Наталья Копсова
Русская жена
повесть
Часть первая Ольга в Норвегии
Пролог
Незнакомой формы ладья показалась на изломе реки. Босоногие дети испуганно бросились к избам. Хватая топоры и вилы и торопливо одеваясь на ходу, к берегу побежали мужики. От последнего слаженного усилия гребцов ладья врезалась в песок берега. С корабля прямо в воду спрыгнуло несколько необычно рослых мужчин с белокурыми длинными волосами. Не обращая внимания на настороженных жителей, прекрасные собой пришельцы, одетые в рубахи с одним рукавом и покрытые звериными шкурами, начали разбивать лагерь. Посреди лагеря они вбили три деревянных столба со странной резьбой и лицами неизвестных свирепых богов. Вокруг развели костры. Последними на берег привезли трех юных испуганных девушек.
После молитвы и жертвоприношения собак начался пир. Красавицам-рабыням доставались лишь остатки еды. А еще им предстоял долгий-долгий путь в далекие, неведомые варяжские земли. Глава первая
Ольга вошла в класс, немного опоздав, и сразу привлекла всеобщее внимание своей необычной для Норвегии внешностью и одеждой.
Она была необыкновенно хорошо сложена: миниатюрная смуглая брюнетка с выразительными черными очами с поволокой. "Хороша как персик", - даже сказал по-английски наш учитель норвежского. Одежда ее являла собой местный феномен: изумрудное платье-мини с вырезом на животе, плечах и спине, декорированное металлическими посеребренными кольцами, звенящими от ее живых, но вместе с тем плавных движений.
В Скандинавии великое множество сказочно красивых людей, наверно, сколько и в Голливуде. Правда, большинство из них абсолютно однотипны: очень высокие, длинноногие и широкоплечии с великолепными золото-платиновыми густейшими волосами и большими голубыми или серо-голубыми глазами. В принципе норвежские мужчины полностью соответствуют имиджу каких-то романтических викингов из американских фильмов: диких покорителей запредельных морских просторов; прекрасных собой, но суровых и беспощадных пиратов. Женщины, на мой взгляд, страдают некоторым недостатком женственности. Поскольку все здесь очень любят спорт на природе: лыжи, велосипед, греблю, плавание и альпинизм, а девочки со школы тренируются наравне с мальчишками без поблажек, то и норвежские красавицы могут иметь такие могучие плечи и такие мускулистые, мощные ноги, что при их росте даже перестают напоминать живых существ - ожившие бело-мраморные скульптуры. Этому еще способствуют свойственные всей нации немногословность, иногда переходящая в замкнутость; некая прохладность в характере, иногда перерастающая в отчужденность и любовь к одиночеству. А может, сама эпическая природа Норвегии: ее причудливых очертаний скалы в виде кругленьких ягнят на юге и свирепых, вздыбленных драконов на севере; стремительные и мощные водопады, искрящиеся миллионами бриллиантовых брызг; серебристо-розовые облака внизу под ногами; отражения снежных вершин в зеленых горных озерах; ярко-бирюзового цвета ледники и теплое голубое море творят таких мужчин и женщин, больше напоминающих гордых бессмертных небожителей, чем реально живущих на этой земле. И еще "все в том острове богаты; изб нет, одни палаты". Экономический бум в неразвитой до того Норвегии начался в 60-х годах, когда корпорация "Филлипс" обнаружила нефть в Северном море. Конечно, Норвегия не хотела бы иметь имидж каких-нибудь Арабских Эмиратов, но на четыре миллиона человек "нефтедолларов" хватает с избытком, и реальный социализм под лозунгом "от каждого по способностям, каждому - чтобы безбедно жил" - имеет место. Здесь трудно встретить нищих, но зато часто попадаются "play boys" ("плэй бойз") наоборот - не миллионеры и даже не то чтобы денежные, совсем нет. Но не работающие и не собирающиеся в ближайшее время, а живущие в принципе не так уж плохо на социальные государственные пособия. А поскольку социализм, то и очень богатых норвежцев встретить трудно. Хотя, наверное, они просто маскируются под модное "как все", а может, только очень уважаемые в Норвегии король и королева являются богачами и только-то. Да нет, вряд ли такое.
Так вот Ольга никогда не носила любимых норвежками и очень им идущих просторных сарафанов до полу в крупных ярких цветах, широченных полосатых и немножко "слоновьих" брюк или свободных кольчугообразных свитеров и безрукавок. Она предпочитала надевать вызывающие обалденные мужские взгляды мини-юбки с разрезами, блестящие кофты с декольте и прозрачные платья с колеблющимся бисером на них.
С 15 августа возобновились занятия в школах, и нам, хотя и взрослым, тоже пришлось идти вечером того же дня на первый в этом учебном году урок норвежского. Наша группа состояла из двух англичан, трех американок, двух девушек из Венесуэлы, трех студентов из Сьерра-Леоне, Нигерии и Бразилии, четырех беременных, причем почти на одном и том же месяце вьетнамок и двух русских - Ольги и меня.
Новые одноклассники были людьми разных возрастов: Роджер - 43 года, видимо, самый старший; Ольга - самая молодая, двадцатитрехлетняя. Меня сильно удивило, честно говоря, что Бьерн, учитель, первым делом стал расспрашивать всех, даже женщин, об их возрасте и годе рождения, переводил с английского на норвежский и просил вслух повторить. Видимо, сам учитель сильно гордился, что в свои пятьдесят выглядит примерно на тридцать пять, и в жизни не дать ему больше. Через полтора часа первый урок закончился, и мы с общительной веселой Оленькой через две минуты расцеловались, как лучшие подруги, и решили пойти в кафе, рассказать за чашечкой кофе друг другу о себе. Как назло (Ольга-Ольга, кокетство до добра не доводит), оба англичанина - Брайан и Роджер увязались за нами. Придется теперь вымучивать разговор на чужом языке вместо родной сладкой речи-реченьки. К моему удивлению, хотя Ольга совсем плохо говорила по-английски, а оба джентльмена - по-норвежски, она успевала и с ними перекидываться задорно-зажигательной комбинацией двух языков, мимики и жестов и мне рассказывать про свою жизнь, судьбу и бабью долю по-русски.
