Я бороздила по ночному пляжу, перебирая ногами песок , и всё думала, что же заставляет меня чувствовать такую ненависть, такую злость к дяде Генри? Конечно, всё было предельно ясно! Он хотел увезти меня из Сан-Франциско, увезти из Калифорнии. Дядя хочет увезти меня в Германию, откуда он и родом. Но я не должна чувствовать такое к человеку, который меня так сильно любит.
Я не понимаю, почему не хочу уезжать. Ведь только совсем недавно я не хотела оставаться здесь, хотела чего-то нового. А сейчас всё внезапно изменилось. И я не пойму, почему...
После глубокого сна я, наконец-то, открыла глаза. На потолке приклеена фотография моих родителей. Они работают в Европе. Мне их очень не хватает. И даже дядя Генри не в силах развеять тоску. Нет-нет, я не заплачу! Хватит слёз!
Я посмотрела ещё на одно фото в рамке, рядом с кроватью. Красивая рамка золотистого цвета не могла сравниться со счастливыми улыбками на фотографии. В то лето мы все были вместе. Я, мама и папа... Мне казалось, ничего не нужно было менять. Но в жизни не всегда так, как ты хочешь.
Я отбросила грусть и заставила себя встать с кровати. Быстро побежала в ванную комнату. Увидев вокруг беспорядок, словила себя на мысли, что в комнате моей всегда творится хаос, когда мамы нет рядом. И хотя мне уже семнадцать лет, всё равно хочется, чтобы она была рядом, поругала, сделала замечания на счёт моей неряшливости и неорганизованности.
Приняв душ, переоделась. На мне оказалась голубая блузка, которую обожает моя подруга Роза и, которую терпеть не могу я. Не люблю этот цвет. Розе он подойдёт больше, голубоглазой блондинке, чем мне, рыжей и кареглазой.
Я посмотрелась в зеркало. Огненно-рыжие длинные волосы спадали крупными локонами на белые плечи, в глазах горел огонь... злобы. Дядя... Я думала утром всё пройдёт, и я захочу лететь в Берлин, но нет, не хочу. До сих пор не понимаю, почему! Меня здесь ничего не держит. Я не хочу жить в Калифорнии. Я приехала сюда два года назад с родителями из Австралии, которую безмерно люблю! Я родилась там, моя мама оттуда родом. Я обожаю свой дом, Сидней. Мама же всю жизнь мечтала жить в Великобритании. Наверное, поэтому они с отцом улетели работать полтора года назад и оставили меня в США вместе с папиным братом, Генри.
Мне с ним легче. Иногда мне кажется, будто он любит меня больше, чем родители. Заботится обо мне больше. Ведь мама с папой звонят мне редко, пишут тоже. Они полностью посвятили себя работе. Конечно же, они скучают по мне и переживают, но “работать в сфере финансов – это очень ответственно”, как любит говорить мама и ещё добавляет в конце слово “дорогая”. Потом обычно мы ещё немного болтаем ни о чём, и она вешает трубку из-за нехватки времени. А когда-то у нас его было достаточно друг для друга... А когда-то мы были счастливы...
Я, честно говоря, понимаю Генри. Он скучает по своему дому, как и я по своему. Он хочет вернуться в Германию, но я не согласна с ним. Я не хочу лететь с ним. Но я всё равно не должна чувствовать такое к родному человека... Не должна !...
Ох, кажется, не время для душевных разбирательств! Время уже половина девятого. Если я не потороплюсь, то не успею на занятия в школе к девяти часам. Я схватила чёрную сумку, закинула через плечо и спустилась вниз , по лестнице. На кухне я ожидала увидеть дядю. Он сидел за столом, поедая свой завтрак.
- Майя! – Он окликнул меня, когда я направилась в прихожую.
У меня не было желания общаться с ним после вчерашней ссоры. Он позвал меня снова, но я решила не отзываться, но моё имя прозвучало в третий раз, и я всё-таки вернулась.
- Ну, вот она я! Что?
- Я приготовил тебе завтрак, – он улыбнулся.
- Опять гренки? Я не голодна.
- Я хотел поговорить с тобой, – начал он, предлагая мне сесть жестом. – Так что, это предлог.
- На счёт чего? – Я не присела, предполагая изначально, о чём он хочет поговорить.
- На счёт переезда в...
- Ты серьёзно!? – Я не дала ему договорить. Злость встала у меня в горле и вновь стала частью меня. – Дядя Генри, ты совсем не желаешь считаться со мной? – Я подошла к столу и, оперившись руками об него, наклонилась ближе к дяде. – Я не поеду!
Я на эмоциях вылетела в коридор, но даже не успела выйти из дома, потому что голос Генри внезапно послышался позади меня. Я обернулась. Он стоял почти рядом.
- Ты такая же, как свой отец. Никогда не была привязана к дому, – кареглазый шатен впереди разочаровано покачал головой.
- Мой дом – Сидней. Я не имею к Берлину никакого отношения! -парировала я.
- Твой отец – немец! – Дядя повысил тон, пряча руки в карманы черных брюк. – Ты должна чувствовать хоть что-то к народу, к которому принадлежит твой отец.
Я сделала вид, будто задумалась, теребя ручку своей сумки.
- Нет! – Твёрдо ответила я. – Жаль, конечно, но я ничего не чувствую!
Я выбежала на крыльцо, в этот раз не оставив Генри шанса вновь читать мне лекцию. Твой отец... Народ Германии... Что это такое? Утро началось с любви к историческим корням? Я, значит, плохая ученица!
Я завела свой любимый красный “Nissan ” и выехала на дорогу. Весь путь к школе я провела в надежде, что всё же не опоздаю на занятия. Я взглянула на экран мобильного. Всё нормально. Есть ещё время. Успею.
