Семейство Холмских (Часть шестая)

Семейство Холмских (Часть шестая)

Авторы:

Жанр: Историческая проза

Цикл: Семейство Холмских №6

Формат: Полный

Всего в книге 55 страниц. Год издания книги - 27.

Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян

Читать онлайн Семейство Холмских (Часть шестая)







Семейство Холмскихъ.




Нѣкоторыя черты нравовъ и образа жизни,




семейной и одинокой, русскихъ дворянъ.





"Une morale sèche apporte de l'ennui,

"Le conte fait passer le prêcepte avec lui.

Lafontaine




"Скучно сухое нравоученіе, но въ сказкѣ

охотно его выслушаютъ."

Лафонтенъ.




Изданіе третіе,

Вновь разсмотрѣнное и исправленное.

Съ присовокупленіемъ дополнительныхъ сведѣній въ біографіи Тимофея Игнатьевича Сундукова и другихъ подробностей.




ЧАСТЬ ПЯТАЯ.




МОСКВА.




ВЪ ТИПОГРАФІИ НИКОЛАЯ СТЕПАНОВА.




1841.




http://az.lib.ru




ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЯЕТСЯ




съ тѣмъ, чтобы по отпечатаніи представлено было въ Ценсурный Комитетъ узаконенное число экземпляровъ. С. Петербургъ. Мая 27 дня 1838 года.




Ценсоръ П. Корсаковъ.





Печатано съ изданія 2-го 1833 года, съ исправленіями.






Семейство Холмскихъ.





Глава I.





"Je tais dêvouê de cœur et d'áme aux personnes de condition; je me plais à leur être utile et agrêable de quelque manière que cela soit."




Le Sage.




"Я преданъ душею и сердцемъ знатнымъ людямъ; радость моя быть имъ полезнымъ и пріятнымъ какимъ-бы то ни было средствами".




Лесажъ.




Софья не поѣхала на праздникъ Сундукова, Алексѣй также остался съ больною женою; но Фамусова не хотѣла пропустить случая видѣть, какъ будутъ угощать Его Высокопревосходительство. Она боялась опоздать, и поѣхала очень рано. Пронскій желалъ также посмотрѣть всѣ провинціяльныя продѣлки при угощеніи вельможи, и чтобы имѣть возможность, издали, и не бывъ никѣмъ замѣченнымъ, дѣлать наблюденія, не надѣлъ ни звѣзды своей, ни одного ордена.

"Помилуй, другъ мой!" сказала ему жена его. "Какую безсовѣстную штуку хочешь ты сыграть съ Сундуковымъ! Онъ именно звалъ тебя такъ униженно для мебели и для украшенія своего праздника, чтобы послѣ говорить: "и не одинъ Его Высокопревосходительство посѣтиль меня: на моемъ праздникѣ были и другіе кое-кто лямочники." А ты не надѣваешь своей звѣзды"! -- Затѣмъ-то и не надѣваю, чтобъ не быть замѣченнымъ -- отвѣчалъ Пронскій. -- Я знакомъ съ героемъ, для котораго дается праздникъ, онъ уменъ, и тотчасъ, когда меня увидитъ, перемѣнитъ свой тонъ. А мнѣ хочется смотрѣть на него во всемъ его блескѣ, какъ онъ, не опасаясь никакихъ замѣчаній, поступаетъ съ своими подчиненными, и въ кругу подобострастныхъ, для которыхъ одинъ взглядъ, или одно слово его, есть законъ. -- "Ты увидишь, Сундуковъ будетъ въ большой на тебя претензіи; ты уничтожаешь всѣ планы его," продолжала Софья. -- Пускай его сердится! Я ѣду не для того, чтобы имѣть честь присутствовать на его праздникѣ, а для собственнаго своего удовольствія. Я совсѣмъ не намѣренъ быть дѣйствующимъ лицомъ: хочу просто наблюдать разнообразныя физіономіи -- отвѣчалъ Пронскій, со смѣхомъ, прощаясь съ женою и садясь въ коляску.

