Арабатская стрелка

Арабатская стрелка

Авторы:

Жанры: Современная проза, Повесть

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 21 страница. У нас нет данных о годе издания книги.

Повесть «Арабатская стрелка» основана на реальных событиях, происходивших в Крыму весной 2014 года, накануне референдума о вхождении в состав России. Жители села Стрелковое, расположенного на границе Крыма и Херсонской области, на сходе принимают решение перенести госграницу с южной околицы на северную. Наивная попытка «вернуться» в Крым делит старинное казачье село по национальному признаку.

«Что с вашей лодкой?!», – когда-то давно спросили президента. «Она утонула», – спокойно ответил он…

Читать онлайн Арабатская стрелка


© Сергей Горбачев, 2015


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Слова

Если правда то, что в Киеве больше не любят русских, то в этом виноват только я…

Той осенью город был как никогда «жовто-блакитным». С утра небо проливалось дождём, а потом весь день опавшие жёлтые листья плавали в его голубом отражении. И вышагивать по тем цветным лужам, опять-таки, в жёлтых ботинках на толстой подошве, было одно удовольствие. До тех пор, пока Лерка не забыла в машине зонт. И хотя от внезапного ливня спаслись в ближайшей кафешке, но до неё ещё надо было добежать, и, видимо, тогда я и подпростыл.

Тот аптечный киоск на бульваре Леси Украи́нки, куда мы вырулили по дороге домой, был очень кстати. И если бы Лерка не осталась ждать в машине, я бы, конечно, так не оконфузился. Всего-то и надо было купить капли в нос, да одноразовые бумажные платочки, что может быть проще. С каплями, собственно, так и вышло, а вот с платочками, как-то не задалось…

Немолодая продавщица – дородная киевская тётка – протянула капли и две упаковки платочков, забрала гривны и дружелюбно кивнула на моё «Спасибо». Но шагнув, было, в сторону машины, я застыл, недоумённо разглядывая покупки. Вернее, одноразовые бумажные платочки, на упаковке которых синело по-украински довольно странное название. Не знаю, чем именно я тогда был озабочен, но перечитывая его на местный манер – «нижний дотык» – я вдруг понял, что произошло какое-то невероятно смешное недоразумение. «Ведь мне не нужен „доты́к“, – хмыкнул про себя я, – а уж тем более „ни́жний“». Неужто, перепутала тётка платки с…

– Женщина, извините, – снова заглянул я в аптечный киоск, – но вы перепутали. Я у вас платочки одноразовые просил, а вы мне вот… это дали… – неловко улыбаясь, протягивал я упаковки с «доты́ком».

– Что просили, то и дала, – недоумённо смотрела на свой товар продавщица. – Вам для чего надо?

– Ну, уж точно не для этого… – её вопрос откровенно развеселил. – Мне для носа. А это… явно для другого, – подмигнул я, с трудом сдерживаясь от смеха.

– А я и дала для носа, – ещё более недоумённо таращилась тётка.

– Интересно, что вы сейчас носом назвали? – не выдержав, расхохотался я. – Мне, вот, для этого носа, – трогал я рукой свой собственный нос и громко смеялся.

– А я тебе что дала?! – в голосе тётки стали появляться визгливые нотки. Она явно не понимала, что происходит, и на всякий случай перешла к обороне.

– Ладно, женщина, вы только не расстраивайтесь, всякое бывает, – давил я смех. – Я у вас платочки просил, а вы мне этот дали… нижний заты́к, – снова прыснул я.

– И чо?! – уже агрессивно спросила она.

– Ну, нижний же… – активно помогал я себе жестами, показывая, насколько нижний, не зная, как ещё объяснить продавщице её оплошность. И трудно описать, как же это было смешно.

Она наконец-то поняла. И так посмотрела на меня, что я поперхнулся своим смехом. Несколько секунд звенящей тишины, и тётка отчеканила:

– Ни́жный до́тык. Здесь написано: «Нiжний Дотик». Понятно тебе?! Не нижний, а нiжний – нежный по-русски. Не доты́к, а до́тык – прикосновение по-вашему. Понятно тебе?! «Нежное прикосновение» платки называются!

– Москаль клятый, изгаляться вздумал! – бросила она на прилавок обе упаковки с платочками, и с размаху захлопнула перед моим носом окошко киоска. Я даже извиниться не успел…

Клянусь, мне до сих пор стыдно, хотя уже столько лет прошло. Я ведь не издевался той осенью 2004 года, я, правда, не знал. Стыдно и смешно.

– Мишка, из-за тебя у нас тут Майдан случился, – долго ещё смеялась по телефону Лерка, звоня мне из Киева в Москву, припоминая эту игру слов.

