14 день VII месяца 578 года после Падения Звезды
Рогтайх, столица Империи. Дом Тайной Стражи.
— Здравствуй, Гленард. Я ждала тебя, — большие зеленые глаза смотрели на него внимательно и чуть настороженно.
— Здравствуй, — Гленард едва заметно улыбнулся. — А вот я не ожидал тебя снова встретить.
— Ну, я тоже не думала, что эта встреча состоится. Но когда поняла, что новым хозяином этого дома стал именно ты, я ждала, когда ты ко мне придешь.
— Не удивилась?
— Удивилась, конечно. Мне сказали, что новым главой Тайной Стражи стал барон Гленард ан Кратхольм, но не сразу поняла, что тот резвый юный стражник Гленард, благодаря которому я здесь, и барон Кратхольм — это одно лицо. Мало ли Гленардов в Империи…
— Немало, — Гленард усмехнулся. — Донрен ничего обо мне не рассказывал?
— Отчего ж? Он любил о тебе поговорить. Знал, что меня это задевает. Говорил о том, какие он видит в тебе большие перспективы. Сетовал на то, что ты идеалист, хотя, говорил, в некоторых случаях это полезно. Рассказывал, как ты помогал ему возвести нового Императора на престол. А потом злился, что ты решил всё бросить и уехать куда-то на север. Я, честно говоря, предполагала, что на этом упоминания о тебе закончились. И вот, ты здесь, в моей комнате, в самом сердце Империи.
— Я смотрю, Донрен много с тобой разговаривал, — Гленард вгляделся в залитые солнцем верхушки деревьев за маленьким зарешеченным окном.
— Он вообще любил поговорить. Что с ним стало?
— Он умер.
— Естественно, умер, — альвийка недовольно встряхнула золотыми волосами. — Как он умер?
— Так же, как и жил. Считая, что защищает Империю.
— Надеюсь, он хотя бы умирал мучительно? — взгляд хищницы.
— Да не особо… — Гленард пожал плечами. — Ранение, возможно, было болезненным, но после он упал на скалы, и смерть его была быстрой.
— Я смотрю, ты как-то не особо скорбишь о его смерти? — удивилась девушка.
— Да и ты не скорбишь, Миэльори, — Гленард выдержал ее взгляд, не отводя глаз.
— Поверь, у меня множество причин не скорбеть о его смерти.
— Он был моим другом, — Гленард вздохнул, — близким другом и человеком, которого я уважал и любил. Но далеко не всё, что он делал, я одобрял, а кое с чем я был категорически не согласен. И это немного притупляет скорбь.
— Подробностей, конечно, не расскажешь? — Миэльори хитро прищурилась.
— Не расскажу.
— Жаль. Ну, что ж, добро пожаловать, Гленард. Генерал Гленард. Барон Гленард. Великий Инквизитор и защитник Империи Гленард. Ты далеко ушел с той нашей встречи в деревушке на южной границе. Дошел до самого сердца Империи и стал верным сторожевым псом ее повелителя.
— Ну, так и ты в сердце Империи, Миэльори, — Гленард пожал плечами. — И добралась сюда гораздо раньше меня. Мне на это потребовалось пять лет.
— Не издевайся над пленницей, Гленард, — альвийка помрачнела. — Мой путь к этому дню не был устлан шелками и лепестками роз. Думаю, что тебе непросто далась эта должность. Однако и мне пришлось пережить немало с нашей последней встречи во Флернохе. Но, вообще, поздравляю, Гленард с удачной карьерой. Ты, наверное, стал самым молодым Великим Инквизитором в истории Империи. Сколько тебе сейчас, тридцать?
— Двадцать девять. Но Донрен был моложе, когда занял этот пост. А самым молодым был граф Аксипитер ан Септефлума сто с небольшим лет назад. Ему было двадцать четыре, когда он возглавил Тайную Стражу. И это при том, что он был южанином, из Глареана.
— Должно быть, выдающийся был человек.
— Выдающийся, — согласился Гленард. — Прекрасный воин и поэт. Жаль, что его убили меньше чем через год после назначения. Вообще, мало кому на этой должности удавалось доживать до преклонных лет и почетной отставки. Яды и сталь забирали свою дань.
— Не боишься? — альвийка оперла подбородок на ладонь.
— Не боюсь. Но риски понимаю. И принимаю.
— Мир станет еще хуже без тебя, Гленард.
— Все смертны, — Гленард грустно улыбнулся.
— Я вижу у тебя знакомую саблю, — девушка улыбнулась в ответ.
— Это подарок Императора. За спасение его жизни и в память обо всём, через что мы с ним прошли.
— И каково это, Гленард, носить на бедре клинок, который побывал в твоей собственной груди?
— Забавно. Напоминает о скоротечности бытия, о том, как быстро могут меняться жизненные обстоятельства. И о тебе. У меня, кстати, сохранился меч, который побывал в твоей груди Миэльори. Если хочешь, могу принести, сама почувствуешь, вызывает ли это какие-то воспоминания.
— Нет, спасибо, — альвийка грустно покачала головой. — Пожалуй, обойдусь без этих ощущений. Меня лишь печалит то, что одна из реликвий моего народа используется тем, кто командует той самой службой, представители которой в свое время сыграли решающую роль в том, что мой народ был изгнан из Империи.