Гостиная. На диване сидит закутанный в плед бледный темноволосый Мальчик и читает книгу. В прихожей хлопает дверь. Заходит Мать Мальчика. Она в теплой шубе, осыпанная снегом.
Мать (с улыбкой). Здравствуй.
Мальчик. Здравствуй.
Мать. У меня для тебя сюрприз.
Мальчик. Какой?
Мать (протягивает сверток). Это прислал папа. Он звонил сегодня, сказал, что приедет через неделю. Просил передать, чтобы ты быстрей выздоравливал.
Мальчик (берет сверток). А что здесь?
Мать (с улыбкой). Разверни и увидишь.
Мальчик разворачивает сверток. Мать, внезапно подобравшись, осторожно снимает со спинки кресла зеленый мужской галстук и резко прячет его за спиной. В руках у Мальчика небольшая шкатулка темного дерева.
Мальчик. А как она открывается?
Мать (озабоченно). Там замочек слева. Я сейчас (пятясь спиной, Мать выходит из комнаты).
Мальчик (возится с замком). У, трудный какой… О, получилось. (Заглядывает внутрь шкатулки.) Вот это да… Мам, иди смотри быстрей!
Абсолютно темная комната. Посередине неподвижно стоит Граф. Полуседая голова опущена на грудь, руки по швам, левый чулок слегка съехал. Внезапно откуда-то сверху раздается скрип, грохот, затем врывается поток света. Слышно учащенное дыхание.
Голос мальчика. Мам, смотри, он как живой!
Граф вздрагивает, поднимает голову и, измученно щурясь, смотрит вверх. Затем с неожиданной прытью срывается и выбегает из комнаты в абсолютно темный коридор.
Голубой зал, обставленный в стиле эпохи Просвещения. Повсюду бюсты мыслителей. Стопками навалены книги, разложены чертежи. Небольшой столик заставлен флаконами с лекарствами. Возле камина неподвижно стоит Николя, в руках у него листок бумаги. Дверь распахивается и в зал врывается Граф. Николя вздрагивает и оживает.
Николя (бросается к нему). Братец! Милый братец! Как хорошо, что ты появился! Господи, какое счастье! Же не бомж, ле труа! Милый братец, как я счастлив! Садись, ты должен это послушать!
Граф абсолютно спокойно, как будто и не бежал, устраивается в кресле. Николя восторженно протягивает ему листок бумаги.
Николя. Знаешь ли ты братец, что это такое? Нет, не знаешь. Он написал мне. Вольтер написал мне. Мне. Вольтер. Господи, есть ли кто-нибудь счастливее меня? Люди! Звезды! Облака! Он написал мне!!!
Николя как школьник прыгает на одной ноге, подняв руку с письмом.
Граф с тихой полуулыбкой наблюдает за ним.
Николя (целует листок). Какой слог! Какая учтивость! Верно он первый из мыслителей, как он продернул этого писаку Шенье! Как гениально отбрил Помпераза! (Николя встает в позу.) «Де Помпераз де мудасьен!» О! Хотел бы я иметь хоть малую толику его благородного сарказма, его ледяной иронии. Но ладно, ты ведь знаешь, я могу долго говорить о Вольтере. (Расправляет листок.) Ну, сначала обычные любезности. «Мон пуассон клошар»… А, прости, ты ведь не знаешь французского, право, братец, твоя упрямая англомания закрывает от тебя все новое и прекрасное. Затем Вольтер интересуется, служил ли я в армии? Если да, то, в каких частях? Он просит подробно описать нынешнее вооружение, устав, поведение на маневрах, в общем, все, что связано с армией. Представляешь, братец, величие этого человека? Он интересуется всем, вот идеальный образец пытливого разума! Конечно, я ему напишу все, что знаю. Сегодня же вышлю свои новые чертежи фортеций, сначала ему, а потом уже в министерство. Далее, Вольтер…
Николя присаживается на корточки перед Графом, берет его руки в свои.
Николя (несколько в замешательстве). Далее Вольтер просит оказать ему одну услугу. Несколько странного рода. Он хочет, чтобы я отправился в селение Бородино и там, на поле, совершил странный обряд. Я всегда считал этого мыслителя беспощадным борцом с суевериями разного толка, но эта просьба… В общем, я должен нарядиться наподобие юродивой бабы, закутаться во всевозможную ветошь, перепачкаться мукой. Затем двигаться кругами по полю, непрерывно напевая «Марсельезу» до тех пор, пока не увижу в небе светящийся трон… Я не могу понять всего смысла сего маскарада, но это лишь укрепляет мою веру в бездонный разум этого человека. В конце письма он благословляет меня, целует. Подпись – «Франсуа де Бош». Как ты думаешь, у меня получится?
Николя доверчиво смотрит на Графа. Тот с тихой улыбкой кивает.
Николя. Знаешь, я ведь все время думаю, что меня здесь держит? Здесь все такое обыденное, серое, а там… Там – жизнь, наполненная смыслом, окруженная красотой, гармонией. Если бы не моя болезнь, то я давно бы уехал отсюда… Как было бы славно просыпаться на Пляс де ла рю, скушав круассан, одеться, выйти на улицу, раскланяться с бакалейщиком. Идти по улице, видевшей Рабле, найти на мостовой два су… И вдруг… И вдруг с набережной подует щами… Суточными… И слезы с кулак… А за окном зима, ямщик, мальчик, пальчик… Прости, мне пора принимать лекарства…
Граф встает, гладит Николя по голове. Николя отходит к камину и неподвижно замирает. Граф резко подпрыгивает на месте и выбегает из зала в коридор.
Желтый зал. По углам зала стоят прялки, кадушки. По стенам гроздьями висят связки деревянных ложек. В темном углу, под иконой, сидит ветхая Няня в синем вылинявшем сарафане. Хлопает дверь, в зал врывается Граф. Няня тоненько вскрикивает и бросается к нему.
