Молодой человек с нескромной прической и бараньим взглядом решительно откашлялся на табличку «Издательство «Что наша жизнь?», толкнул дверь и вошел. Под огромным портретом Сергея Безрукова, загримированного под Пласидо Доминго в роли Германа, сидел некто со внешностью, не имевшей ни малейшего значения.
— Ляпис-Трубецкой, если не забыли! — полнозвучным голосом произнес вошедший вместо приветствия, усаживаясь запросто и обстоятельно.
— Даже и не пытаюсь. Здравствуйте, Никифор, — отозвался хозяин стола, выдвигая ящик и невзначай смахивая в него пачку сигарет. Затем поинтересовался с профессиональным безразличием:
— Как успехи?
— Как бы имеют место быть.
— Как бы? Или на самом деле?
— На самом деле. Я только что из журнальчика «Вихри — в ремонт!»
— Это те, что все поголовно во френчах устарелого покроя и с такими лицами, будто они скверно пририсованы в фотошопе? Как же, знаем, знаем… Надо полагать, вы угостили их своим фирменным, чем-то вроде:
«Пошел Гаврила в попаданцы -
И под раздачу он попал…»
или
«Служил Гаврила попаданцем –
На бабки часто попадал…»
А? Я угадал? Колитесь, Ляпис!
— Зря вы так! — гость очень убедительно показал интонацией, что нисколько не задет. — А я вот, представьте себе, принимал поздравления по поводу завершения своей многотомной серии «Сага о Репке». Искренние!
— Верю, верю. И в кого же на этот раз попал ваш Гаврила? Во внучку? Жучку? Мышку-норушку?
Ляпис-Трубецкой снисходительно улыбнулся:
— Слово «сага» прошло мимо вашего внимания. Во всех персонажей. Во всех! Поочередно в каждом томе! Каково, а?
Он победно откинулся на спинку кресла и устремил взор поверх головы своего ответственного собеседника, встретившись с ответным одобрительным взором Безрукова-Доминго:
— Лично я считаю, что завершающий образ попаданца в репку — это на сегодняшний день мой как бы самый большой творческий успех.
— Как бы успех?
— Не как бы, а в самом деле. Да нет, это — настоящий прорыв!
— Присоединяюсь к поздравлениям! — произнес хозяин постным дикторским голосом. — Однако, вам известна специфика издательства «Что наша жизнь?»
— Игра!
— Правильно. Но не полно. Я бы сказал даже так: игра, игра, игра! Понимаете разницу, Ляпис?
— Понимаю… — Ляпис-Трубецкой несколько прищурился, со значением поджал губы и кивнул.
— А теперь попробуйте почувствовать нашего читателя!
— Пробую…. Чувствую… Честное слово, чувствую!
— Вот и отлично. Есть какие-нибудь идеи?
— Разумеется! Как раз давеча, входя в эту самую дверь, — он указал пальцем и хозяин кабинета с машинальной послушностью осмотрел ее, — я несколько по-новому увидел табличку на ней, как бы задумался о великой роли игры в нашей жизни. И у меня как бы вылился соответствующий замысел…
— Погодите, Ляпис. Так вы действительно задумались и замысел действительно вылился?
— Ну да!
— Тогда какого черта вы без конца вставляете это свое «как бы»? А еще только попробуйте сказать «своеобычный» или «волнительно» — и я вам морду набью. Ладно, проехали. Давайте ваш замысел. Который вылился…
Ляпис-Трубецкой на всякий случай отодвинулся от стола:
— Экий вы… — он пошевелил пальцами, подбирая какое-нибудь осуждающее или нехорошее слово, но передумал. — Ну да. Замысел… Э-э-э… Главный герой, назовем его, скажем, э-э-э… Гаврила — это мятущаяся душа в происках самоё себя.
— В происках самоё себя — это вы красиво сказали.
— Я знаю, спасибо. Он неустанно прокачивается, — так сказать, растет над собой — восходит от уровня к уровню, заполучая многочисленные и заслуженные ехры…
— Простите, что, Ляпис? Ехры?
— Ну да. Так и написано было, своими глазами видел: ЕХР.
— А, ну-ну… Я так понимаю, это у вас намечается РПГ-шка?
— Чего? Ну да, оно самое.
— А кто Гаврила — маг, воин?
— Воин, пожалуй. Магия для него пока что… — он опять пошевелил пальцами.
— Хобби? — любезно предположил хозяин кабинета.
— Верно. Он, конечно же, со временем намеревается стать магом, а впоследствии и главным начальником над всеми магами…
— Завмагом? — с прежней любезностью подсказал хозяин.
— Да, точно! Здорово вы слова подбирать умеете, мне бы так… Ну да. А пока что Гаврила учится владеть мечом и орболетом…
— Чем-чем? Орболетом?
— Ну да!
— Уфф… Он у вас, случаем, не собирается ли грабить корованы? Под звуки боевых боробанов? Прикиньте, Ляпис:
«Бия усердно в боробаны,
Гаврила грабил корованы…»
Залегла пауза. И Безруков, и Доминго на стене затаили дыхание.
Ляпис-Трубецкой восхищенно повел головой:
— «Бия…» Классно, блин! И так э-э-э… эпичненько! Не позволите ли позаимствовать?
— Да отчего же нет? Дарю, владейте…
Столоначальник побарабанил пальцами по краю стола и с внезапной заинтересованностью спросил:
— А скажите-ка, Ляпис, — только честно! — вы хоть сколько-нибудь разбираетесь в том, о чем собираетесь писать?
— Я-то?
— Вы-то.
— А зачем? — искренне удивился Ляпис-Трубецкой. — Мне рассказывали. И много притом.
— Понятно. Вам хоть о чем-нибудь говорят слова: «Dragon Age», «Mass Effect», «Warcraft», «Diablo», «Warhammer 40000»?
— Ну да. Все они иностранные, явно пиндосовского происхождения. Может, не дай бог, и того хуже.
Он подался вперед:
— А вам о чем-нибудь говорят слова: жмурки, городки, царь горы, лапта, катание яиц или, на худой конец, ладушки?
