Письма к Юлии Губаревой

Письма к Юлии Губаревой

Авторы:

Жанр: Эпистолярная проза

Цикл: Довлатов С.Д. Письма

Формат: Полный

Всего в книге 5 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

Публикуя частные письма Сергея Довлатова, мы не стремимся привлечь внимание читателя к каким-то пикантным моментам его биографии.

Довлатов — пожалуй, единственный сегодня современный писатель, прочно возведенный самими читателями в ранг классика. А про классика интересно знать все.

С Сергеем Довлатовым я познакомилась в 1970 году, выйдя замуж за его давнего приятеля Александра Васильевича Губарева (1941–1983), с конца шестидесятых работавшего в Русском музее. Сергей Довлатов много писал нам в Ленинград из Таллина, где он жил в 1972–1975 годах. Переписка возобновилась, когда он около десяти лет жил в Нью-Йорке.

Юлия ГУБАРЕВА

Читать онлайн Письма к Юлии Губаревой


Публикуя частные письма Сергея Довлатова, мы не стремимся привлечь внимание читателя к каким-то пикантным моментам его биографии.

Довлатов — пожалуй, единственный сегодня современный писатель, прочно возведенный самими читателями в ранг классика. А про классика интересно знать все.

С Сергеем Довлатовым я познакомилась в 1970 году, выйдя замуж за его давнего приятеля Александра Васильевича Губарева (1941–1983), с конца шестидесятых работавшего в Русском музее. Сергей Довлатов много писал нам в Ленинград из Таллина, где он жил в 1972–1975 годах. Переписка возобновилась, когда он около десяти лет жил в Нью-Йорке.

Юлия ГУБАРЕВА

* * *

17 февраля (1988)

Милая Юля! Спасибо за все — письмецо твое от 27 января получил. Посылая это самое, я надеялся, что ты вычтешь из Бори и Валерия то, что эти молодцы тебе должны. И надеюсь, так и получилось.

В скором времени ты получишь еще один пакетик от меня: раздели содержимое на троих — ты, Валерий и Боря (…)

У нас все более или менее по-старому. Катя живет отдельно, в центре города, и работает менеджером в рок-группе. Раза два эти металлисты к нам захаживали, джинсы они носят так, что ровно половина жопы торчит наружу, а если кто-то из них еще и наклоняется, то анус виден полностью. Впрочем, Лена, видимо, права, когда говорит: Катя занимается тем, чем хочет, банков не грабит, наркотиков не употребляет и денег у тебя не выпрашивает, так чего же тебе от нее еще надо?..

Коля — вздорный, капризный, говорит по-русски и по-английски, но читать ни на каком языке не хочет, все его любят и балуют, морда славная, и еще он большой силач, недавно поломал дверной замок в квартире нашего приятеля.

Мама и Донат, слава Богу, живы, чувствуют себя то лучше, то похуже, но ничего страшного мы в обозримом будущем не ожидаем. У матери все те же проблемы, что и 10 лет назад, — головокружения, бессонница, но сердце, кажется, здоровое. Любая медицинская помощь ей обеспечена.

Я — больной и ворчливый старик, не курю, стараюсь не пить, лечу свой цирроз травяными чаями.

Лена, как известно, не меняется — работает дома, ревнует мужа (иногда не без оснований), обожает детей и, в отличие от меня, ни с кем не портит отношений.

В Нью-Йорке из литературных знакомых проживают — Иосиф (Бродский. Ю.Г.), некий Аркадий Львов, Володя Соловьев (наш сосед), музыковед Соломон Волков (автор мемуаров Шостаковича) и, пожалуй, все. Аксеновы в Вашингтоне, недавно мы к ним ездили, с Алешковским и Лосевым я поругался.

Наконец-то более или менее уверенно стал водить машину, у нас «Шевроле» 1983 года, не развалина, но довольно-таки потрепанный драндулет.

Мои дела идут то так, то этак, но, в общем, все развивается по восходящей, хоть и медленно. По-русски вышло 11 книг, по-английски — 4, на днях подпишу контракт на три штуки вперед с издательством «Вайденфелд», так что года два можно не беспокоиться, и даже какие-то деньги это принесет. В общем, все нормально, никаких сенсаций на уровне Бродского или хотя бы Милана Кундеры я не произвел, но рецензий уйма и по большей части хорошие, вот сегодня утром я получил лондонский «Таймс» со статьей о себе под заглавием «Офхэгд юниверсалс», что в приблизительном переводе означает — «Походя — о вечных ценностях», и там сказано, что мои книжки («Иностранка» и «Представление») — «комик мастерписиз» — звучит гнусно, но это значит — шедевры комизма. Все, бахвальству конец.

