В вагоне

В вагоне

Авторы:

Жанр: Русская классическая проза

Цикл: Веселые рассказы (1874)

Формат: Полный

Всего в книге 2 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».

В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».

Читать онлайн В вагоне


Въ началѣ апрѣля я возвращался по Николаевской желѣзной дорогѣ, въ вагонѣ 3-го класса, изъ Тосны въ Петербургъ. Публика въ вагонѣ была самая разнообразная, но всего больше было рабочаго народа: плотниковъ, штукатуровъ, каменьщиковъ. Все это ѣхало въ Петербургъ, на лѣтніе заработки. Были также и женщины, въ тулупахъ и въ салопахъ, бъ байковыхъ платкахъ и въ вязаныхъ косыночкахъ, съ ребятами на рукахъ и безъ ребятъ. ѣхалъ съ нами и неизбѣжный рыжебородый монахъ, отъ котораго, вмѣсто розоваго масла и ладана, несло сапожнымъ товаромъ. Монахъ сидѣлъ впереди меня, спиной ко мнѣ. Противъ него помѣщалась молодая баба, въ нагольномъ тулупѣ к съ ребенкомъ въ рукахъ. Ребенокъ то и дѣло плакалъ; баба то и дѣло совала его въ пазуху тулупа и кормила грудью или-же устроивала ему постель изъ подушки, при чемъ совала его на руки монаху. Монахъ морщился, вздыхалъ, но молча бралъ ребенка.

— Трудно съ ребенкомъ-то?.. вымолвилъ онъ, наконецъ, чуть-ли не въ пятый разъ принимая его на руки.

— И не говори!.. махнула руками баба. — Съ самой Твери маюсь. Зубы у него, что-ли?.. Хоть-бы благословилъ ты его, такъ авось лучше…

— Не рукоположенъ… отвѣчалъ монахъ и вздохнулъ.

Баба не поняла отвѣта и продолжала:

— Вотъ ладонки такія иногда у васъ, у чернецовъ, бываютъ, что надѣнешь ты на него, — онъ и спитъ какъ убитый… Отъ мощей, что-ли…

Ребенокъ проснулся, заревѣлъ и протянулъ ручки съ бородѣ монаха.

— Бери, бери… заговорилъ монахъ, подавая бабѣ ребенка.

— Ахъ, ты, Господи! Опять проснулся! Ужъ не кольнуль-ли ты его чѣмъ?..

— Чѣмъ-же кольнуть-то мнѣ?..

Ребенокъ продолжалъ плакать. Баба взяла его отъ монаха и принялась укачивать, жужжа надъ его ухомъ, но ребенокъ не унимался.

— Нѣтъ-ли четочекъ? Дай его позабавить?

— Въ мѣшкѣ подъ лавкой…

— Экой ты какой! Монахъ и безъ четокъ…

Баба подняла ребенка дыбкомъ и, тряся его передъ клобукомъ монаха, заговорила:

— А вотъ будешь ревѣть, такъ попъ-отъ тебя и возьметъ; возьметъ да съѣстъ. Вишь, у него колпакъ-отъ какой! Возьми ручкой да и потереби… Вотъ, молъ, тебѣ, дядька, вотъ, молъ…

Ребенокъ на минуту умолкъ и протянулъ руку къ клобуку, но тотчасъ-же опять заплакалъ, такъ какъ монахъ отстранилъ его рукой.

— Надъ ангельскимъ чиномъ шутокъ шутить нельзя… Кощунство… сказалъ монахъ.

— Нѣтъ, ужъ видно опять грудью кормить придется. Изсосалъ всю… проговорила баба, съ сердцемъ распахнула на груди тулупъ и принялась кормить ребенка. Тотъ умолкъ.

— Суета суетъ всякая!.. вздохнулъ монахъ и, увидя у женщины открытую грудь, прибавилъ:- прикрой наготу-то…

Баба улыбнулась, выставила рядъ бѣлыхъ зубовъ и поправила на груди рубашку. Черезъ нѣсколько времени монахъ ткнулъ пальцемъ въ ребенка и спросилъ:

— Мальчикъ или дѣвочка?…

— О, Господи! Да нешто по облику-то не видишь, что мальчикъ? Впрочемъ, гдѣ-жъ вамъ… вы монахи… и баба опять улыбнулась.

— Даже оставя и иночество, у грудныхъ младенцовъ черты лица разницы не составляютъ, — произнесъ монахъ и прибавилъ:- мужъ-отъ у тебя въ деревнѣ, или въ Петербургъ къ нему ѣдешь?

Баба покраснѣла, потупилась и молчала. Монахъ повторилъ вопросъ.

Баба наклонилась еще ниже и сказала: «нѣтъ у меня: мужа».

— Давно умеръ? приставалъ монахъ.

Баба опять молчала, но потомъ вскинула на него глаза и проговорила: «я не замужемъ…» Монахъ слегка отодвинулся отъ нея.

