Предатель ада

Предатель ада

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Фрагмент

Всего в книге 64 страницы. Год издания книги - 2018.

Нечто иное смотрит на нас. Это может быть иностранный взгляд на Россию, неземной взгляд на Землю или взгляд из мира умерших на мир живых. В рассказах Павла Пепперштейна (р. 1966) иное ощущается очень остро. За какой бы сюжет ни брался автор, в фокусе повествования оказывается отношение между познанием и фантазмом, реальностью и виртуальностью. Автор считается классиком психоделического реализма, особого направления в литературе и изобразительном искусстве, чьи принципы были разработаны группой Инспекция «Медицинская герменевтика» (Пепперштейн является одним из трех основателей этой легендарной группы). Направление представлено культовым романом Пепперштейна и Ануфриева «Мифогенная любовь каст», а также книгами Пепперштейна «Военные рассказы», «Свастика и Пентагон», «Весна» и «Пражская ночь», которые вызвали бурную реакцию литературных критиков и читателей разных стран.

Читать онлайн Предатель ада


© П. Пепперштейн, текст, рисунки, 2018,

© ООО «Новое литературное обозрение», 2018

* * *

Холодный центр солнца

В середине двадцать первого века человечеству пришлось решительно изменить свои представления об устройстве и истории Вселенной. Процесс этого пересмотра был запущен еще в конце двадцатого века, и в это дело внесло свою лепту немалое количество пытливых умов: кое-какие из них работали в глубокой тайне, и до сих пор о них ничего неизвестно, настолько филигранно они зашифровали себя (или же их спрятали другие). Но издавна случались ученые, делавшиеся знаками своих времен; и хотя широкая публика не находила в себе достаточно прилежания, чтобы вникнуть в суть их научных открытий, но все же эта неприлежная публика почти сразу ощущала на себе последствия изменений в картине мира, и некоторые яркие свойства ученых, сделавших сенсационные открытия, свойства их тел или душ, становились аллегориями тех превращений всеобщего знания, которые эти ученые совершали, словно публичные или, наоборот, сокровенные маги.

Так, подлость и мстительность Ньютона ассоциируется с законом земного тяготения, дзенское миролюбие Эйнштейна стало эмблемой теории относительности, а болезнь Стивена Хокинга, превратившая его в инвалида, тотально зависимого от технических устройств, связывается в сознании масс с невыносимой тяжестью знания о физике темного вещества, о черных дырах и о космосе, бесконечном и бесконечно однообразном.

Математик Григорий Перельман, чьи открытия так или иначе глубоко повлияли на представления о материальных свойствах Вселенной, привлек к себе острейшее внимание со стороны средств массовой информации благодаря другому личному качеству — бескорыстию.

Его отказ от двух миллионов долларов, присужденных ему в качестве премии за совершенные им научные открытия, стал лицом самих этих открытий — если человека из публики (человека, обо всем информированного, но ничего толком не знающего) спросить, в чем заключена суть открытий Перельмана, он (если пожелает быть искренним) ответит, что суть этого научного прорыва заключается в отказе от двух миллионов долларов. Странно, но невежа, высказавшись в этом духе, окажется прав — отказ от крупной суммы денег, совершенный математиком, специалистом в области чисел, сделал Перельмана героем эпохи, свихнувшейся на деньгах.



«В центре циклона тихо и спокойно», — написал американский исследователь ЛСД Джон Лилли, и ему вторит американский же фантаст Роджер Желязны: «В центре Дворов Хаоса царит тишина и абсолютный порядок». Следуя этой логике, можно воскликнуть, что милосердный Христос распят в центре мира зверств, а спокойный Будда восседает в центре мира тревог. Лотос Забвения цветет в эпицентре Памяти, питая ее своим соком (лотосовым молоком). Улыбающийся одними лишь уголками губ Леонардо создал икону эпохи воплей, а бессонный Сталин является центром оцепенелого сна, в который массы погружаются под влиянием массового террора. Подобным образом в эпицентре мира глобального капитализма начала двадцать первого века располагалась нищая квартира в Купчино, в многоквартирном доме на одной из героиновых окраин Санкт-Петербурга — квартира Перельмана, дверь которой осталась закрыта для тех, кто принес ему деньги, точно так же как для многочисленных журналистов. То время свихнулось не только на теме денег, но и на теме публичного внимания, а бескорыстие Перельмана является лишь одним из проявлений его социопатии — впрочем, от слова «социопатия» откажемся, лучше назовем это «любовью к одиночеству» или «мизантропией».

Впрочем, Перельман не одинок — по свидетельству его соседей по многоквартирному дому, он окружен множеством тараканов, которым оказывает покровительство, особенно в трудные для тараканов дни, когда в доме проводится замор насекомых: в эти ядовитые дни все тараканы в здании спасаются на территории Перельмана, куда хозяин не пускает тех, кто вершит тараканий геноцид. Это поведение ученого, вкупе с его бескорыстием, может навести на вполне обоснованную мысль, что в обществе будущего не будет не только денег, но и людей. Кроме ученого мужа и тараканов в этой центральной квартире мира еще проживает матрас, на котором Перельман спит (кстати, других вещей там нет), — этот матрас (как сообщают соседи, главный источник информации о Перельмане) остался от предшествующего владельца квартиры — опустившегося алкоголика.

Итак, отказ Григория Перельмана от двух миллионов долларов, совершенный в 2009 году, имел общественный резонанс. Этот поступок гениального фрика из Купчино повлиял и на меня, тогда молодого и преуспевающего американского бизнесмена. Я был неплох в математике, крайне талантлив в экономике и финансах, имел весьма смутное представление о физике Вселенной, любил спорт, кокаин, белую одежду, белые дома, белые автомобили и белых лошадей. Что же касается женщин, то я жить не мог без высоких стройных негритянок, наделенных абсолютно светлыми глазами и ломкой, слегка заплетающейся походкой. Скажу сразу, что и сам я чернокожий, хотя и остерегусь употреблять в отношении себя слово «афроамериканец», поскольку черты моего лица свидетельствуют о том, что предки мои явились не только из Африки, но также из Индии. К тому же судьба одарила меня нелепым, на мой взгляд, именем — Оливер Кент.


С этой книгой читают
Выбор, или Герой не нашего времени
Автор: Серж Середа

Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».


Квон-Кхим-Го

Как зародилось и обрело силу, наука техникой, тактикой и стратегии на войне?Книга Квон-Кхим-Го, захватывает корень возникновения и смысл единой тщетной борьбы Хо-с-рек!Сценарий переполнен закономерностью жизни королей, их воли и влияния, причины раздора борьбы добра и зла.Чуткая любовь к родине, уважение к простым людям, отвага и бесстрашие, верная взаимная любовь, дают большее – жить для людей.Боевое искусство Хо-с-рек, находит последователей с чистыми помыслами, жизнью бесстрашия, не отворачиваясь от причин.Сценарий не подтверждён, но похожи мотивы.Ничего не бывает просто так, огонёк непрестанно зовёт.Нет ничего выше доблести, множить добро.


Рисунок с уменьшением на тридцать лет

Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.


Семейная трагедия

Дрессировка и воспитание это две разницы!Дрессировке поддается любое животное, наделенное инстинктом.Воспитанию же подлежит только человек, которому Бог даровал разум.Легко воспитывать понятливого человека, умеющего анализировать и управлять своими эмоциями.И наоборот – трудно воспитывать человека, не способного владеть собой.Эта книга посвящена сложной теме воспитания людей.


Батурино – гнездо родное

Посвящается священническому роду Капустиных, об Архимандрите Антонине (Капустина) один из рода Капустиных, основателей и служителей Батуринского Преображенского храма. На пороге 200-летнего юбилея архимандрита Антонина очень хочется как можно больше, глубже раскрывать его для широкой публики. Архимандрит Антонин, известен всему миру и пришло время, чтобы и о нем, дорогом для меня, великом батюшке-подвижнике, узнали и у нас на родине – в России-матушке. Узнали бы, удивились, поклонялись с почтением и полюбили.


Ирина

Устои строгого воспитания главной героини легко рушатся перед целеустремленным обаянием многоопытного морского офицера… Нечаянные лесбийские утехи, проблемы, порожденные необузданной страстью мужа и встречи с бывшим однокурсником – записным ловеласом, пробуждают потаенную эротическую сущность Ирины. Сущность эта, то возвышая, то роняя, непростыми путями ведет ее к жизненному успеху. Но слом «советской эпохи» и, захлестнувший страну криминал, диктуют свои, уже совсем другие условия выживания, которые во всей полноте раскрывают реальную неоднозначность героев романа.


Том 8. Почти дневник. Воспоминания

Восьмой том Собрания сочинений В.П. Катаева составляют публицистические и литературно-критические статьи писателя. Многие произведения этого тома заново просмотрены и отредактированы автором.http://ruslit.traumlibrary.net.


Глаза земли. Корабельная чаща

Михаил Михайлович Пришвин оставил обширные многолетние дневники за пятьдесят лет жизни. Над ними писатель работал с такой же тщательностью, как над остальными своими художественными произведениями. Краткая запись дневника являлась часто материалом при зарождении нового произведения, но вместе с тем эти записи имеют самостоятельную художественную и биографическую ценность.Книга «Глаза земли» создана из дневников 1946–1950 годов. Это — собрание мыслей, представленных в афористической или поэтической образной форме.Также в книгу вошла повесть-сказка «Корабельная чаща».http://ruslit.traumlibrary.net.


Зомби навсегда, или Трансгуманизм как вечное рабство

«…Давайте представим себе идеальный мир! Никаких болезней и немощной старости (наука в идеальном мире способна победить болезни и сохранить человеку вечную молодость), никаких проблем с природой и климатом, смерти тоже нет, интеллект прокачан до запредельного уровня, энергия добывается буквально из ничего, технологическая сингулярность достигнута… Здо́рово, правда?Чуть не забыл! Людей в этом мире тоже нет. Рай – только для сверхчеловеков. Простым смертным вход закрыт!Примерно такое счастье обещают нам трансгуманисты…».


Цветник доктора Измайлова

«…Леня появился минуты через две. В легких туфлях и костюме. Даже куртку поверх пиджака не набросил. Но черную папочку прихватил.– Замерзнешь! – крикнул я. – С ума сошел?Он дождался, пока я поднимусь на крыльцо, и, выпуская изо рта пар, затараторил:– По Измайлову ситуация сложная. Скорее всего, мы сели в лужу. Ну… не мы одни. У «Комсомолки», «Известий» и «МК» ситуация такая же. Рассказываю коротенько с самого начала. Мужик разрабатывал язык для общения с братьями по разуму…– Поясни.Леня ткнул пальцем в небо и присвистнул.– Зеленые человечки, чужие и прочее уфо.


Другие книги автора
Пражская ночь

В новом романе критика, художника и писателя Павла Пепперштейна гений и злодейство соединяются в декорациях «Вальпургиевой ночи» Густава Майринка. Главный герой — киллер, от природы наделенный чрезвычайно острым зрением и осененный музой поэзии, да еще читающий между делом доклад о событиях Пражской весны на социологической конференции. Его идефикс — пришить «гауляйтера Москвы», который из хозяйских соображений лишил столицу того ощущения собственной истории, которым дышит для чехов Прага.Иллюстрации Павла Пепперштейна и Ивана Разумова.


Яйцо

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кекс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мифогенная любовь каст. Том 1

Из рецензий:«Пепперштейну удалось то, что не получилось у Гроссмана, Солженицына, Астафьева, — написать новую „Войну и мир“, сказать окончательную правду про 1941 — 1945 годы, как Толстой про 1812 год.»«МИФОГЕННАЯ ЛЮБОВЬ КАСТ» — безупречных пропорций храмовый комплекс, возведенный из всяческого пограничного, трэшевого языкового опыта."«МИФОГЕННАЯ ЛЮБОВЬ КАСТ» — роман умственный, требующий постоянного внимания, что называется «интеллектуальное приключение».