Встречного ветра!
Авторы: Андрей Александрович Шишкин
Жанр: Современная проза
Цикл: Библиотека журнала «Молодая гвардия» №7
Формат: Полный
Всего в книге 20 страниц. Год издания книги - 1981.
Издательская аннотация отсутствует. ____ Повесть о настойчивости и целеустремленности на пути к осуществлению юношеской мечты.
Читать онлайн Встречного ветра!
Художник Л. БЕЛОВ
© Издательство «Молодая гвардия»
Библиотека журнала ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1981 г.
Молодой одесский писатель Андрей Шишкин — человек большого личного мужества. Будучи военным летчиком, выпускником училища, он попал в авиационную катастрофу» чудом уцелел и практически лишился возможности двигаться. Как всякий волевой человек, прошедший, закалку в рядах Советской Армии, Андрей Шишкин не смирился с несчастьем и нашел-таки способ проявить свою гражданскую активность, занявшись писательским трудом. И для здорового человека труд этот воистину титанический, требующий огромной концентрации нравственного и гражданского опыта, а для Андрея — еще и сверхвозможного физического усилия.
К тридцати годам молодой писатель создал несколько повестей, издал свою первую книгу и удостоен звания лауреата литературной премии Одесского комсомола имени Багрицкого. Герои новой повести «Встречного ветра! — энергичные ребята, настоящие комсомольцы, инициативные люди, неустанно ищущие в увлечении дельтапланеризмом возможности проявить свои лучшие качества, стремящиеся по-своему реализовать вечную мечту человека о полете. Убежден, встреча с ними для читателя будет не только интересной, но и поучительной. Для меня, во всяком случае, после прочтения повести стало ясно, почему Андрей Шишкин стал писателем. В характерах героев повести «Встречного ветра!», в их упорстве и стремлении достичь желанной цели видится мне отражение личных качеств автора.
Петр ШЕМЕНДЮК,
Герой Советского Союза
Глава 1
Плывут облака, пухлые, белые; время от времени они закрывают солнце, по аллее пробегает быстрая прохладная тень. Апрель выкрасил мир в зеленый цвет, усыпал парк жесткими чешуйками почек, снял с людей теплые одежды. Терпко пахнет тополиной смолой, воздух насыщен озоном и каким-то особенным радостным волнением.
О том, что мир устроен довольно просто, я знаю из отцовских книг. Полтора миллиона видов существующих на планете растений и организмов созданы из двух с небольшим десятков химических элементов и морской воды, в зеленых листьях фотоны света соединяют воду и углекислый газ в глюкозу, из глюкозы получается крахмал — «солнечные консервы», которые в конце концов и сгорают в клетках организма, как в маленьких топках, и наши силы — это энергия созданных солнечным светом химических связей, а чувства — электрические импульсы в нервных тканях.
В отцовских книгах было еще много интересного, и, видимо, поэтому три года назад я поступил в университет на химико-биологический факультет. Сразу же было забыто дневниково-школьное существование, как, наверное, рак при линьке забывает сброшенный панцирь, и его мягкое молодое тело быстро-быстро растет. Рак в это время увеличивается в размерах, я рос в собственных глазах от нового звания «студент», от серьезных наук университетской программы, от неограниченной свободы желаний, чувств и поступков, которой все мы тогда еще не умели пользоваться.
Отец ушел от нас, когда я поступил в университет. Ушел без скандалов и оскорбительного выяснения отношений к аспирантке из института, где он работал. В последний день сбивчиво говорил маме, сверкая золотым зубом, о родстве душ, единстве взглядов, общности интересов. Мама отнеслась к его уходу внешне спокойно, с горькой иронией даже объяснила мне, что в возрасте каждого мужчины бывает период, когда возникает желание поменять сорокалетнюю жену на две двадцатилетних.
— А детей? — спросил я.
Мама вздохнула: мужчины любят в детях жену, женщины в муже — детей, значит, оставшись вдвоем, мы ничего не теряем, кроме его присутствия.
После летней сессии началась практика. В городе цвели тополя. Пух устилал улицы, заполнял ямки, канавки, неровности дороги. Вот тогда я и встретил в парке отца с аспиранткой. Она оказалась молодой миловидной женщиной, на «хищницу» непохожей, и заочное озлобление на нее сразу рассеялось. Отец отпустил бородку-эспаньолку, бодрился, заискивал. Суетливость этого немолодого мужчины с легкомысленной бородкой вызывала щемящее сочувствие. Он был говорлив, как конферансье, хотя дома в последнее время отец не произносил и десяти слов подряд. Может быть, поэтому в память мне врезалась фраза, как-то сказанная им по телефону: «Рецессивные гены в генотипе, подавленные доминантными генами, не проявляют себя в фенотипе».
Тут я увидел Раису с Томасом.
Мы учились в одной группе. Раиса была женственной, спокойной и склонной к полноте, видимо, поэтому все называли ее полным именем. Среди остальных девчонок группы она выглядела классической девушкой рядом с преждевременно созревшими подружками, потому что со вчерашними тихими и скромными абитуриентками после зачисления происходили странные метаморфозы: нормальные симпатичные девчонки начинали уродоваться косметикой, простецкими до развязности манерами и курили так, словно каждая сигарета последняя перед атакой.
Раиса в крайности не впадала, к ребятам относилась как к сильной, но явно неразумной половине человечества. Которая, однако, при случае может быть полезной. Во всяком случае, из дружбы с Томасом она извлекала массу выгод.
