Алексей Зайцев
Прямо в грудь
До сих пор не могу понять, как я очутился в его лодке. Еще минуту назад я спал и вот… он смотрит мне прямо в лицо и глаза его налиты кровью. От усталости, разумеется. Меня ничуть не интересует, что лодка в любую секунду может пойти ко дну, а берег находится так далеко, что до него никогда не доплыть. Я потрясаю зажатой в руке книгой и говорю:
— Это великая книга! Автор, написавший ее, убил своими аргументами последнюю надежду человечества на спасение. И даже йоги и буддисты теперь не смогут больше прятаться в своей пресловутой пустоте, ибо не сумеют обрести покой после ее прочтения!
Прежде чем сказать мне, что я несу чушь, он оглядывается по сторонам и перезаряжает ружье. Я покорно жду.
— Ты несешь чушь, — говорит он мне. Теперь я спокоен, я услышал то, что хотел.
Он нагибается ко мне и рассказывает о дереве. Это очень страшная история.
— Когда мы подходили к дереву, каждый из нас видел свою истинную природу, — шепчет он. — Один из нас увидел огромного змея. Змей выскочил из-за дерева и одним глотком проглотил его. Другой увидел медведя. Медведь растерзал его когтями.
Мне хочется сказать ему в ответ, что и он, так же, как и я минуту назад, тоже несет чушь. Но это не так. Он говорит серьезно. Членов его команды действительно растерзали различные твари, вышедшие из-за сухого дерева, от которого мы, слава Богу, уже отплыли на приличное расстояние.
— Какова же оказалась твоя истинная природа? — задаю я ему простой и ясный вопрос.
Пожимает широкими плечами. Ходит из стороны в сторону. Глаза блестят, как монеты.
— Мне дали живую воду…
Показывает маленькую, с мизинец, бутылочку.
— Без воды конец. Галлюцинации истребят. Они истребили всех. Остался только я.
Он начинает пить. Бутылочка почти пуста.
Я ловким движением выхватываю у него из рук целебную воду и внимательно к ней присматриваюсь. Вода желтая, на дне бутылочки лежит немного песка. Я пробую воду на вкус. Вкус отвратительный. Незаметно для него я проглатываю раствор белладонны. Отдаю ему почти пустую бутыль. Он молча берет ее и начинает смеяться.
— Отчего ты смеешься?
— Нам все равно не спастись! Его палец обращен в небо.
Я поднимаю взгляд вверх. Вверху, разрезая крыльями облака, летит гигантский дракон. Бесспорно, он желает нами пообедать. Спустя секунду у меня начинает болеть голова. Во всем виновата живительная вода. Сомнений нет. Я поворачиваю голову назад. Сзади нас плывет морской змей. Скоро его зубы растерзают наше крохотное суденышко.
— Вода нам не поможет! — его голос звучит на удивление хрипло. Он поднимает ружье и целится в дракона.
— Змей ближе! — кричу я ему.
Он оборачивается и целится в змея. В этот момент я понимаю, что ближе как раз таки не змей, а дракон.
— Дракон ближе! — кричу я.
Он оборачивается и целится в дракона.
И снова мне кажется, что змей уже совсем рядом. И я понимаю, что любая моя мысль истинна, а любое мое слово — ложь. Он тоже это понимает. Он поворачивается ко мне. Вскидывает ружье… И стреляет мне прямо в грудь.