— А ребенокъ-то, значитъ, въ блудѣ?.. пробормоталъ онъ, но тотчасъ-же спохватился и спросилъ:- въ воспитательный везешь, что-ли?..

Баба подняла голову. Глаза ея сверкнули.:

— Чтобъ я своего ребенка да въ воспитательный?… Нѣтъ. Вѣдь, чай, я мать, а не звѣрь… Да и звѣрь охраняетъ… Съ голоду подохну, а ребенка не кину.

Монахъ заморгалъ глазами и отвернулся. Баба поуспокоилась и продолжала:

— Ты вотъ въ Питеръ-то пріѣдешь, такъ, поди, по купечеству ходить начнешь?.. Поспрошалъ-бы мнѣ кой-гдѣ мѣстечко. Ты не смотри, что я съ ребенкомъ… я на всякую работу…

Монахъ молчалъ.

— Ты гдѣ остановишься-то? Я-бъ понавѣдала къ тебѣ… приставала баба.

— Гдѣ остановишься! Мы, какъ птицы небесныя, гдѣ Богъ пошлетъ… отвѣчалъ монахъ, всталъ съ лавки и пересѣлъ на мѣсто противъ меня, предварительно спросивъ: «можно-ли сѣсть».

Подъ лавкой, противъ меня, давно уже храпѣлъ какой-то мужикъ. Садясь на мѣсто, монахъ толкнулъ его ногами, вслѣдствіе чего мужикъ проснулся, звонко зѣвнулъ черезъ нѣсколько времени вылѣзъ изъ-подъ лавки и, протирая глаза, сѣлъ рядомъ съ монахомъ. Это былъ маленькій, но коренастый мужиченко, въ тулупѣ и въ засаленномъ картузѣ съ надорваннымъ козырькомъ, изъ-подъ котораго выглядывали голубовато-сѣрые глаза и торчала рѣдкая клинистая русая борода. Мужикъ былъ, видимо съ похмѣлья. Отъ него такъ и било струей водочнаго запаха. Протеревъ глаза и увидавъ рядомъ съ собой монаха, мужикъ тотчасъ-же снялъ картузъ, сложилъ руки пригоршней и, наклоня голову, молча сунулся съ монаху подъ благословенье.

Монахъ слегка отодвинулся.

— Не рукоположенъ, не рукоположенъ… заговорилъ онъ, отстраняя отъ себя рукой голову мужика.

— Благословите, ваше преподобіе! Можетъ, думаете, что пьянъ я, такъ совсѣмъ напротивъ… приставалъ мужикъ.

— Не рукоположенъ, не посвященъ. Права не имѣю, зане не іерей… и монахъ еще болѣе отодвинулся.


С этой книгой читают
Захар и Настасья

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».


Визит доктора

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.



Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Далила и космический монтажник

За двадцать две тысячи миль от Земли полным ходом идет строительство Первой космической станции. Ничто не предвещает неприятностей, пока за незаконную игру в кости со станции не увольняют радиста Петерса. Надо срочно искать замену и ее быстро находят в лице нового радиста с Земли Брукса Макнай.Каково же было удивление начальника станции Тини, когда он узнал, что Брукс Макнай… женщина. Это не входит в его планы, потому что на станции НЕТ и НЕ МОЖЕТ БЫТЬ женщин!fantlab.ru © tevas.


Долгая вахта

Лейтенант Джонни Далквист состоит в чине младшего бомбардира на Лунной Базе. Но он и не догадывается о безумном плане полковника Тауэрса нанести ядерный удар по городам Земли и развязать войну, которая унесет миллионы человеческих жизней. Когда Джонни узнает, какую роль отвел ему Тауэрс в этой варварской операции, то он решает предотвратить катастрофу во чтобы-то ни стало…fantlab.ru © tevas.


Гремя огнем, сверкая блеском стали

"Огонь и сталь" - новая военная стратегическая онлайн-игра.


Синдром Годзиллы

Однажды он встречает странного типа, одиноко сидящего на скамейке под проливным дождем с бумажным пакетом на голове. Так начинается короткая дружба, мучающегося от одиночества в чужом городе подростка с человеком по имени Годзилла. Эта дружба круто изменит его жизнь. Ведь в Годзилле он узнает «чудовище», которым, не случись этой встречи, предстояло бы вскоре стать ему самому.Тонкая, щемящая проза, которая заставляет задуматься о том, зачем мы пришли в этот мир и куда уйдем.


Другие книги автора
Наши за границей

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых, в Париж и обратно.


Где апельсины зреют

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы — уже бывалые путешественники. Не без приключений посетив парижскую выставку, они потянулись в Италию: на папу римскую посмотреть и на огнедышащую гору Везувий подняться (еще не зная, что по дороге их подстерегает казино в Монте-Карло!)


В трактире

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».


Говядина вздорожала

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».