Подъѣзжая къ деревнѣ Сундукова, встрѣтился онъ съ Графомь Честоновымъ, Адъютантомъ вельможи. Пронскій зналъ и уважалъ этого молодаго человѣка. Онъ остановилъ его. "Помилуй, братецъ, куда ты скачешь отъ праздника?" сказалъ онъ ему.-- Я спѣшу къ матушкѣ, которая не очень здорова. Чтожъ до праздниковъ, то они мнѣ надоѣли до смерти: скоро мѣсяцъ, какъ путешествую я съ Генераломъ; желудокъ мой испортился и голова болитъ, отъ всего, что вижу и слышу. Въ ушахъ безпрестанно раздается: Прославимъ, Прославимъ! Онъ начальникъ и отецъ! Мы сплетемъ ему вѣнецъ, изъ признательныхъ (или такого-то уѣзда) сердецъ! Или: Восхищаетъ онъ всѣхъ насъ! Или: Славься нѣжный къ намъ отецъ! A въ одномъ уѣздъ пропѣли: Славься нѣжная къ намъ мать!-- Пронскій помиралъ со смѣху.-- Однакожъ, иногда эта нѣжная мать -- продолжалъ Графъ Честоновъ -- весьма не нѣжно поступаетъ съ дѣтьми своими. Не далѣе, какъ вчера, былъ я свидѣтелемъ уморительной и вмѣстѣ съ тѣмъ очень непріятной сцены. Генералъ осматривалъ, сосѣдственный съ здѣшнимъ, уѣздный городъ. Еще передъ отъѣздомъ своимъ получилъ онъ жалобу на какое-то, ужъ слишкомъ наглое, злоупотребленіе Суда этого уѣзда. Онъ взялъ жалобу съ собою, съ тѣмъ, чтобы лично, на мѣстѣ, разсмотрѣть все дѣло. Какъ будто нарочно, при первомъ вступленіи въ Судъ, начали его сердить: онъ нашелъ ужасную нечистоту на крыльцѣ и на лѣстницѣ. Ничто въ міръ такъ не можетъ взбѣсить его, какъ безпорядокъ такого рода. Потомъ, при входѣ въ канцелярію Суда гнѣвъ его усилился: онъ нашелъ запачканные столы, вмѣсто чернильницъ какія-то банки, дурной запахъ, нечистыхъ, въ изорванныхъ и изношенныхъ сюртукахъ подьячихъ, сидящихъ на изломанныхъ стульяхъ, на коробкахъ и сундукахъ, гдѣ хранились дѣла; словомъ: вездѣ отвратительную нечистоту и безпорядокъ. Онъ обратился къ Секретарю, называлъ его воромъ, разбойникомъ, душегубцемъ, обѣщалъ ему примѣрное наказаніе, и такъ былъ взбѣшенъ, что чуть не бросился его бить. Потомъ вошелъ въ судейскую, не отвѣчалъ на поклоны Судьи и Засѣдателей, сѣлъ на Президентское мѣсто и потребовалъ то дѣло, о которомъ доведено было до его свѣденія передъ отъѣздомъ изъ губернскаго города. Сгоряча, онъ не имѣлъ терпѣнія ничего читать, и только перевертывалъ листы, браня, какъ можно хуже, Судью и всѣхъ Присутствующихъ. Судья дерзнулъ напомнить ему, что онъ Дворянинъ и Штабъ-офицеръ. "И ты осмѣливаешься еще говорить?" закричалъ на него Генералъ. "Какой ты Дворянинъ! Благородные люди не дѣлаютъ такихъ мерзостей! Пошелъ вонъ отсюда!" Выгнавъ Судью, принялся онъ за Засѣдателя, стоявшаго ближе къ нему. "Какъ ты осмѣлился подписать такое беззаконное рѣшеніе?"-- Кто! я, Ваше Высокопревосходительство? Не знаю подписывалъ-ли я; а впрочемъ, ежели Судья подпишетъ и Секретарь скрѣпитъ, то что-же нашему брату остается дѣлать?-- "Какъ, что? Болванъ! должно смотрѣть, что подписываешь, и не соглашаться на то, что противно законамъ."-- A почему мнѣ знать, Ваше Высокопревосх., что противно законамъ? Секретарь подбираетъ ихъ, а намъ надобно только подписывать. -- "Вотъ, поди, толкуй съ этимъ осломъ! Давно-ли ты служишь здѣсь Засѣдателемъ?" -- Еще первый выборъ. Я недавно вышелъ изъ военной службы. Да что, позвольте вравду сказать Вашему Высокопревосх.: ежели нашему брату ссориться, то надобно умереть съ голоду. Вотъ я еще жалованья копѣйки не видалъ: все вычитается за штрафы, а за всѣмъ тѣмъ живу пока кое-какъ.-- На это Генералъ, бывъ вновь разсерженъ за другое, не успѣлъ дать отвѣта: онъ замѣтилъ, что въ дверяхъ комнаты, гдѣ помѣщался Земскій Судъ, Исправникъ, бывшій въ ссорѣ съ Судьею, подслушивалъ, торжествовалъ, и вмѣстѣ съ своими Засѣдателями потихоньку посмѣивался. Генералъ слышалъ много проказъ и объ исправникѣ: вызвалъ его и Засѣдатѣлей на сцену, разбранилъ какъ не льзя больше, и въ сердцахъ вышелъ изъ Суда. Коляска его была готова y крыльца; онъ побранилъ еще Городничаго, и прямо поѣхалъ въ дорогу. -- "Вотъ за дѣломъ пріѣзжалъ въ Судъ!" сказалъ, пожимая плечами, Пронскій.


