Продается Таня. 20 лет
После окончания школы я поступила на юридический факультет, хотя мне хотелось учиться актерскому мастерству. В детстве я мечтала стать актрисой. Заходя в зал кинотеатра, когда гас свет, я видела себя на экране. Мне представлялось, что однажды мое имя развернется на весь экран в начале какого-нибудь фильма. Я слышала, что в Академию актерского мастерства, кино и телевидения очень сложно поступить, поэтому даже и не пыталась. Но все же во мне теплилась надежда, мне все время казалось, что в один прекрасный день каким-то чудом перед моей дверью появится кто-то и скажет: «Мы обратили на вас внимание в одном заведении и хотели бы, чтобы вы играли в нашем фильме». Типично детские фантазии. И еще я мечтала о деньгах, которые бы пришли вместе с фильмом и известностью, о красивой жизни, которая становится доступной благодаря деньгам, о путешествиях. Теперь я знаю: жизнь это что-то другое.
Было лето 1991 года, все, кто мог, сбежали из Белграда, кто в Грецию, кто на Черногорское побережье. В конце июня я уехала с подругой в Будву и вернулась через семь дней, получив сообщение: меня ждала хорошая работа в бутике, расположенном в одном из элитных белградских отелей. Я вернулась в переполненном поезде, потная и уставшая, так что владелец бутика долго меня разглядывал, не веря, что перед ним та девушка, о которой ему говорил мой сосед Српан. Поезд опаздывал, и я сразу с вокзала отправилась на встречу. Предстала перед хозяином бутика в широком невзрачном платье, на лбу повязка, собиравшая засаленные волосы, на ногах шлепки. Неудивительно, что он был разочарован. И все-таки он сказал, чтобы я привела себя в порядок и зашла в понедельник.
За выходные я как следует выспалась и в тот понедельник надела узкую мини-юбку и тонкую итальянскую маечку, в которой выпирали мои большие груди. Промытые волосы, пышные, как обычно, напоминали гриву. Когда я около одиннадцати часов появилась в дверях бутика, его хозяин, три дня назад смотревший на меня почти с отвращением, вытаращил глаза, повторяя как заведенный: не могу поверить, не могу поверить. Он сказал, что вместо обещанных трехсот марок в месяц я буду получать пятьсот, «а может, и немного больше, зависит от того, как ты себя покажешь на работе». Я знала, что это может означать, и мое предчувствие подтвердилось уже на следующий день, когда хозяин бутика, Зоки, открыто начал увиваться за мной. Он не был уродлив, но что-то в нем меня отталкивало. Я была совершенно равнодушна, и кофе, выпитый с этим мужчиной, каждый раз вставал поперек горла, но… с чем-то приходится мириться. Он проявлял терпение. Настаивал, чтобы я всегда присутствовала на его встречах с партнерами по бизнесу, где бы они ни проходили – в бутике или в городе. Думаю, что в мое отсутствие он выдавал меня перед ними за свою любовницу. Этим все и ограничивалось, если не считать намеренно долгие прикосновения, которыми меня встречал шеф Зоран. На большее он не осмеливался, наверное потому, что чувствовал мою оборонительную позицию по отношению к нему. Все же ему было важно, чтобы в бутике кроме двух других девушек была одна очень привлекательная, такая как я.
Где-то в конце августа того же года произошло то, что изменило мою жизнь, а в дальнейшем – и все мои представления о ней. Я – молодая, яркая, очень привлекательная (по крайней мере, так говорят люди), но в какие-то моменты я чувствую, что жизнь кончена, все происшедшее за эти несколько лет, как огонь, спалило мое будущее.
Я помню, как будто это было вчера. Около полудня прошел дождь, настоящий короткий летний дождь. Белград выглядел свежим, умытым. Я собиралась после четырех идти домой. В бутике никого не было, кроме меня и еще одной девушки, Майи. Прозвенел колокольчик у входной двери. Я собирала свою косметичку и не обратила внимания, кто вошел. Было слышно, как Майя сказала: «Добрый вечер», – ив ответ что-то, как будто иностранная речь. В зеркале я мельком увидела человека средних лет, темнокожего, с черными волосами. Он вызывающе смотрел на меня. Я обернулась и увидела этого господина, которого сразу записала в индусы или арабы. Продолжалось это долго. Майя разговаривала с другим посетителем, которому было не больше тридцати лет. Перед полкой с рубашками она пыталась объяснить ему что-то на английском языке, но исключительно скромные познания не позволяли поддержать даже простейшую беседу. Я вызвалась помочь. Посетитель был приятно удивлен. Он спросил меня, где я так выучила язык, не веря, что я никогда не жила ни в одном из больших европейских государств. Я действительно отлично владею английским. В разговор вмешался и тот темнокожий господин, из чего я сделала вывод, что они знакомые или приятели и пришли вместе.
