Лифантьева Евгения Ивановна
Синий Дракон
1.
Вторую неделю Дмитрий Сергеевич Снегирев маялся бессонницей. Вечером, посмотрев заключительную программу новостей, профессор начинал клевать носом и вроде как даже задремывал. Но часом к четырем утра сон улетучивался, как и не было.
Когда это только началось, Дмитрий Сергеевич долго ворочался в постели, добросовестно стараясь вновь погрузиться в объятия Морфея. Однако Морфей был занят чем-то другим и не стремился выразить свою нежность к старому профессору. Овцы, слоны и верблюды, рекомендуемые в таких случаях народной мудростью, не только не помогали, но вели себя как-то странно, устраивая перед мысленным взором Дмитрия Сергеевича веселые хороводы.
Осознав бесперспективность своих попыток, он стал тихонько, чтобы не разбудить домашних, пробираться на кухню, заваривать чай и дочитывать давно отложенные детективы. Читать детективы днем не позволяла давно выработанная привычка занятого человека расписывать время по минутам. Но эти предутренние "сверхнормативные" часы бодрствования оказались словно бы созданы для того, чтобы делать то, что давно хочется, но никак не удается.
Дни проходили в круговерти предъюбилейных приготовлений. 70 лет — это вам не фунт изюма. Ректорат университета (к счастью, избежавшего модных в последние годы переименований) организовал торжественное чествование ветерана. Но все знали, что ректор старается больше для себя: шумный юбилей знаменовал уход Дмитрия Сергеевича на пенсию. Заведующей кафедрой археологии назначается давняя пассия ректора — Маргарита Львовна Волочаевская, женщина решительная, давно бы "сковырнувшая" старика с его должности, если бы не мировое имя профессора Снегирева.
В пятницу, 25 июня, в университете состоялся банкет в честь 70-летия Дмитрия Сергеевича. Профессор вернулся домой далеко за полночь, слегка под хмельком, переполненный противоречивыми чувствами, которые возникли в его душе от поздравительных речей и объяснений коллег в огромной к нему любви и уважении. В чем-то эти речи напоминали ему надгробные эпитафии. Выпитое и мрачные мысли заставили долго ворочаться в кровати — так что заснуть удалось далеко не сразу. Но в четыре утра Дмитрий Сергеевич проснулся (словно в голове сработал какой-то будильник) — и понял, что и сегодня он уже больше не уснет.
Оставалось прибегнуть к привычному средству — книготерапии. Однако Дмитрий Сергеевич вдруг обнаружил, что все имевшиеся в его распоряжении детективы кончились. Несмотря на то, что снегиревская библиотека в полной мере отвечала названию профессорской, вся развлекательная литература постепенно перекочевала к детям и внукам. На полках в комнате Дмитрия Сергеевича оставались лишь серьезные научные тома, много раз перечитанные, а частично и им самим написанные. Прикасаться к книгам подобного рода у профессора сегодня не было никакого желания. "Ученый Снегирев умер", — подумал Дмитрий Сергеевич. Однако решение проблемы он стал искать чисто научным аналитическим путем. Где в доме могут существовать книги, отличные от научных? Видимо, в комнате младшего внука, который имеет весьма непостоянный склад характера и стремится непонятно к чему. Следовательно, нужно поискать что-нибудь у Антона — а заодно и узнать, что составляет сейчас сферу интеллектуальных интересов внука. С легким стыдом Дмитрий Сергеевич подумал, что в последнее время он как-то упустил малыша, полностью загрузив себя университетскими делами. "Наверняка парню нужно больше внимания", — подумал он и направился в комнату к Антону.
Уже рассвело, но плотные шторы пропускали мало света, так что в комнате был полумрак. Единственное, что сразу же удалось рассмотреть профессору — это стоящий посреди нее собранный рюкзак. "Наверное, малыш собрался в поход", — подумал Дмитрий Сергеевич и направился к книжным полкам. Но в этот момент полутьма и похмельный синдром сыграли с ним злую шутку. Что-то большое и плоское заскользило по паркету и подшибло старика под колени. Дмитрию Сергеевичу удалось упасть довольно удачно для человека его возраста — то есть, сгруппировавшись, мягко приземлиться на "пятую точку". Но в этот момент начали с грохотом падать приставленные к кровати длинномерные предметы вроде шестов. Получив весьма ощутимый удар по голове, Дмитрий Сергеевич не выдержал и в голос чертыхнулся.
— Поздравляю, деда, теперь ты посвящен в рыцари Ордена Синего Дракона, — прокомментировал ситуацию проснувшийся от всего этого шума Антон. Освободив дедушку от навалившихся на него предметов, он взял тот, который так больно ударил профессора. — Именем императора Лориделя благословляю тебя быть верным трону и его величеству императору!
— Если ты думаешь, что та жалкая пародия, которую ты держишь в руках, — это франкский меч, то ты глубоко ошибаешься, — пробурчал раздосадованный Дмитрий Сергеевич. Свежая шишка на его голове пульсировала и болела.
— Ничего, и так сойдет, — зевнул Антон. — Чего надо-то, именинничек? Ну ты вчера хороший был…
— Как ты разговариваешь со старшими! — Завелся было Дмитрий Сергеевич, но, вспомнив о своем теперешнем пенсионном положении, решил умерить гнев. Ведь им с Антоном им придется провести вместе целое лето. Его мать, то есть дочка Дмитрия Сергеевича и тоже вузовская преподавательница, уехала в Англию с целью повышения квалификации и, как подозревал Дмитрий Сергеевич, очередной попытки приобрести достойного супруга.
