Глава первая
Большие деньги
За озером Сорокоумовом на берегу речки Простинки стоял хутор Малые Выселки.
Было в нем две избы.
В одной живет девочка Варя. В другой — Коля-Николай — главный редактор школьной газеты. Живут они с родителями, а учиться ходят в село Соболеково, в четвертый класс.
Сегодня рано утром Коля-Николай прибежал будить соседку.
— Варя, мы машину ждем, — громко заявил он с порога. — Уезжаем в теплые астраханские земли.
Варя не спала — она мыла полы к приходу родителей. Они всю эту неделю убирали хлеб и дневали и ночевали в поле.
— У нас разве холодно? — тихо спросила она.
— Я не знаю, — смешался мальчуган. — Прощаться приходи…
После его ухода она протерла полы и через лужайку побежала к соседям. Не успела она войти, как Колин отец испуганно спрятал что-то за спину, а Колина мать заулыбалась и закланялась, отчего у нее на шее зазвенели белые бусы.
— Здравствуй, солнышко! — пропела она. — Уезжаем мы в теплые астраханские земли.
А Колин братишка, шестилетний Женька, с гордостью объявил:
— Мой папа все деньги в клеенку завернул!
Мать дернула малыша за ухо, и он заревел в голос, но сразу затих, после того как отец вынул руку из-за спины и подал Варе толстый, с книгу, пакет из клеенки, перетянутый дратвой.
Девочка подержала пакет в обеих руках и даже из вежливости понюхала. Хозяин шуткой спросил:
— Хорошо пахнет?
Пахло плесенью и сапожным варом, и Варя вслух ничего не сказала, а на лице ее, наверное, выразилось: не очень, мол, хорошо. Хозяйка с обидой похвасталась:
— Тут четырнадцать тысяч…
И осеклась после слов мужа:
— Погромче нельзя?
Он взял пакет у Вари и, прежде чем спрятать его в надежное место, оправдываясь, сказал:
— Варя, ты, наверное, таких денег до этого случая в руках не держала? Я их не украл, а своими мозолями накопил. А чего? Курочка по зернышку клюет, из копеек рубли складываются, а из рублей — тысячи. — И повторил с поучением в голосе: — Курочка по зернышку клюет!
Варя молчком слушала, и ей хотелось уйти. Колины родители в колхозе не работали, деньги скопили шабашничеством и незаконной рыбалкой сетями. Да и тягостны и непонятны были девочке разговоры про тысячи, от которых пахло заплесневелой землей, и она украдкой взглянула на Колиного отца, скоро ли он перестанет говорить про деньги.
Ее поразили две крупные, с горошину, слезы в обоих глазах хозяина. Она заметила, что Женька, открыв рот, с изумлением наблюдает за отцовскими слезами.
— Эдак, эдак, — вторила Колина мать словам мужа.
— А теперь мы уезжаем… ближе к Астрахани. Там, говорят, тепло и рыба сама на голый крючок идет. А то у нас рыбы-то маловато стало — на каждую рыбку по рыбаку. Это неинтересно. Уезжаем… А может, не надо нам уезжать? — сам себя спрашивал хозяин.
— Поживем, увидим, — вздыхала хозяйка.
А Коля-Николай робко попросил:
— Мама, я перед дорогой искупаюсь?
— Ты бы погодил до Астрахани, — сказала мать. — Там вода теплая. А в нашей воде купаться холодно. В ней после ильина дня медведь лапу замочил.
— Я недолго…
Колин отец рукавом вытер глаза, высморкался и распорядился:
— Ладно, дети, идите купайтесь. Женю только не берите с собой. Евгений Федорыч, не хнычь, а помогай собираться… Кому сказано?
Варя и Николай побежали на речку.
В речке на самом деле медведь лапу замочил — у Вари свело дыхание от холода. А Коле-Николаю хоть бы что; плавает, ныряет, да еще и хвалится:
— Я под водой глаза открываю, а тебе слабо!
— Слабо́?!
Окунулась Варя с головой и открыла глаза. Страхов-то!
Напротив в зеленой воде зыблется чудо-юдо. Волосы дыбом, само толще самовара и гудит. Бу! Бу! Бу! — отдается в воде.
А у огромных желтых ступней его колышутся на дне ракушки и горит золотой камень. Варя зажала в руке находку, вынырнула и отдышаться не может.
Отдышалась, спросила:
— Ты что под водой-то говорил?
— Я говорил: «Прощай, речка Простинка!»
Коля-Николай вылез на песок и стал согреваться — дрожать. Девочка пожалела его и положила перед ним находку.
— Я в речке золотой камень нашла.
Мальчуган недоверчиво оглядел его со всех сторон и сказал:
— Может, это не золото?
Варя ответила не сразу.
— Старые люди говорят, раньше в нашей речке находили жемчуг. Нашел в ракушке жемчужину — ее надо в губах подержать, чтобы не темнела.
— Все ты знаешь, — вздохнул Коля-Николай, и Варя понимала: не уехал бы он никогда отсюда, если бы не родители.
Машина пришла только после обеда. Варя успела навести блеск в доме, а Коля-Николай дважды искупаться в речке, а Женька поспать.
Взрослые погрузили в кузов шкафы, столы, стулья и диван — на нем немедленно устроились Коля-Николай, Женька и мать. Отец неловко поцеловал Варю в обе щеки, сел в кабину, людей на диване закачало, а Варя увидела, что губы у Коли-Николая сковородником. Хоть он и главный редактор, а расстроился: неохота уезжать, всю жизнь прожил здесь.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
