(легенды, сказки)
* * *
Забара — древнее маленькое село, затерявшееся на русских просторах. В прошлое ушло то время, когда я там жил. Но до сей поры почти каждое лето приезжаю в край своего босоногого детства. Это мой юг, мой курорт. И в каждый приезд узнаю от земляков все новые и новые истории, которые прежде не слыхал. Славится былями-небылицами Забара. Впрочем, старики утверждают, что все их рассказы — сущая правда, а не какие-то там сказки и легенды.
И ещё одна несколько странная подробность. В семи верстах от Забары, в лесу, отшельником жил старец по имени Шмель. Он срубил себе на поляне, недалеко от голубого дуба избушку, жил тихо, редко в селе появляясь. Но слава о нем быстро разнеслась по округе, потому как не было случая, чтоб Шмель не помог мудрым советом тому, кто пришел к нему со своей бедой. И все другие Шмели считались народными заступниками и даже волшебниками.
Вот и все, пожалуй, что должен сказать в своем предисловии. Сама судьба заставила меня записывать забарские беседы.
Растет стопка исписанных тетрадей, растет моя настольная книга.
В Забаре от старого барского дома, который стоял когда-то на бугре, сохранился лишь фундамент. Каждое лето здесь на заброшенном клочке земли буйно разрастается крапива и ещё хмель. По ржавым железным прутьям, чудом сохранившимся, хмель доползает до ветвей старой-престарой липы и добирается чуть ли не до самой верхушки древнего дерева. Хмель в Забаре особый, цветет буйно. Нигде такого жирного хмеля нет. И вот что рассказывают про то, как появился он в наших краях.
В каком уж году, никто не помнит, молодой барин, которого мужики прозвали промеж себя за бесхарактерность Киселем, привез из заморских стран себе жену — гречанку. Была они красавицей писаной, но нрава крутого. Кисель-барин не чаял в гречанке души и угождал ей всячески. Она любила цветы. В первый же день, как приехала в поместье, гречанка сказала, выйдя на балкон:
— Вот, муженек, тебе условие: сколько кругом видит мой глаз, чтоб вся эта земля была в цветах!
— Будет! — с готовностью ответил молодой барин.
И стал он привозить семена и рассаду отовсюду, где только мог достать. А своенравная жена все говорила: «Мало! Мало!» — будто других слов и не знала.
Но вот настало лето, зацвела, заблагоухала вся усадьба. И барин с облегчением вздохнул: конец его заботам. Но не тут-то было.
— Теперь, — сказала мужу гречанка, — достань мне самый красивый на свете цветок, чтобы он рос у меня на подоконнике.
Тяжко вздохнул барин, да что мог поделать! Любил он жену и боялся ей перечить. Пошел он к старику отцу, барину Тринклеру, денег просить на дорогу в дальние страны. Покряхтел старик, но деньги все-таки дал.
— Что с вами, молодоженами, поделаешь? — сказал он. — Поезжай.
За три моря уехал молодой барин и привез к весне чудо-цветок. Но не понравился он капризной гречанке.
— Не пахнет совсем. Такой мне не надо. Поезжай в Индию, там найдешь.
Снова попросил молодой барин у отца деньги и поехал. Через полгода привез из Индии прекрасный цветок лотос. Но и лотос не понравился жене, и она отправила мужа-горемыку на новые поиски.
Во многих странах побывал молодой барин, высох, как щепка, измучился, много разных цветов он привозил, но никак не мог угодить своей разборчивой жене.
Стала вся барская семья уговаривать гречанку отступиться от своего желания, не мучить мужа. Но та и слушать не хотела. «Если любит меня, пусть ищет».
Даже сам старик Тринклер впал в уныние.
Как-то раз рассказал Тринклер о своем горе управляющему. А тот, оказалось, все уже знал и давно раздумывал, как помочь делу.
— Есть у меня один план, ваше благородие.
И рассказал барину, что слыхал он о мудреце Шмеле, который, скрываясь от людской суеты, живет один в глухом лесу, что Шмель этот чуть ли не волшебник и очень многим людям помогал умным советом.
Не верил Тринклер в волшебников, но делать было нечего, и решил попытать счастье. К тому же заинтересовался, что это за мудрец в его владениях завелся.
Мужики повезли барина в лес с завязанными глазами: так, объяснили они, Шмель приказал.
Ехали долго. Старый барин уже совсем терпение потерял, когда наконец телега остановилась в зарослях, у маленького домика, наполовину вросшего в землю.
Старец Шмель внимательно выслушал Тринклера и сказал ему, подумав:
— Вот, что барин. Дашь слово, что не будешь мужиков своих притеснять, помогу. А нет — поворачивай обратно.
Покряхтел старый барин, почесал в досаде свою лысую голову и дал такое слово. Тогда Шмель сказал:
— Тот, кто обманывает даже в любви, всегда в страхе живет и сам на обман попадается. Присылай ко мне завтра своего сына, я дам ему семена и научу, что делать.
На другой день Кисель-барин поехал к Шмелю и вернулся от мудреца с двумя коробочками семян. Молодого хозяина встретила на пороге жена, и он сказал, передавая ей одну маленькую коробочку:
— Вот, дорогая, то, что ты так долго ждешь. В этой коробочке лежат семена самых красивых в мире цветов.
— Правда? — обрадовалась гречанке. — Откуда они?
— Лесной мудрец Шмель подарил мне. Только запомни, Шмель сказал, что из семян вырастут самые прекрасные цветы, такие, что будешь глядеть на них — не наглядишься, будешь нюхать их — не нанюхаешься, но при одном условии: если женщина, которая посеет эти семена, любит своего мужа больше, чем себя, и больше, чем цветы. А если женщина не любит своего мужа, тогда из этих семян вырастет ползучий хмель, вьюн-трава, которая ночью дотянется до кровати и удушит того, кто её вырастил.
