Улика пылких женщин и горячих мужчин
Авторы: Неизвестный Автор
Жанры: Русская классическая проза, Эротика
Цикл: Темные страсти
Формат: Полный
Всего в книге 11 страниц. Год издания книги - 2019.
В очередной книге серии «Темные страсти» — переиздание курьезной анонимной книжки «Улика пылких женщин и горячих мужчин», впервые вышедшей в 1860 г. Вскоре «Улика» обрела двусмысленную известность и в XX в. стала библиографической редкостью. Сегодня книжка не значится в каталогах крупнейших библиотек.
Читать онлайн Улика пылких женщин и горячих мужчин
Предисловие
Милые читатели и читательницы!
Не погневайтесь, что вам предлагает советы старуха[1]; у нея были, в ея время, такия же кипучия страсти, как и у вас, и это-то дает ей неоспоримое право говорить о действии страстей, на основании собственной опытности. Проживя на свете 65 лет и будучи окружена кучею внуков и внучек, я, в продолжение долгой моей жизни, безпрерывно замечала и замечаю, что между людьми, жившими за пятьдесят лет пред сим, и нынешним поколением нет существенной разницы в отношении к тому влиянию, какое имеет один пол на другой: любовь, обольщения, любовныя измены и даже разврат были и в мое время одинаковы с нынешними. Не знаю; много-ли в настоящее время лучшаго противу прежняго; знаю только то, что и прежде, как ныньче, молодые мужчины нередко соблазняли молодых женщин, а девушки и женщины, в свою очередь, покидали для любовников родителей и мужей. Я никогда не была строгой моралисткой, а потому не выдаю своих советов за непреложные: если они вам не понравятся, то почтите их названием пустой старушичьей болтовни, но только не сердитесь.
Старушка
Глава первая
НОВОБРАЧНАЯ
Час назад она была еще невестою; теперь она сделалась женою, принадлежностью мужчины. Неизвестность или, лучше сказать полу-известность[2] волнует грудь ея; дыхание спирается, глаза становятся влажными и блестящими… «Как я крепко зашнуровалась!» думает она… Нет, это не от шнуровки, моя милая: грудь женщины резервуар страстей. Стоит приложить тебе руку к этому резервуару, чтоб убедиться в справедливости слов моих: кажется, вся кровь прилила к этому месту, так тверда грудь твоя; сердце то забьется сильно, сильно, то замрет, но так… сладко. После каждаго замиранья сердца ты еще нежнее, еще с большею любовью смотришь на твоего молодаго мужа; взор твой встречается с его взором — ты потупляешь глазки, тебе стыдно… не стыдись: в тебе действует влечение природы, рано или поздно ты должна подчиниться ея законам. Свадебный бал продолжается, гости весело танцуют; разгоряченные вином и пивом музыканты играют с большим одушевлением, но мужу твоему не до танцев: он делается безпокоен, даже угрюм. Ты подходишь к нему, спрашиваешь его: что с ним? и каким огневым взором он отвечает тебе, и как ты быстро поняла, что хотел он сказать: никого не нужно ему теперь, кроме тебя одной; в эту минуту все гости ему кажутся докучливыми, музыка несносною, самый воздух удушливым, хотя он и стоит у открытаго окна, из котораго веет вечернею прохладой; в эту минуту он желает остаться с тобою наедине, в маленькой комнатке, вдали от людей; но для чего?.. как ты вдруг покраснела, моя милая! Действительно здесь слишком жарко: лицо твое, просто, горит.
Гости начинают разъезжаться. При прощании, мужчины двусмысленно улыбаются, женщины пожимают тебе крепко руку и шепчут на ухо какия-то слова, которых ты, при всем напряженном внимании, разслышать не можешь.
Наконец все разъехались; удаляется на время и молодой супруг. Настает минута раздеванья брачнаго наряда — церемония, исполняемая, по большей части, подругами невесты. Молодыя принимаются за дело с поспешностью, девы не первой молодости медлят: одне предчувствуют, что скоро настанет и их черед; им хочется скорее увидеть их подругу женщиною, которая могла бы поруководить их кое в чем; другия почти утратили надежду на то, о чем столько мечтали в юных летах, и досадуют, что не им назначен завидный жребий быть супругой и матерью, то есть выполнить назначение женщины, по закону, предписанному самою природою.