А я думаю, что и второй Майдан через десять лет тоже из-за меня случился. Ну, как в той побасёнке, про взмах крыльев бабочки в дельте Амазонки, что вызывает цунами у побережья Японии…

***

Побережье Азовского моря от цунами никогда не страдало, но недоразумения на Араба́тскую стрелку – длинную косу в северо-восточной части Крымского полуострова – сваливались регулярно. Когда-то давно тут проходил почтовый тракт, и этот довольно удобный путь в Крым по узкой косе километров на сто был короче, чем дорога через Перекоп. Полосатые столбы здесь стояли, как и положено, каждую версту, колодцы – через пять вёрст, почтовые станции – через 25, трактиры и казармы – через 50. Главная станция звалась Тревогиньская, жили при ней донские казаки, переселённые на Стрелку вместе с семьями для несения службы на тракте.

В общем, обустроено всё было настолько хорошо, что во время Крымской кампании 1855 года англичане с французами снарядили целую эскадру для блокады Арабатской стрелки, дабы помешать передвижению русских войск. Долго союзники курсировали вдоль 110-верстной косы, удивляясь, как ловко маскируются русские, пока, наконец, не поняли, что патрулируют пустоту, так как почтовый тракт перевели на полуостров.

Но войну-то никто не отменял, поэтому доблестная эскадра смело разбомбила брошенные станции, трактиры да рыбачьи хижины и отрапортовала в Адмиралтейство, что укреплённые посты русских уничтожены, а их войска вытеснены с Арабатской стрелки. Вот только высадить десант на Стрелку союзники так и не решились. Но почтовую станцию со старинным казачьим названием Тревогиньская пожгли из пушек.


С этой книгой читают
Новая дивная жизнь (Амазонка)

Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.


Избранное

В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.


Холм грез. Белые люди (сборник)

В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.


Дорога в облаках

Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.


Мысли сердца

Восприятия и размышления жизни, о любви к красоте с поэтической философией и миниатюрами, а также басни, смешарики и изящные рисунки.


Майка и Тасик

«…Хорошее утро начинается с тишины.Пусть поскрипывают сугробы под ногами прохожих. Пусть шелестят вымороженные, покрытые инеем коричневые листья дуба под окном, упрямо не желая покидать насиженных веток. Пусть булькает батарея у стены – кто-то из домовиков, несомненно обитающих в системе отопления старого дома, полощет там свое барахлишко: буль-буль-буль. И через минуту снова: буль-буль…БАБАХ! За стеной в коридоре что-то шарахнулось, обвалилось, покатилось. Тасик подпрыгнул на кровати…».


Ночной слесарь

Катя Капович - литератор. Живет в США.


Голубое молчание

В сборник Сергея Максимова вошли рассказы "Голубое молчание", "Темный лес", "Издевательство", повесть "В сумерках", поэмы "Двадцать пять", "Танюша", "Царь Иоанн", пьесы "В ресторане" и "Семья Широковых".


Вера и разум. Европейская философия и ее вклад в познание истины
Жанр: Философия

Автор книги – известный религиозный философ – стремится показать, насколько простая, глубокая и ясная вещь «настоящая философия» – не заказанное напористой и самоуверенной протестантской цивилизацией её теоретическое оправдание, а честное искание Истины – и как нужна такая философия тем русским людям, которые по своей натуре нуждаются в укреплении веры доводами разума.В форме увлекательных бесед показаны не только высоты и бездны европейской философии, но и значительные достижения русской философской школы, уходящей своими корнями в православное мировосприятие.


Россия земная и небесная. Самое длинное десятилетие
Жанр: Философия

Это не совсем обычная книга о России, составленная из трудов разных лет, знаменитого русского ученого и мыслителя Виктора Николаевича Тростникова. Автор, обладая колоссальным опытом, накопленным за много лет жизни в самых разнообразных условиях, остается на удивление молодым. Действительно, Россия в каком-то смысле пережила свое «самое длинное десятилетие». А суждения автора о всяческих сторонах общественной жизни, науки, религии, здравого смысла оказываются необычно острыми, схватывающими самую суть нашей сегодняшней (да и вчерашней и завтрашней) реальности.


Другие книги автора
10 сентября 1999 года Российской армией был уничтожен армавирский отряд спецназа внутренних войск МВД России

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Берлинский Маринеско

В советские времена каждому школьнику были известны фамилии Егоров и Кантария — Герои Советского Союза, с боем пробившиеся на крышу Рейхстага и водрузившие там Знамя Победы. Однако был еще и третий непосредственный участник этого великого события — старший лейтенант Алексей Берест, которого обошла награда. История его боевого пути похожа на приключенческий роман, но заслуги оказались забытыми. Его послевоенная биография очень напоминает биграфию легендарного командира подводной лодки Александра Маринеско — забыт, оболган, посажен тюрьму по ложному обвинению.


Наш Современник, 2006 № 11

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.