Знойные летние сумерки опустились на Конохагакуре-но-Сато, играя ветром, пока лишь обещая прохладу уставшим за день от жары шиноби. Чтобы развеяться в этот час те из них, что были свободны от миссий, искали места в кафе и барах, надеясь пропустить стаканчик-другой… чая, конечно же.
Именно за ним, разумеется, в одно из кафе с яркой вывеской — подобных много было на центральной улице Конохи — и пришла весёлая компания куноичи, которых, как ёмко выразилась старшая из них, «каждая собака в деревне знает». Выбрав себе отдельный кабинет на втором этаже заведения — благо, оказались незанятые, — куноичи с удобством расположились на татами вокруг невысокого стола и заказали напитки и всякие вкусности.
Поначалу разговор шёл вполне обычный: о последних миссиях, домашних делах, невероятной распродаже в торговом центре… Но спустя некоторое время, когда напиток ударил в головы, захотелось обсудить что-то более интересное.
— Девочки, девочки, слушайте! — воскликнула Ино, замахав руками, привлекая к себе внимание собеседниц. — А давайте все расскажем, как парни нам в любви признавались! Ну, или, в случае некоторых, как предложения руки и сердца делали, — с улыбкой добавила она.
— Хина-чан, начинай, — великодушно «разрешила» Анко, опрокинув в себя ещё стаканчик. — Поведай же нам, как ты умудрилась так вляпаться.
— Кто бы говорил про «вляпаться», — поддела Темари; она, куноичи Суны, участвовала в посиделках компании пока ещё не очень часто, но уже ходили слухи о том, что в скором времени сестра Казекаге вполне может поселиться в Конохе на постоянной основе. — Выйти замуж за Акасуна-но-Сасори…
— А разве кто-то говорил, что я адекватная? — самоиронично вопросила Анко, взмахнув токкури. — А вот Хината долгое время прикидывалась, молодец!
— Анко-сан, ну полно, — проговорила Хината, качая головой. — Вам, наверное, уже хватит.
— Моё «хватит» не так выглядит, я меру знаю, — возразила Анко и указала на девушку пальцем. — Не увиливай. Рассказывай.
— Ну… — Хината смутилась, на её щеках проступил милый румянец. — Как-то раз Дейдара пригласил меня полетать — ему это очень нравится, и я тоже прониклась с тех пор, как он показал мне мир с высоты птичьего полёта во время нашего первого пребывания в мире магов…
— Это когда вы дементоров пачками для наших с Сасори-саном исследований ловили? — с ухмылочкой уточнила Сакура — наблюдать за тем, как всё больше краснеет подруга, было одно удовольствие.
— Угу, — выдавила из себя Хината, сложив руки на коленях и крепко стиснув край лёгкого платья в цветочек.
— Летать, кстати, и в самом деле замечательно, — вставила Ино, скорее чтобы просто выделиться, чем с намереньем спасти Хьюгу от острот. — Сай меня тоже иногда катает на птице.
— А на змейке?..
— Анко-сан! — воскликнули почти все девушки в комнате хором.
— Что? — Митараши сделала невинные глаза, попутно с мастерским проворством наполняя опустевшие отёко. — Вот когда я была маленькой, меня Орочимару-сенсей часто на своих призывных змеях во время миссий катал…
— Только не рассказывайте об этом Сасори-сану, — хмыкнула Темари.
— Ты продолжай, Хината, — подбодрила окончательно приобретшую цветом лица сходство с помидором девушку Тен-Тен. — Нам очень интересно.
— Ну, — пробормотала Хината, не решаясь посмотреть на Анко, словно опасалась вновь спровоцировать её на колкость, — когда мы летали, Дейдара сказал, что после всего, что между нами было, через что прошли наши отношения… — она запнулась — явно вспомнила последние недели прошлой войны. Придвинувшись ближе, Сакура успокаивающе погладила её по руке, на что Хината слабо улыбнулась с благодарностью и закончила: — Дейдара сказал, что после всего этого просто не может представить себе жизнь без меня, и сделал предложение.
— Тем более, к этому всё и так шло, — вдумчиво заметила Гермиона, как всегда от саке разомлевшая, сделавшаяся разговорчивей. — Я так и знала, что чем-то подобным кончится, с того самого лета, когда мы только познакомились…
— Кстати, наша мисс Волшебница! — вновь активизировалась Анко, жуя кальмара. — Поделись, как ты заставила признаться тебе в любви самого большого отношенческого тугодума Конохи? — джонин стрельнула глазами. — Империус, да?
— Нет, разумеется. Я просто взяла дело в свои руки, — лаконично сообщила Гермиона.
— Что-что ты в свои руки взяла?..
— Анко, вот кстати, — подала голос до того спокойно молчавшая Хана. — Как вы с Сасори-саном решили пожениться? Насколько я помню, до рождения Дары и Хаши об этом речи не шло.
— Потому что Сасори предпочитает дело словам, — немного двусмысленно отозвалась Анко, но потом пояснила: — На самом деле, никакой романтической херни, которой вы все так восторгаетесь, не было. Дело было, значит, на девятом месяце моих мучений. Я как раз лежала дома и самозабвенно страдала, потому что хотела рамен, а готовить лень, когда заявился Сасори и поставил перед фактом, что мы вот прямо сейчас идём расписываться. Потому что, видите ли, он желает быть уверен, что никуда от него ни я, ни мелкие не денемся… Потом он, конечно, сто раз пожалел об этом, я уж позаботилась, да и близняшки ему много ночей спать не дают — кто видел его на прошлой неделе, меня поймёт… Короче, в тот день мы по-тихому и расписались. А сказали всем действительно уже после рождения детей.
