В детской царил мягкий полумрак, света было чуть-чуть, но глаза царицы привыкли, она прекрасно видела в темноте. Мать укладывала свою маленькую дочь. Единственную дочь. Ребенок не хотел спать, дети всегда не хотят укладываться спать, даже когда у них глазки слипаются от усталости. Дети…
— Мама, я не хочу, — хныкала девочка, — Не хочу укладываться, не хочу. Не буду спать.
— Надо, — улыбнулась мать, — Если ты не будешь спать, то не вырастешь. Не станешь большой и сильной. Не станешь царицей.
— Царицей?
— Царицей.
— Как ты?
Мать кивнула:
— Как я.
Девочка притихла, потом спросила:
— Мама, а что это такое, быть царицей?
Легкая грустная улыбка коснулась уст матери, она взглянула на потолок и начала свой рассказ:
— О, моя крошка. Что такое быть царицей? Слушай.
Лишь бы не улечься спать, девочка была готова на что угодно.
— У тебя будет множество подданных. Все они будут трудиться для тебя и детей, которые у тебя родятся.
— У меня родятся дети?
— Да.
— Но сначала я выйду замуж?
Мать снова улыбнулась.
— У тебя будет много мужей. Каждый год новые.
— Новые… Много?
— Очень много, — мать снова кивнула.
— Ты сказала, каждый год новые, а куда денутся старые?
— Они отдадут свои жизни.
— Почему?
— Так надо.
Девочка какое-то время молча осмысливала. Мать продолжила:
— Твои подданные будут любить тебя больше жизни. Они будут жить благодаря тебе и ради тебя, ради твоих детей. Впрочем, твои дети тоже станут твоими подданными, и их жизнь будет посвящена тебе. Если на твой дом нападут враги, они все будут защищать тебя до последнего вздоха.
— Я буду царицей… — девочка была не по-детски задумчива, — Мама, скажи, а что должна делать царица?
Мать пожала плечами, отводя взгляд:
— Ты… Будешь ими править…
Потом она повернулась к дочери лицом и сказала:
— Дитя мое, после того, как ты проснешься, ты станешь царицей. Тебе потребуется свой дом. Две царицы в одном доме не живут. И тогда часть моих подданных пойдет с тобой, я дам их тебе. В тот день ты вместе с ними выйдешь отсюда и найдешь новое место, где они построят новый дом для тебя.
— А потом?
— Потом ты будешь жить в своем доме, у тебя родятся дети, очень много детей. Их тебе подарят твои мужья. А твои подданные будут заботиться о тебе и детях.
— А потом?
— Потом? Ничего для тебя не изменится, ты всегда будешь жить в своем доме, у тебя снова родятся дети, очень много детей.
— Всегда-всегда? А когда же мне жить?
— Это и будет твоя жизнь.
— Но я когда-нибудь освобожусь от этого и смогу выйти из дома и посмотреть мир?
Мать усмехнулась:
— Единственный раз ты выйдешь из дома. В тот день, когда станешь царицей.
— И я всегда-всегда буду жить в темноте, и никогда не выйду из дома? Все время рожая детей?
— Да, такова жизнь царицы.
— Мама, но это же рабство!
— Рабство? Девочка моя, у тебя будут тысячи рабов, готовых день и ночь трудиться для тебя, в любой момент отдать за тебя жизнь. Потому что они будут любить тебя. Любить, понимаешь? Потому что ты станешь их матерью.
— Мама, но эта жизнь ужасна! Получается, быть матерью — значит быть рабыней, обреченной вечно плодиться в темноте?
Мать гордо вскинула голову и сказала:
— Это значит быть царицей. Это высшая доля и предназначение. Это долг. Это счастье.
Потом улыбнулась дочери:
— Не забудь о том, что у тебя будут дети. И ты будешь любить своих детей.
Видя, что девочка притихла, и глазки у нее закрываются, мать запечатала ее колыбель, наполненную душистым медом, собранным специально для будущей царицы ее верными подданными, и промолвила:
— Спи, девочка, мне еще нужно поговорить с другими моими детьми. С сыновьями, которые превратятся потом в трутней — твоих или моих мужей, с теми малышками, что со временем станут простыми рабочими пчелами.
Всех проверить, достаточно ли меда, все колыбельки запечатать восковыми крышками. Рабочие пчелы сделают все за нее, но царица все равно будет волноваться. Скоро холода.
Надо еще попрощаться с мужьями, что были рядом с ней этим летом. Когда улей заснет на зиму, они вынуждены будут уйти наружу, чтобы умереть.
Почему?
Это их долг.
Так надо.