Все советские журналы мне здесь доступны, Виталий Коротич — не московский человек, как ты пишешь, и не журналист, а киевский поэт, украинский Евтушенко, как его раньше называли, он, говорят, большой пройдоха, но сейчас делает нужное дело, за что ему честь и хвала.

Ничего ему Бродский, конечно же, не пошлет, это и звучит-то нелепо, за Иосифом сейчас охотится вся мировая пресса, дюжина людей с камерами вечно торчит около его дома, он получает за часовую лекцию 8000 долларов. Так что, пусть уж сам Коротич проявляет инициативу, что он и делает, кстати сказать.

Иосиф совершенно болен, доступен (во всяком случае, для бывших ленинградцев), очень много сделал для меня, и я ему по гроб жизни благодарен, хотя видимся мы раз в 3–4 месяца.

Из советских писателей видел Соснору, ужасно жалкого, больного, но остроумного и смекалистого. Мы были с ним в русском ресторане у Вили Токарева (говорят, он большая знаменитость в Союзе), и Виля сказал:

— А дружок-то твой — глухой, слепой, но самый большой шашлык в меню запросто нашел!..

Еще общался с Татьяной Толстой, шумной и безапелляционной дамой, и Ильей Штемлером, вполне нормальным и добродушным романистом.

Бродский перенес тяжелую операцию на сердце. Я навестил его в госпитале. Должен сказать, что Бродский меня и в нормальной обстановке подавляет. А тут я совсем растерялся. Лежит Иосиф — бледный, чуть живой. Кругом аппаратура, провода и циферблаты. И вот я произнес что-то совсем неуместное:

— Вот вы тут болеете и зря. А Евтушенко между тем выступает против колхозов.

… Бродский еле слышно ответил:

— Если он против, я — за.

Книгу Лурье о Писареве я прочитал, она замечательная, и ничего другого мы от него не ожидали, хотя его лирические статейки были еще лучше. Лурье чуть ли не единственный автор (плюс, может быть, Ерофеев, чей русский язык меня не раздражает).


С этой книгой читают
Девять писем Тамаре Уржумовой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Письма к Людмиле Штерн

Переписка с Сергеем Довлатовым охватывает более чем двадцатилетний период нашей дружбы. Первые два года мы переписывались, живя в одном городе — Ленинграде. Потом начались «великие перемещения». В 1969 г. Довлатов уехал в Курган, а потом — в Таллинн. В 1975 г. наша семья эмигрировала в США и поселилась в Бостоне. Три года спустя эмигрировал Довлатов. Все эти годы, где бы мы ни находились, мы продолжали нашу дружбу и нашу переписку.Людмила Штерн.


Письма к Лермонтову, упомянутые в «Деле о непозволительных стихах»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Письма к С. В. Потресову, А. В. Амфитеатрову, М. В. Добужинскому, В. Ф. Маркову

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Письма (1855)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Письма (1859)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. Письма в 12 томах

Полное собрание писем Антона Павловича Чехова в двенадцати томах - первое научное издание литературного наследия великого русского писателя. Оно ставит перед собой задачу дать с исчерпывающей полнотой все, созданное Чеховым. При этом основные тексты произведений сопровождаются публикацией ранних редакций и вариантов. Серия сочинений представлена в восемнадцати томах. Письма Чехова представляют собой одно из самых значительных эпистолярных собраний в литературном наследии русских классиков. Всего сохранилось около 4400 писем, написанных в течение 29 лет - с 1875 по 1904 год.


«Всегда же со мною твой образ...»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Один день лета

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ошибка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Играл духовой оркестр...

Иван Уханов — молодой прозаик из Оренбурга, член Союза писателей СССР, автор книг «Небо детства» и «Завтра все будет иначе», недавно изданных в Москве и Челябинске, лауреат премии издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» — «Лучшая книга года. 1972».


Юный техник, 2007 № 11

Популярный детский и юношеский журнал.


Другие книги автора
Заповедник

Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.


Иностранка

Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переве дены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.


Компромисс

Сергей Довлатов родился в эвакуации и умер в эмиграции. Как писатель он сложился в Ленинграде, но успех к нему пришел в Америке, где он жил с 1979 года. Его художественная мысль при видимой парадоксальности, обоснованной жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как странно живут люди — то печально смеясь, то смешно печалясь. В его книгах нет праведников, потому что нет в них и злодеев. Писатель знает: и рай, и ад — внутри нас самих. Верил Довлатов в одно — в «улыбку разума». Эта достойная, сдержанная позиция принесла Сергею Довлатову в конце второго тысячелетия повсеместную известность.


Зона: Записки надзирателя

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.