На окраине большого губернского города, в переулке, среди ветхих сереньких домиков, неказистых и неопрятных, выделялся один очень пригожий и миловидный. Весь домик казался новеньким с иголочки, а он уже существовал лет тридцать. Внутри все комнаты, пять-шесть, тоже отличались опрятностью. За домом был просторный, чистый двор и небольшой садик с клумбами цветов посередке и с зелеными скамеечками. Повсюду виден был хозяин, деятельная рука и заботливое око.
Владелица дома, Пелагея Степановна Базанова, вдова лет под пятьдесят, живя за последние годы одна с двумя наемными людьми, с утра до вечера была в хлопотах — и результат этих хлопот был ясно виден кругом.
Почти пять лет, за исключением летних месяцев, Пелагея Степановна прожила одна, а между тем у неё был уже взрослый сын. И только теперь предстояла новая жизнь. Единственное детище, её дорогой Костя, вернулся домой в июне и теперь предполагалось, что он более не покинет мать.
Константин Базанов был в университете в Харькове, где прожил пять лет, навещая мать только летом. Теперь он кончил курс, явился домой, и так как средств к жизни было достаточно, то он и не собирался тотчас же начать какую бы то ни было деятельность. Он хотел обождать, оглядеться, чтоб опять не промахнуться так же, как было при поступлении в университет, где, вступив на юридический факультет, он прозанимался год и увидел, что избрал себе дорогу совершенно неподходящую. Ко всему, чем приходилось заниматься, он получил только отвращение. Вернувшись осенью в университет, он снова поступил на первый курс словесного факультета, но история с филологией тоже не были ему совсем по душе. Его любимый предмет почти не существовал в программе занятий и пришлось работать самостоятельно. Это была философия.
Базанов усердно посещал лекции, хорошо сдавал экзамены по всем предметам, но почти ограничивался курсом профессоров. За то он перечитал все, что мог, по-русски и по-немецки, касающееся до его любимого предмета.
Окончив курс в университете блестящим образом, молодой человек двадцати пяти лет вернулся теперь к матери, чтобы зажить с нею мирно в губернском городе. Вопрос жизни, стоявший на очереди, — было поступление на службу не столько выгодную, сколько щекочущую самолюбие. Этого желала мать.
Пелагея Степановна, считая дни и часы, когда сын кончит ученье, настолько привыкла к одной мысли, что трудно было бы теперь не исполнить её заветных мечтаний. Базанова спала и видела, чтобы Костя поступил в канцелярию губернатора. Жалованье предполагалось самое маленькое, но разве дело в этом? За то общественное положение, в особенности в её квартале и переулке, должно было совершенно измениться. Коллежская регистраторша, владелица хорошенького домика, не Бог весть что! А мать губернаторского чиновника — это дело не шуточное.
Базанов был еще на первом курсе, когда мать уже мечтала о том, что он когда-нибудь будет ходить в должность в губернаторский дворец. Сын не противоречил, ни в начале университетских занятий, ни впоследствии. Ему было безразлично.
Теперь, когда он вернулся, Пелагея Степановна пожелала, чтоб он тотчас же поступил на службу, благодаря протекции старинного приятеля отца, служившего в губернском правлении; но молодой человек попросил дать сроку до осени. Пока он хотел оглядеться, а отчасти отдохнуть от экзаменов.
За все лето жизнь в домике шла так же тихо, как если-бы Пелагея Степановна была по прежнему одна в доме. Базанов занимал одну комнату, выходившую окнами во двор; но в ней только ночевал. Весь день он проводил наверху, в очень просторной горнице мезонина.
Однако с минуты, что сын вернулся, — а с тех пор прошло уже месяца два, — Пелагея Степановна была задумчива и как будто озабочена. Приятельницы-соседки хорошо заметили это и, конечно, приставали с разспросами. Все понимали, что заботу причиняет сын, но чем?.. Никто догадаться не мог.
Такого другого молодого человека не найти днем с фонарем. Другие болтаются, кутят, а то и безобразничают, а Константин Базанов с девяти часов утра на ногах и весь день у себя в мезонине, изредка в садике. Раза два, три в неделю отправляется он пешком вон из города в соседний лес и всегда с книжкой. Он не только не ходит на бульвар, где музыка играет, не только не был ни разу ни в одном увеселительном месте, но даже, несмотря на просьбы матери, не знакомится ни с кем в городе и упорно отказывается это всякого приглашения на какую бы то ни было вечеринку. Теперь уже от него отказались все, рукой махнули.
Но не тем была озабочена Пелагея Степановна, что Костя веселиться не любит и не хочет. Вдова была озабочена совершенно иным. Женщина не глупая, она понимала, что её Константин не похож на всех остальных молодых людей. А понять, что он был за человек, она не могла. Это именно ее и тревожило. Посоветоваться было не с кем. Пелагея Степановна чувствовала, что те люди, с которыми она может посоветоваться, поймут её Костю или сообразят её вопросы на свой лад — совсем глупо.
