Однажды… Нет. В один прекрасный солнечный день… Нет, это всё ерунда. Короче говоря, я сижу в одном скучном офисе и смотрю в окно. Или, вернее, я стараюсь туда не смотреть. Потому что передо мной стоит Фея в полном рабочем облачении и энергично взмахивает волшебной палочкой.
— Первое, — говорит она и направляет палочку в грудь Главному Редактору. — Это должен быть эксклюзивный продукт. Понимаете?
— Естественно, — кивает Главный Редактор — пожилая элегантная дама. У неё есть дети — взрослые, и внуки — маленькие.
За окном август. Тёплый ленивый вечер уже обнимает дома своими мягкими лапами. Пятница, часов шесть, и все люди наверняка ощущают то особенное настроение, какое бывает, когда сегодня работа уже закончилась, а завтра утром, наконец, начнутся выходные. Это настроение проникает с улицы сквозь толстые стены Невероятно Современного Учебного Центра. Заставляет щуриться на солнце и улыбаться неизвестно, чему.
На Фею оно не действует.
— Второе, — теперь палочка указывает в грудь Дизайнеру, — всё должно быть на уровне. Жесть. Фарш. Высший класс. Это тоже понятно?
— Нет проблем, — кивает Дизайнер. Такие одеты в чёрную кожаную куртку и мотоциклетный шлем даже тогда, когда никакой куртки на них не надето, а мотоцикла нет вообще. Кстати, это тоже дама, примерно моих лет, то есть, ей около тридцати. У неё тоже должны быть дети.
— И третье, — тут волшебная палочка совершает сложный манёвр: по очереди указывает на журналистов Катю и Витю, и, наконец, упирается в меня.
— Третье, — повторяет Фея, — это должно быть весело.
Я жду, что на этом она закончит, но ничего не получается.
— Ну? — волшебная палочка совершает нетерпеливый взмах и снова упирается мне в грудь подобно шпаге. — Что вы можете сказать?
— Оружие, — говорю, — уберите. Мешает.
— О, извини, — Фея прячет палочку за спину.
— Значит, вот что, — говорю я, переставая рассматривать, как качаются в окне ветки клёна. — Задача у нас непростая. Дети, и особенно школьники — самая сложная аудитория, какая есть на свете. Это балбесы, жулики и бездельники. Они смеются над взрослыми. Они не выносят правил. Но самое главное — одна фальшивая нота — и…
— Короче, — перебивает меня Фея, — у меня нет времени. Мне нужен журнал для школьников. Делайте, что хотите, но чтобы его с руками отрывали. Я даю вам карт-бланш. Чистый лист. Свободу. Ну?
Волшебная палочка опять взмахивает: раз-два-три и…
И тут до меня доходит смысл сказанного. Я больше не смотрю на клён. Я пытаюсь спрятать появившиеся неизвестно откуда лохмотья кружевных манжет, но поздно. Моя защитная магия потеряла свою силу. Нормальные белые штаны и майка превращаются в полное пиратское облачение. За поясом материализуются два пистолета. В руках объявляется верёвка абордажного крюка. А над головой, воткнутый прямо в офисный стол, развевается Весёлый Роджер.
— Да, — я поправляю треуголку, — я готова.
* * *
Это улица. Пахнет асфальтом, бензином и листьями деревьев, нагревшимися на солнце за день. А это мы с Дизайнером. Дизайнер говорит:
— Ну, это. Того. Поехали ко мне? Чего время-то терять. Коллега.
И мы поехали. Пока ехали, выяснили, что Дизайнер живёт в той части города, где я провела всё своё детство. Что в школьное время нам нравился один и тот же мальчик. Что мы читали одни и те же книжки. Смотрели одни фильмы. Мы, оказывается, весь прошлый год работали в одном журнале, из которого одновременно ушли. У нас, оказывается, полно общих знакомых. И даже зовут наших детей одинаково: у меня Саша — мальчик. У неё Саша — девочка. Мой Саша осенью идёт во второй класс. Её Саша — в четвёртый. У Дизайнера имеется бульдог и маленькая лысая собачка. У меня — краб, три черепахи и игуана.
— Сработаемся, — говорит Дизайнер.
* * *
Через неделю мы собираемся заново. Все пятеро: Главный редактор, журналисты Катя и Витя, и мы с Дизайнером. Фея ходит по кабинету и гневно машет палочкой.
— Это что, вступление? — вопрошает она. — «Здравствуйте, дорогие читатели»! Чушь! Так все пишут! Анна Львовна, мне рекомендовали вас, как человека с большим опытом, а вы…
— Но что же ещё можно написать во вступлении? — спрашивает Анна Львовна.
— Не знаю, — подумав, говорит Фея. — Что хотите. Чтобы было понятно, для кого мы, зачем мы и что у нас есть. Почему мы лучше всех. Почему именно мы. А то, что у вас… нет, не пойдёт. Это никуда не годится!
«Сейчас нас выкинут, — шепчет мне на ухо Дизайнер, — и пойдём с тобой кофе пить. Не бойся, работу найдём!»
— Теперь вы, — волшебная палочка тычет по очереди в Катю и Витю. — Мне следовало сразу подумать, что вы ещё слишком молоды. Но я, — палочка возмущённо устремляется вверх, — надеялась, что в известном смысле вы и сами почти подростки! По крайней мере, недавно ими были. Нет, не годится. Что это за тема: «Откуда взялся Хэллоуин!» Об этом же везде пишут! Какой смысл в новом журнале, если в нём будет то же, что везде? Повторяю, наш проект — для школьников: о том, как они живут, что их волнует, о чем мечтают. А у вас, Виктор? История мотоцикла! Ну, хорошо, предположим: пусть будет мотоцикл. Но это просто беспомощный текст! Нет, я не могу принять такую работу. Извините.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
