Сумерки опустились на Иделвайд Авеню.
Ряды одинаковых таунхаусов, освещенные изнутри мягким светом, выстроились в вниз по улице, затемненной огромными старыми дубами. Легкий вечерний дождик только что закончился, и атмосфера была пропитана тяжелой влажностью.
Завитки пара поднимались с асфальта, и сладкий запах жимолости разливался в воздухе.
В доме номер одиннадцать, в конце улицы, на фоне освещенного большого панорамного окна (единственного преимущества при продаже ничем не примечательного дома) была видна стройная женская фигурка.
Она ходила по кухне вперед и назад, раскладывая или убирая со стола какие-то предметы, возможно, наводила порядок после ужина. Она передвигалась с легкостью и изяществом, выполняя рутинную работу, абсолютно не сознавая, что за ней наблюдают.
Через дорогу от дома за освещенным окном и стройной фигуркой в нем жадно наблюдали две пары глаз. Одни глаза были бледными, пронзительно голубыми, почти белесыми, а другие светились теплым янтарным золотом, что не выглядело неуместным на лице тигра.
Ни одна пара глаз не были человеческими.
— Моя.
Тихое рычание исходило от владельца янтарных глаз. Высокий, почти шесть футов семь дюймов (его рост 2 м.), с плечами настолько широкими, что ему надо было поворачиваться боком, для того чтобы пройти в большинство дверных проемов, но двигался он с тихой, поистине звериной грацией, что несколько противоречило его мускулистому телосложению.
Темная щетина, идентичная по цвету его волосам на голове, покрывала щеки и подбородок.
— Еще нет, Брайд, — предупредил обладатель второй пары глаз. Он был таким же высоким, как и его друг, и таким же мускулистым, а непослушные светлые локоны на голове дополняли бледно-голубые глаза.
— Не могу больше ждать.
Длинные сильные пальцы сжались в кулак, как будто мужчина с янтарными глазами мог ухватить хрупкую фигурку рукой и удерживать силой воли.
— Я вижу ее во сне каждую ночь, Сильван. Я жажду ее. Как она выглядит?
Подлинное любопытство сквозило в его вопросе. Хотя Брайд видел ее только во снах, Сильван не сомневался, его друг мог описать выбранную им самку до мельчайших деталей.
— Такая, блядь, красивая, что на нее больно смотреть. Золотистые волосы, как твои, но более темного оттенка. И глаза…
Брайд покачал головой.
— Как драгоценные камни. Бледно-серые, почти серебристые.
— Значит, тебе нравятся человеческие женщины?
— Только она. Никого кроме неё я не вижу.
Янтарные глаза жадно смотрели через дорогу.
— Она нужна мне как можно скорей. Мне необходимо быть с ней. В ней.
— Ты уверен, что она единственная?
Сильван с сомнением смотрел на женский силуэт в окне. Она что-то тихо напевала себе под нос, и, несмотря на расстояние и оконное стекло между ними, он прекрасно ее слышал, как и Брайд. Настроенный на эту человеческую женщину его сводный брат, вероятно, даже с противоположной стороны улицы слышал ее сердцебиение.
— Я знаю, что она единственная.
В его низком, урчащем голосе не было ни малейшего сомнения.
— Разве я не рассказывал тебе о нашем с ней общем сне? И ее запах…
Он глубоко вздохнул и прикрыл темно-золотые от желания глаза.
— С ней все хорошо, и она созрела для спаривания. Я хочу ее.
— Я знаю, что она тебе нужна, но Брайд…
Второй мужчина беспокойно переступал с ноги на ногу.
— Ты вернулся всего три дня назад и едва выжил. Не кажется ли тебе, что немного подождать это не такая уж и плохая идея? Возможно, тебе нужно немного времени, чтобы восстановиться?
— Я ждал слишком долго, — прорычал он в ответ.
— Шесть месяцев в той чертовой дыре, и единственное, что удерживало меня в живых и здравом уме, были мечты о ней. Я не буду больше ждать, она моя, и неважно, знает она об этом или нет.
— Ты напугаешь ее, — возразил его сводный брат. — Человеческие женщины бояться нас, того кто мы.
— Я не причиню ей боль. Просто возьму и повяжу ее.
Бессознательно он сделал шаг в сторону окна, но его сводный брат остановил его, положив руку на его широкое плечо.
— Остановись.
Голос другого самца был успокаивающим.
— Просто подожди, пока они не вручат ей документы. Еще одна ночь, и она твоя, но сейчас ты не можешь ее взять, не нарушив договор.
Низкий, разочарованный рык был ему ответом, Брайд передернул плечами с развитыми мускулами.
— Идем.
Тот, кого звали Сильван, нежно потянул своего брата прочь от освещенного окна.
— Если ты останешься здесь, то сделаешь то, о чем потом пожалеешь. Помни, еще одна ночь.
На мгновение, мужчина замер как скала, несмотря на старания брата утащить его отсюда. А затем, скрепя сердце, Брайд позволил себя увести. Бросив последний собственнический взгляд на отражение в окне.
— Моя, — повторил он с непоколебимой уверенностью.
— Моя, знаешь ты об этом или нет, Лилента. Завтра я заявлю на тебя права.
