Телефонный звонок, которого Лидия Хартман ждала весь день, настиг ее, когда она уже покидала офис. Задержавшись в дверях, она видела, как босс снял трубку:
— Страховая контора, Тримэйн слушает.
Затем он энергично закивал в ее сторону. Подбежав к телефону, она выхватила трубку из его рук и выпалила:
— Миссис Хартман у телефона.
— Это Джулиус, — произнес низкий мужской голос. — Я звоню из Буффало.
— Буффало! — воскликнула она.
— Ты сама сказала, чтобы я был с ним всюду, куда бы он ни направился, — проговорил несколько обиженно Джулиус Вейганд. — Когда он сел в автобус, идущий до Буффало, я помчался на машине и уже был там к его приезду.
Лидия мельком взглянула на босса, который снимал шляпу с вешалки, и тихо спросила Джулиуса:
— Он знает, что ты следишь за ним?
— Нет, он не видел меня. Я как частный сыщик следую за ним из города в город.
Одевшись, мистер Тримэйн попрощался и попросил запереть дверь, когда Лидия будет уходить. Прикрыв трубку рукой, она пожелала ему спокойной ночи и обещала все сделать как надо. Когда дверь за боссом закрылась, Лидия спросила:
— С ним все в порядке?
— Конечно, все в полном порядке, — ответил Вейганд с иронией. — Он зарегистрировался в отеле «Редмилл» и после полудня уже осушил две пинты виски. Я же говорил тебе, что у него нет других планов, кроме как напиться.
— Боже мой! Если он напьется — может натворить все что угодно. Я еду туда.
— Я предполагал, что ты захочешь приехать, и посмотрел расписание. Ближайший поезд отходит в шесть часов из Рочестера, а в семь тридцать будет уже здесь. Автобус отправляется не раньше восьми.
— Хорошо, я поеду на поезде.
— И что же ты собираешься предпринять? — спросил он.
— Я помогу ему, не дам совершить что-нибудь ужасное.
— Например, самоубийство, да? Пьяные не кончают жизнь самоубийством.
— Вряд ли он пьяный, — сказала Лидия резко. — Ты не можешь осуждать Джима за его поведение после того, как он потерял все, что имел.
— Его потери — и мои потери тоже. Не забывай, я был его компаньоном, — сухо проговорил Вейганд.
— Я знаю, — сказала она с ноткой раскаяния. — Ты мог бы привлечь его к суду.
— Я не стал этого делать из-за тебя, Лидия. Только ради тебя. Ты знаешь, как я к тебе отношусь.
— Не хочу слышать об этом, пока я замужем за Джимом! — воскликнула Лидия. — Я не могу его оставить одного теперь, когда он нуждается во мне больше, чем когда-либо.
— Звучит так, как будто ты все-таки собираешься его оставить, когда у него все образуется. Это первый реальный шанс, который я получил от тебя, — заметил Вейганд.
— Встречай меня на станции в семь тридцать, — закончила она и повесила трубку.
Когда Лидия Хартман сошла с поезда в Буффало, Джулиус Вейганд ждал ее. Платформа представляла собой наклонную плоскость, и он стоял наверху, высокий, стройный и красивый. Лидии пришло в голову, что месяц назад ее сердце отчаянно бы забилось. Но тогда он был преуспевающим бизнесменом, теперь же — банкротом. Она могла бы себе позволить поменять одного удачливого дельца на другого, но менять банкрота на банкрота… В тридцать два года женщине пора быть практичной.
Он стоял и, улыбаясь, смотрел на нее, медленно поднимавшуюся навстречу по платформе, и откровенно любовался плавными очертаниями ее тела. Лидия подошла, остановилась и потрепала его белокурую шевелюру:
— Ты не должен так на меня смотреть.
— А ты не должна быть такой прелестной, — парировал он, отобрал ее дорожную сумку и, взяв под руку, повел к выходу.
Его машина находилась на стоянке всего в нескольких ярдах от выхода. Положив сумку в багажник, он открыл ей дверцу, обошел машину и сел за руль. Не включая зажигания, Джулиус спросил:
— Ну, теперь, когда ты здесь, что ты собираешься предпринять?
— Я хочу поговорить с ним. Если он не поедет домой, я останусь здесь.
— И будешь наблюдать, как он напивается до чертиков? Он может пробыть здесь неделю.
— Тогда и я пробуду неделю.
— Ты потеряешь работу.
— Я позвоню утром мистеру Тримэйну и все объясню.
— Но ты же там работаешь всего три недели, Лидия. Даже все понимающий босс не даст тебе свободную неделю теперь.
— Ты забываешь, я не новый работник. Я отработала в этой конторе пять лет, когда Джим только начинал свое дело, — ответила Лидия.
— Но после этого ты пять лет не работала.
— Очевидно, меня там не забыли, раз приняли обратно на должность старшего клерка.
— Да, это также подействовало на Джима психологически: ты вернулась на службу как раз в тот момент, когда он вылетел из бизнеса.
— Вылетел?
— А как еще прикажешь расценивать растрату? Не знаю, как это можно назвать по-другому… Почему ты не оставишь его вариться в собственном соку? Месяц назад мы уже обсуждали это.
— Месяц назад он еще держался и не падал так низко. Я не оставлю его сейчас.
— Твоя проклятая преданность! — раздраженно воскликнул он. — Ты никогда не поставишь его на ноги, даже если будешь все время с ним. Он конченый человек.
— Итак, ты желаешь, чтобы я оставила его ради тебя? — спросила она саркастически. — Ты такой же банкрот, как он.
— Да, но я не сам обанкротился, со временем я вернусь в строй, Джим — никогда. Даже если ты ухитришься помочь ему, он растратит все во второй раз. Он слабый человек, Лидия.
