дополненная художественными иллюстрациями, а также включенное в книгу художественное мемуарное сказание «Столешница столетия», рассчитаны на широкую аудиторию.(задняя сторона обложки)Родился в 1947 году в деревне Крестки под Псковом.


Статьи и рецензии

Повесть Ст. Золотцева «Камышовый кот Иван Иванович», рассказывающая о жизни в сельской глубинке 90-х годов минувшего века, относится к тем произведениям литературы, которые, наряду с эстетическим удовольствием, рождают в душах читателей светлые, благородные чувства.Оригинальная по замыслу и сюжету сказка об очеловеченном коте написана простым и сильным, истинно далевским литературным языком. Она по сути своей очень оптимистична и хорошо соответствует самой атмосфере, духу наших дней.Повесть, дополненная художественными иллюстрациями, а также включенное в книгу художественное мемуарное сказание «Столешница столетия», рассчитаны на широкую аудиторию.(задняя сторона обложки)Родился в 1947 году в деревне Крестки под Псковом.


Непобедимый народ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Не ищите женщину

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.