Вот и подруги покидают молодую, пожелав ей спокойной ночи; является старая родственница, но ея посредство почти лишнее: что может сказать, что может объяснить она прямо без обиняков, а обиняки в это время нейдут к делу… вся ея услуга состоит в том, что она окончательно раздевает молодую, и кладет ее в постель в спальном платье. Молодая трепещет; ей делается чрезвычайно страшно чего-то; она удерживает родственницу, умоляет ее помедлить еще минутку, две, но та вырывается и убегает.
После того проходит один миг, но этот миг кажется для нея длиннее вечности. Скрипнула дверь — она закрывает глазки, предчувствуя, что кроме мужа, другаго нескромнаго посетителя быть не может… Вдруг она очутилась в его объятиях, на коленях у него; он страстно целует лице ея, руки, шею, грудь… клянется вечно любить ее, быть ей вечно верным, даже не смотреть ни на какую женщину, кроме ея одной… О как важна эта минута для всей будущей жизни! Как осторожно должна вести себя молодая супруга!
Эта книжка не предназначается для девиц-невест, потому, что подобный настоящему смелыя разсуждения касательно собственной нашей природы, признаются чуть не безнравственными; но если-бы книжка моя нечаянно попалась в руки девушки-невесты, я бы сказала ей: «Грешно притворяться, грешно играть роль перед тем человеком, который назначен тебе спутником на всю жизнь; но жизнь без расчета пагуба. Дурно кокетничать с посторонним мужчиною, но кокетство с человеком, который только назвал тебя своею, — расчет самый безстрашный. Будь стыдлива в ночь после брака, но не отталкивай его от себя этою стыдливостью. Прежде тебе придавали грацию модныя платья, теперь же ты осталась в том костюме, по снятии котораго останешся в одежде праматери Еввы, старайся же быть сколь можно более грациозною в этом костюме, столь незатейливом, не делай угловатых движений: оне будут замечены, потому что на тебе нет ни юбок, ни корсетов, многое прикрывающих. Робко отвечай на его поцелуи, но иногда внезапно целуй его сама, как-бы в порыве неудержимой нежности. Не отнимай от себя дерзкой руки, но тихо умоляй его, с видом совершенной невинности, пощадить тебя. Говори прерывающимся голосом, кажись совершенно утомленною, увядшею; тверди, что ты ничего не знала до тех пор, что ты боишься его, но что из любви готова всем для него жертвовать. И когда настанет минута этой жертвы, остерегайся выказывать удовольствие: показывать мужчине в это время, что ты разделяешь восторг его, значит отнять у самой себя право на его уважение в последствии. Делай так, чтобы он думал, что ты действительно жертвовала собою для его удовольствия, и он долго, долго будет помнить о блаженном часе. Все это относится до мужей порядочных. Но если судьба соединила тебя, к сожалению, с человеком совершенно чувственным, не знакомым с деликатностью манер и языка, поражавшим тебя безстыдными выходками в то время, когда ты была еще невестою, то не покидай женской грациозности, привлекательной для каждаго мужчины, как-бы он груб ни был, но вместе с тем старайся казаться страстною женщиною, для которой, соединение с твоим мужем дает надежду на безпрерывное наслаждение. Для такого человека малейшее сопротивление кажется обидою, удовлетворением же и предупреждением его желаний, даже настоятельным требованием исполнения супружескаго долга, когда в нем видно уже пресыщение, ты приобретешь прочную привязанность, потому, что чувственный муж твой будет видеть в этом сильнейшее доказательство любви, и опасаясь еще более раздражить в тебе страсть, станет потом беречь тебя. — Наконец, если, к несчастию, тебе, бедняжка, суждено быть женою человека, которому можно присвоить название: мужчина-рыба, то удвой, утрой в эту ночь кокетство свое, старайся возбудить в нем желание, раздражить его, прячься от него, убеги, и если он будет умолять тебя на коленях, то только утром согласись сделаться его женою вполне. Говори, что ты совершенно безстрастна, принимай просьбы его как-бы с отвращением, и поверь, что этою тактикою ты сделаешь из своего мужа-рыбы, по крайней мере, полумужа.»
