Комедия в 2-х действиях
Действующие лица
Адель
Бобо
Факельщик
…и вовсе не обязательно ссориться. Они, например, никогда не ссорятся. Они спят в разных комнатах. И утро встречают-каждый в своей комнате. Прежде они встречались за завтраком на кухне, но теперь, когда Бобо болен, Адель приносит завтрак ему в постель. Не на столик около постели, как поступают многие, что, на самом деле есть только видимость завтрака в постели, а именно в постель. Так что крошки, образующиеся на простыне, ей приходится убирать с большим трудом, нежели если бы они образовывались на столике. На столике-вытер тряпкой и все, здесь же следует взять пальцами каждую крошку в отдельности и сложить на опустошенную тарелку. Она делает это тщательно, подробно. Еще не было случая, чтобы он пожаловался на то, что засохшая крошка причинила ему неудобство. Это-любовь.
Адель лишена внешних признаков глубокомыслия и, вдобавок, чувственна. У нее чувственные, с блестками, глаза, чувственные «лисичкины» завитки на висках, чувственные, слегка припухшие губы, так что при встрече с ней вам будет казаться, будто бы она только что была на свидании, чувственные тонкие пальцы, созданные для долгого мундштука и всплеска рук А сколько чувственности в каждом ее жесте?! Взять хотя бы этот, — Адель берет своими чувственными пальцами очередную крошку и не отправляет ее, как прочие, в тарелку, а кладет себе в рот. При этом чувственные, слегка припухшие губы ее тянутся к крошке, будто она хочет не съесть крошку, а поцеловать. К вышеупомянутому стоит добавить, что одежда не скрывает ее наготы. Все это, учитывая разницу в возрасте, могло бы быть чрезвычайно опасным для Бобо в дни продолжительной болезни. Да, именно так. когда бы супруг Адели не был столь серьезным человеком. Серьезным и невозмутимым человеком. Серьезным, невозмутимым и «повидавшим все на своем веку человеком». Последнее качество имеет колоссальное значение для семейной жизни. «Человеку, повидавшему все на своем веку, трудно показать что-нибудь новенькое,» — Бобо нравится повторять эту мысль. Присутствие такой мысли в семье есть залог ее несокрушимости. Во всяком случае Бобо так думает, а это что-нибудь да значит.
Комната Бобо. Комната просторная, подстать основательному Бобо. Человек, повидавший все на своем веку, должен быть основательным. Он сам, и его усы, безусловно. Седые усы. Роскошные седые усы. Адель в роскошном вечернем платье. Под одеждой, разумеется, ничего нет. Ужин с крошками. Длительная пантомима, иллюстрирующая все, о чем говорилось во вступлении. Наконец, трапеза окончена. Бобо откидывается на подушку.
Адель(На краю кровати. Держит Бобо за руку). Только что я еще раз убедилась в том, как я люблю тебя.
Пауза.
Адель. Ты ел, а я тебя любила.
Пауза.
Адель. Это неправда, что только мужчины любят глазами. Женщины тоже любят глазами. хотя и ушами, конечно, но и глазами. как мужчины. Совсем как мужчины.
Пауза.
Адель. Ты думаешь, я фантазирую?
Пауза.
Адель. Нет. Это на самом деле так. Я только что испытала это. Я еще и сейчас полна этим.
Пауза.
Адель. Мурашки по коже.
Пауза.
Адель(Игриво). Знаешь, что мне напоминает это состояние? Не знаешь? Не знаешь? Не помнишь? Неужели не помнишь?
Пауза.
Адель. Вот до чего ты меня довел. Можно ли так любить человека? Я просто схожу с ума. Если так пойдет и дальше, мне будет достаточно только увидеть тебя и все. И больше ничего не нужно.
Пауза.
Адель(Игриво). Ты понимаешь о чем я?
Бобо. Кто же будет меня кормить?
Адель(Встает). Шутник, Бобо! Ты великий шутник, Бобо.
Пауза.
Адель. Я не знаю никого, кто бы умел так вот пошутить как ты.
Пауза.
Адель. Вот, все говорят о молодых, никто из них не сможет так пошутить, как ты.
Пауза.
Адель. И вполовину твоего никто не может пошутить.
Пауза.
Адель. Ты же не знаешь, что происходит по ночам? Хочешь я расскажу тебе, что происходит со мной по ночам?
Пауза.
Адель. Случается, что ты вот так пошутишь, а я потом не могу уснуть. Только усну, а потом вспомню твою шутку и снова закатываюсь от смеха.
Пауза.
Адель. Бывает, что уже и светает, а я смеюсь.
Пауза.
Адель. Ты, великий шутник, Бобо.
Пауза.
Адель. Величайший.
Бобо. Кто?
Адель. Ты.
Бобо. Кто?
Адель. Ты, кто же еще?
Бобо. Кто?
Пауза.
Бобо. Кто все время говорит о молодых?
Адель. Все время говорит о молодых?
Бобо. Да, о молодых?
Адель. Никто о них не говорит. Во всяком случае я о них не говорю, во всяком случае не говорю о них все время.
Пауза.
Адель. А кто о них говорит?
Бобо. Ты говоришь, — «вот все говорят о молодых». А я спрашиваю, точнее переспрашиваю, кто эти все?
Пауза.
Адель. О молодых?
Бобо. Да, о молодых.
Пауза.
Адель. А я так сказала?
Бобо. Ну да, со слухом у меня все в порядке.
Пауза.
Адель. Ах да, я сказала. я сказала, вот, дескать, все говорят о молодых, но это к тому, что они — то говорят, но я то и не говорю и желания никакого не испытываю говорить о них. О чем тут говорить? О молодых?. О молодых?! И говорить-то не о чем. Было бы о чем?. Вот я к чему. А не к тому что они говорят, и это здорово, что они говорят. Когда и говорят то они так, от нечего делать. Надо о чем-нибудь поговорить, вот и говорят. Но, они-это они, а я-это я. Они. .