С этой книгой читают
В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


В индейских прериях и тылах мятежников
Автор: Джеймс Пайк

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


Фигляр дьявола
Автор: Мюррей Смит

В этом «крутом» политическом детективе рассказывается о борьбе британской разведки с колумбийской наркомафией — известным медельинским картелем, крупнейшим в мире производителем и распространителем наркотиков. Описываются связи с картелем ирландских подпольных террористических организаций. Жизнь и поступки главных героев произведения переплетены в художественной форме со многими реальными историческими событиями.


Продается Таня. 20 лет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звонок в душу

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Украина и политика Антанты. Записки еврея и гражданина

Арнольд Марголин жил и действовал в эпоху страшных и необратимых перемен. Воцарение большевиков ознаменовалось полной отменой свободы устного и печатного слова, отменой всех видов свободного человеческого общения и передвижения. Разрушение транспорта, почтовых и телеграфных сообщений привело к тому, что огромное большинство населения страны оказалось разобщено между собой и отрезано от всего остального мира.Бесконтрольные атаманы на Украине взывали к темным инстинктам низов. Марголин всеми силами старался предотвратить вакханалию погромов.


Другие книги автора
Семейство Холмских

Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян.


Семейство Холмских. Часть 5

«На другой день после пріезда въ Москву, Свіяжская позвала Софью къ себе въ комнату. „Мы сегодня, после обеда, едемъ съ тобою въ Пріютово,“ – сказала она – „только, я должна предупредить тебя, другъ мой – совсемъ не на-радость. Аглаевъ былъ здесь для полученія наследства, после yмершаго своего дяди, и – все, что ему досталось, проиграль и промоталъ, попалъ въ шайку развратныхъ игроковъ, и вместь съ ними высланъ изъ Москвы. Все это знала я еще въ Петербурге; но, по просьбе Дарьи Петровны, скрывала отъ тебя и отъ жениха твоего, чтобы не разстроить васъ обоихъ преждевременною горестью.“…»Произведение дается в дореформенном алфавите.


Семейство Холмских (Часть третья)

Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян.