'— Доктор, пульс нитевидный и падает…
— Дмитрий, вы слышите меня? Если слышите, попробуйте пошевелить пальцами, или открыть веки…
— Доктор, приборы фиксируют активность мозга — он слышит вас.
— Ну, для человека провалявшегося год в коме это уже неплохо…'
Дверь в мою палату открылась, и на ее пороге застыл незнакомый человек. Почему незнакомый? Да потому что меня посещают обычно только мой лечащий врач Иван Палыч, когда совершает обход, и медсестры Валя и Катя, когда меняют белье подо мной на более свежее.
— Кхе-хе — знакомое кхеканье, я думал, что уже никогда не увижу этого человека, хоть и знал, что он выжил в тот день. Интересно, чего это он пришел Сам, обычно сопливые сцены и разговоры он предпочитал избегать, поэтому и не любил разного рода благотворительные акции, где всенепременно нужно было сюсюкаться с кем-то.
— Сергей Петрович, что ж вы застыли в дверях-то? Проходите, а то неудобно даже, что я лежу, а вы стоите. Тут возле меня где-то стул должен стоять, у него еще левая задняя ножка короче остальных. Вы присаживайтесь.
— Кхе-хе, действительно короче, — мой гость явно был 'не в своей тарелке', но зачем-то пришел.
— Как на работе дела? Юго-восточный сектор все такой же проблемный, или Мишицу все-таки смог там наладить работу на уровне.
— Нет, Дмитрий, Мишицу не потянул, но порядка там стало все же побольше чем при Цынь Ю Хо, — вопрос про работу всегда срабатывал, приводил моего бывшего шефа в рабочее состояние.
— Я пришел для того, что бы решить как нам с тобой дальше быть — тут пожалуй надо сделать небольшое отступление и дать разъяснения 'кто я такой, кто мой шеф и что я делаю на больничной койке'.
Позвольте представиться, Большаков Дмитрий Михайлович — майор военных сил Объединенной Земли. Последнее место службы и работы — государственная корпорация 'Мир Барлионы', должность — помощник-референт генерального директора Иванова Сергея Петровича. Как я попал на должность помощника к самому генеральному, будучи военным? О, все очень просто, должность Иванова соответствует замминистра Объединенного Правительства, и, соответственно, ему полагается охрана. Однажды, когда я летел с ним на конференцию, шеф предложил сыграть с ним в шахматы. Личные контакты с подопечными в моей конторе не приветствовались, но и сидеть как истукан и пялиться в иллюминатор 6 часов полета, тоже не большое удовольствие. В общем, я выиграл пять раз…из семи, а через неделю меня вызвал директор конторы и сообщил, что моя тушка поступает в полное распоряжение гендиректора 'МБ'.
За пять лет, что я был помощником-референтом шефа, друзей не приобрел, но и врагов особо не нажил, как, впрочем, и семью. Рано потеряв родителей, я все время рассчитывал только на себя. Работал по 16–18 часов в сутки, частенько спал на работе, благо через год работы Петрович сначала разрешил пользоваться своей комнатой релаксации, а потом и вовсе выделил мне под жилье один кабинет. А что удобно — приезжаешь на работу, а там уже выборка прессы сделана, свежая аналитика готова. Удобства? А зачем человеку привыкшему жить в спартанской обстановке они нужны? Девочек водить, телевизор смотреть, или в Барлиону играть? Для первого хорошо подходили отели. В офисе, занимающем три с половиной тысячи квадратных метров, был не один телевизор. А вот на счет третьего…в Барлиону я не играл. Вообще. Что не мешало мне работать на человека, который возглавлял флагман игровой индустрии планеты.
Но, как и все в этой жизни, моя работа закончилась в одночасье. Примерно полтора года назад мы с Петровичем были на открытии нового здания офиса 'МБ' в Бразилии. Все было как обычно: пресса, разрезание ленточки, банкет, и жидкая толпа демонстрантов с плакатами и под присмотром Сил Правопорядка Земли[1] на почтительном отдалении от входа. Вечером того дня, на приеме у губернатора я уже договорился с сеньоритой Эсмеральдой Марией Ангелиной Розалиндой Хуанитой и Вальдес де Суарес посмотреть чем отличается ночное небо Севера от Юга, но тут по коммуникатору со мной связался директор Южно-Африканского сектора и попросил связать с Петровичем.
Иванова я нашел у столика с закусками, где он о чем-то говорил с шефом местного отделения 'МБ' и губернатором Южноамериканского сектора. Как я заметил террориста уже сам точно не помню, наверное, свое дело сделали тренировки, полученные по прежнему месту работы, но факт в том, что когда зазвучали выстрелы, Иванова на линии огня не было, а был я. Как итог — раздробленный позвоночник, перекуроченные внутренности, касательное ранение головы и кома, в которой я провалялся почти год. Потом еще полгода разного рода операций, процедур и, как итог, я остался никому ненужным парализованным полуовощем.
— … как нам с тобой дальше быть. С момента твоей вынужденной отставки я взял на работу пять референтов, но они все равно не справляются. Блин, да я рекомендовал тебя на директора европейского направления, хотел познакомить тебя со своей старшей внучкой Алиной, а тут вон как вышло, — и почти без перехода, — Что говорят врачи о твоих шансах на выздоровление?
— В ближайшие десять лет мне ничего не светит. Как говорят местные эскулапы 'технологии полного восстановления нейронных связей находятся на недостаточном уровне развития'. Да вы и сами все прекрасно знаете, Сергей Петрович. Я так понимаю, вы пришли из-за того, что не знаете, что со мной делать? С одной стороны, я спас вам жизнь и был неплохим работником. С другой — я носитель конфиденциальной информации, которая и через десяток лет будет иметь актуальность. Сюда вы пришли с целью определиться, как же вам поступить. Так что вы решили, каков вердикт?
