Расскажи мне, музыка, сказку
Авторы: Феликс Яковлевич Розинер
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 35 страниц. Год издания книги - 1972.
Сказка о музыке
Читать онлайн Расскажи мне, музыка, сказку
ФЕЛИКС РОЗИНЕР
Расскажи мне, музыка, сказку...
ВСЕСОЮЗНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО • СОВЕТСКИЙ КОМПОЗИТОР • МОСКВА • 1972
Глава первая.
ВСТРЕЧА В БЕСЕДКЕ
Был конец августа, и до начала занятий в школе оставались считанные дни. По утрам, едва проснувшись, Наташа начинала размышлять, что бы такое сегодня придумать совсем-совсем необыкновенное? Очень уж ей не хотелось, чтобы и этот день прошел, как все остальные. Ведь наступит вечер, мама заставит идти спать, и до школы останется ровно на один день меньше. Нет, решала Наташа, нужно обязательно что-то такое придумать. Но почему-то у нее ничего не придумывалось. Дни проходили как самые обыкновенные летние дни, и было это Наташе очень обидно.
«Вот что я сделаю, — как-то за завтраком решила, наконец, Наташа. — Сейчас я доем яичницу... (и она действительно доела яичницу) допью молоко... (и она в самом деле допила молоко) а потом пойду. Пойду, куда глаза глядят!» — сказала себе Наташа, а маме сказала:
— Всё, мама, спасибо! Я ухожу гулять, — и быстро вылезла из-за стола.
— Доешь немед... — начала было мама, но, повернувшись к столу, увидела, что тарелка с чашкой стоят пустые.
День и вправду начался необыкновенно.
Пробежала Наташа двором, завернула за угол дома и остановилась на перекрестке. Тут она глубоко задумалась, потому что глаза ее никак не хотели глядеть в каком-то одном только направлении. Они смотрели то вперед, то вправо, то влево. А как пойдешь куда глаза глядят, если глядят они сразу во все стороны?
«Пойдешь направо, — сказала себе Наташа, — придешь к своей собственной школе. Пойдешь налево — в забор упрешься. А прямо пойдешь — в парк придешь». В парке Наташа бывала, наверно, сто раз, а может, даже больше. Там она подолгу каталась на каруселях так, что начинала кружиться голова; до упаду хохотала в комнате смеха; визжала, когда чертово колесо забрасывало ее высоко-высоко над землей под самое синее небо; кормила хлебом белых и черных лебедей в пруду; нюхала душистый табак на клумбах... Но никогда еще не забиралась Наташа в самую глубь парка, куда мамы и бабушки детей не водили: в зарослях неухоженного кустарника, который рос по склонам горок и в низинах, было сыро, сумрачно и... жутковато.
«Пойду туда, не знаю куда, найду то, не знаю что», — смело решила Наташа и, собравшись с духом, с ровной дорожки, аккуратно посыпанной желтеньким песочком, шагнула в густую траву.
Пахнуло влагой, зажужжало, запищало комарье, зашуршали под ногами мокрые травяные стебли, вспорхнула с ветки испуганная птица, и солнечный луч скрылся за листвой. Все вокруг стало таинственным. Наташе почудилось, что она ни в каком не в парке, а в настоящем заколдованном лесу. Поросший мхом пень глядел на нее из-под зеленых бровей, а его длинные корни-усы сердито топорщились. Что-то бесшумно скользнуло между деревьями, и Наташа могла поручиться, что вон за тем толстым стволом кто-то прячется. Она было храбро двинулась в ту сторону, но и шагу не ступила, как ее крепко схватили за воротник платьица. Признаться, Наташа собралась не на шутку струсить, но так как была девочкой не столько трусливой, сколько любопытной, оглянулась и увидела, как сухая ветка, точь-в-точь похожая на руку Бабы-Яги, нехотя разжала пальцы и отпустила воротник.
Тут Наташе очень захотелось повернуть обратно. Но она сказала — причем сказала вслух, и собственный голос показался ей бодрым, даже веселым:
— Ну и пожалуйста!.. Можете испугивать... то есть, можете пугать меня сколько хотите... Обыкновенный пень. И ветка обыкновенная. И я обратно не пойду, а пойду посмотрю, что это там такое странное темнеет.
Раздвигая колючие ветки шиповника, она пошла вперед и скоро увидела перед собой старую беседку. Всю ее от земли до круглой деревянной крыши укрывали побеги вьюна, и Наташе представилось, как, должно быть, уютно забраться в эту беседку на весь день и читать какую-нибудь сказку. Если взять с собой два бутерброда, думала Наташа, ну и, если мама заставит, бутылку молока, то можно отсюда не уходить до самой темноты. Сейчас она лишь на минутку зайдет внутрь, а потом сбегает домой за книжкой и за едой и вернется...
Размышляя так, Наташа поднялась по трем ступенькам, что были у входа в беседку, глянула перед собой, и тут ее рот раскрылся широко-широко и совершенно округлился. Некоторое время, пока ее рот снова не научился обычным образом закрываться и открываться, а глаза — моргать, Наташа стояла молча, а затем, наконец, произнесла с тем же самым крайним удивлением, какое все еще выражало ее лицо:
— Тон-Тоныч?.. То есть... Это, вы, Антон Антоныч?
Сидевший в беседке человек, надо сказать, тоже немного удивился, но сразу же рассмеялся:
— А, да это Наташа! — сказал он. — Здравствуй!
— Здрасьте, — без особой уверенности ответила Наташа.
— Так заходи же в беседку, что ты стоишь? — предложил ей этот веселый человек, но что-то сообразив, рассмеялся пуще прежнего: — Понимаю! Борода! У меня появилась борода, и ты с трудом меня узнаёшь? Бороду я на Сухоне и Вычегде вырастил. Два месяца я провел на Севере. А в тех краях, знаешь ли, хорошо бороды растут!
Наташа поняла, что он шутит. А так как Тон-Тоныч тоже всегда любил шутить, она окончательно уверилась, что это именно он сидит перед ней здесь.
