Выражение признательности
Прочтению черновых вариантов этой книги великодушно уделили свое время многие друзья, коллеги и члены моей семьи. Благодаря их критическим отзывам, предложениям о внесении некоторых дополнений, и, что не менее важно, душевному вдохновению, я смог ее значительно доработать. Мне бы хотелось выразить свою признательность Др. Стэфэну Мармеру, профессору Дэвиду Эленсону, Др. Антонио Вуду, раввину Леониду Фельдману, раввину Давиду Вожнице, раввину Михаэлю Палею, Хелен Телушкин, Шалве Сигель, Др. Говарду Сигелю, Джэфу Давидовичу, Эстэр Давидович, Кори Драсин, Кирку Дугласу и Джэфу Сагански. Я также благодарен Лорен Джэнис, посвятившей свои выходные набору текста, чтобы я смог наконец закончить работу над рукописью, и моему другу Джонатану Марку, помощнику редактора «The Jewish Week», который предоставил мне информацию по одному из дел, о которых говорится в книге.
Глава 12, «Слова, которые исцеляют», создана во многом под впечатлением от работ, написанных или отредактированных раввином Джэком Римером, моим прославленным коллегой, которого можно назвать пионером в этом направлении. Он был еще и первым, кто обратил мое внимание на выдающуюся статью Арта Бухвальда о том, как добрые слова могут исцелять мир.
Моя жена Двора, в ходе многочасовых обсуждений, помогала мне дорабатывать многие идеи. Она также вмешалась, когда я был не в состоянии закончить важную главу, и, с кажущейся легкостью, посоветовала именно то, что было необходимо сделать. Она была абсолютно права, и именно ее совет помог мне, после двух недель все более усиливающейся досады, закончить книгу.
Если, по какой-то причине, я непреднамеренно пропустил чье-то имя, то приношу свои глубочайшие извинения.
Это уже четвертая книга, над которой я работаю совместно с Дэвидом Сцони. Как всегда, после его редакторских и стилистических исправлений, мое произведение приобрело значительно лучший вид. Я уже неоднократно говорил, что Дэвид – это подарок для любого писателя.
Я глубоко признателен Уриэле Обст, чьи редакторские и стилистические предложения, а также свежий взгляд на рукопись, помогли мне существенно улучшить книгу.
Мне посчастливилось встретить в «William Morrow and Company» двух замечательных редакторов, Анну Брэмсон и Гэйл Кинн. Их необычайные способности, энтузиазм и критичный ум – поистине ценный подарок для любого писателя. Чувствуя недостаточную убедительность чего-либо, они могли точно сказать, что именно здесь требуется, и, несмотря на то, что поначалу меня просто бросало в дрожь от некоторых замечаний, обычно я находил их уместными. Кроме того, их бурные эмоции на содержание книги были для меня неиссякаемым источником вдохновения. Я также хотел бы упомянуть с благодарностью Элизу Петрини, которая приобрела книгу для «Morrow», и чьи беседы со мной об идеях, изложенных в книге, способствовали выработке ее структуры. Я глубоко признателен и прекрасному литературному редактору Соне Гринбаум.
Это уже девятая книга, в которой меня представляет Ричард Пайн. Трудно снова подобрать еще какой-то способ выразить мою благодарность этому выдающемуся человеку, замечательному другу и непревзойденному агенту.
Я чрезвычайно признателен сенаторам Конни Маку из Флориды и Джозефу Либерману из Коннектикута и их помощникам Елене Борк и Нине Банг-Дженсен за их работу над законопроектом по объявлению 14 мая общегосударственным Днем без злословия (с текстом законопроекта можно ознакомиться в Приложении). Во время нашей первой встречи меня тронула их восприимчивость к новым идеям и усилия по учреждению подобного дня. Я глубоко благодарен моим друзьям Максу и Сюзане Сингер за их помощь.
Мне бы хотелось еще сказать о своих близких друзьях из Александрии (Луизиана), Джейн и покойном Др. Бернарде Калпане, доброй ему памяти, двух выдающихся примерах высоконравственной речи, и не только.
Мой отец, Шломо Телушкин, и дядя Берни Ресник, светлой памяти им обоим, были наиболее добрыми и благородными людьми, которых я когда-либо встречал. Мой отец сочетал в себе две черты, которые редко уживаются вместе, – страстную убежденность и непредвзятость по отношению к другим. Он мог дать почувствовать совершенно разным типам людей свое полное с ними согласие, и в этом во многом состояла его уникальная тактичность. Даже во время последних восемнадцати месяцев своей жизни, когда после перенесенного инсульта он был почти полностью парализован и часто испытывал жесточайшую боль, не было ни одного случая, чтобы он не поблагодарил кого-либо, оказавшему ему пусть даже самую незначительную помощь. Двора, которая встретилась с ним когда он уже был болен, до сих пор восхищается, насколько явно он мог дать почувствовать свою любовь и признательность.
Мой дядя Берни тоже был настоящим мужчиной. Когда мой дедушка, раввин Ниссен Телушкин, доброй ему памяти, попросил его оказать услугу одной бедной женщине, у которой были проблемы юридического характера (дядя Берни был юристом), то он сразу провел женщину к себе в кабинет, хотя его уже ожидали два клиента. Женщина потом с изумлением рассказала моему дедушке о поступке Берни. Сам Берни объяснил дедушке: клиенты, которые платят деньги, решили, что у дяди очень важное неотложное дело, раз он принял эту женщину тотчас же, и потому не сочли это оскорбительным. «Но если бы я заставил эту женщину ждать, – говорил он, – пока я разберусь со всеми своими клиентами, у нее могло бы возникнуть чувство, что я проявляю к ней милость, и это было бы для нее унизительно».
