Нашему старому кенгуру было вечно жарко; но в те времена, о которых я говорю, он был совсем другим зверьком и бегал на четырех коротеньких ногах. Шкурка у него была серая, пушистая, и он отличался гордым нравом. Странно, он больше всего гордился тем, что танцевал на горной площадке в центре Австралии. Вот однажды у него так закружилась голова, что он пошел к маленькому австралийскому богу Нка.
Пришел он к Нка в шесть часов утра и сказал:
– Пожалуйста, сделай так, чтобы к пяти часам пополудни я перестал походить на всех остальных животных.
Нка сидел на песке, услышав же просьбу старого кенгуру, подскочил и крикнул:
– Убирайся!
Кенгуру был весь серенький, пушистый и гордился тем, что танцевал на скале в середине Австралии. Он пошел к богу побольше, которого звали Нкинг.
Он пришел к Нкингу в восемь часов после завтрака и сказал:
– Пожалуйста, сделай меня непохожим на всех остальных зверей и, кроме того, устрой так, чтобы меня знали решительно все, и все это к пяти часам пополудни.
Нкинг сидел в норке, и, услышав, что ему говорит кенгуру, он выскочил из нее и закричал:
– Убирайся!
Кенгуру был серенький, пушистый и у него была странная гордость: он гордился тем, что танцевал в центре Австралии. Подумав, он пошел к большому богу по имени Нконг.
Пришел он к нему в девять часов, до обеда, и сказал:
– Сделай так, чтобы я не походил на всех остальных зверей; сделай так, чтобы все обращали на меня внимание, чтобы за мной гонялись, и все это – к пяти часам пополудни.
