Приют для души

Приют для души

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 31 страница. У нас нет данных о годе издания книги.

Она всегда на виду. Ее любят и ей восхищаются. Ей завидуют и ее осуждают. Она путешествует, меняет автомобили и проводит праздную жизнь в ресторанах и клубах. Беспечная бабочка и вечный праздник… что прячется за глянцевой обложкой?

Случайное знакомство и странные отношения с известным спортсменом, изменившие ход ее судьбы. Что ей дороже — праздная жизнь или любящее сердце? Спасет ли свою душу, отказавшись от своей жизни и веры? Как сделать правильный выбор? И был ли он у нее …

Обычная жизнь, кому-то казавшаяся яркой картинкой. Боль и трагедии, прикрытые яркой мишурой. Без громких разоблачений, описания низменных страстей и пристрастий.

Санкт-Петербург. 2004–2009 гг.

Все события подлинные. Герои повести — братья Гасан и Гусейн Жараховы, неоднократные чемпионы России по греко-римской борьбе, и в составе команды Санкт-Петербурга по регболу «Атланты Невы». 29 сентября 2010 года уничтожены федеральными войсками в ходе контр-террористической операции в Дагестане.

Автор не ставит себе целью кого-то оправдать или обвинить.

Автор приносит свои извинения верующим любых конфессий, если своими высказываниями допустил бестактность.

Читать онлайн Приют для души


Вместо предисловия

Хорошо, что она взяла время с запасом, ужасные пробки, как обычно, дают время проснуться и отрепетировать разговор: «Я понимаю ваши сложности и политику нового руководства, но договор подписан месяц назад, и деньги вы получили и, так понимаю, уже потратили, поэтому изменение условий невозможно».

Нет, не пойдет, упрутся, сошлются на форс-мажор и даже юбка не спасет ситуацию… «Интересно, почему он сказал — не меняй юбку?»

Нет смысла ехать на деловую встречу с престарелым ловеласом в длинной, до пят, юбке. Она хоть и удобная — шансы на решение проблемы существенно понижаются. Поэтому, «прости, дорогой, ты мне, конечно, дорог…». В голове замелькали детали утра… Вот кофе с новостями и сигаретой, так, вечная проблема — что надеть, выбор туфель, легкий макияж и элегантный бардак в прическе, алле, последний взгляд на комнату…

Сзади возмущенно загудели, еще бы — она резко нажала на тормоз и выкрутила руль на разворот, место поворотника в голове прочно занял не выключенный утюг. Хорошо все-таки иметь в друзьях всяких важных персон — все тротуары, красные светофоры и встречки преодолеваются на раз-два… «И как он узнал, что я забуду выключить утюг? Вот ведь характер — мог бы и просто прямо сказать: не забудь выключить. Так, без паники, главное не сжечь квартиру».

Не сожгла, но проветрить не мешало бы. Понятно, что она уже опоздала и гладилку придется выбросить. «Что ж, будем считать это опытом — включенный утюг подошвой вниз не опасен в течение пары часов». Так, в следующий раз надо к нему тщательнее прислушиваться, а с этими его туманными намеками…. Вот уж странность: там, где не помешал бы такт и некоторая туманность, он словно ножом резал, а там, где можно было сказать прямо, — он огород городил.

Он снился ей постоянно. Сначала она пугалась этих снов, просыпаясь и слыша, как колотится ее сердце. Она даже сходила в церковь и поставила за него и его брата свечки. Она практически не спала ночами, до того ее пугали эти сны, но потом смирилась и уже сама ждала разговоров с ним. Все было опять, как раньше: они болтали, она рассказывала ему новости и планы, иногда он ворчал на нее или вот так странно намекал, как прошлой ночью. Все как раньше, как будто и не случилось всего этого… Будто и не бросал ее. Будто и не умирал никогда …

Глава 1

— Дорогая… — капризный голосок звонившей подруги намекал на скорую встречу, — я такие сапоги нашла, приезжай скорее сюда, заодно кофе попьем.

Обувь и кофе были их третьим увлечением после путешествий и работы. Мысли обгоняли одна другую: «Не хочется появляться в приличном месте по дороге с дачи, в джинсах, майке и с хвостиком на голове… ладно, поеду… лень… опять куплю что-нибудь ненужное… а потом же она улетает… нет, не идут мои ноги… и опять же не припарковаться… да ладно, я всегда парковку найду…».

«Итак, идти или не идти? — она уже стояла на парковке, размышляя о надобности. — Ладно, зайду на полчасика… Карту надо в машине оставить, опять обнулю… и сразу домой…». Вот не зря сомневалась — на ровном месте она рухнула, запнувшись о трещину в мостовой. «Черт бы побрал эту историческую часть с ее булыжниками вместо асфальта…».

— Спасибо… — это привратнику-охраннику, поднявшему ее. «Все-таки до входа ближе, чем до парковки… Значит, судьба идти и пить кофе».

Через секунду стало понятно, что избежать лифта не удастся. Лифты она ненавидела. Они ограничивали ее пространство и напоминали об ужасных минутах, проведенных в снежном завале, когда на нее обрушилась снежная крепость, построенная неумелыми детскими руками ее и друзей. Она боялась кричать под этим завалом, лишь дышала изредка. Взрослые, привлеченные детским криками, быстро вытащили ее. Заработать себе фобию боязни тесных пространств она успела. Потом это почему-то трансформировалось в ненависть к подъемникам. Они, в общем-то, платили ей тем же: редко работали в ее присутствии и норовили остановиться между этажами. Оставив взаимную неприязнь без подпитки, она с удовольствием взбиралась даже на 15 этаж без одышки. Вранье, конечно: тяжело было после 9 этажа, но она убеждала себя, что так полезнее, тем более не так уж и часто приходилось подниматься выше пятого.

Шестой этаж нового модного шоппинг-центра ей никак сейчас не осилить, да и лифт просто сказка — огромный, весь из стекла, в общем, совсем не из тех, с кем она враждовала.

Рано радовалась. Мощный стеклянный красавец вышел из-под контроля между третьим и четвертым этажом. «Таааак… даже не удивительно, и радует что он такой большой, есть чем дышать». Паника все равно нарастала, и она нажимала на все кнопки подряд. Она знала, что ее вытащат самое позднее через 5 минут, но ее колени просто подгибались, и резко почему-то стало не хватать воздуха. «Спокойствие, никто от этого еще не умирал», — она уговаривала себя, попутно кляня все лифты на свете.

Словно услышав ее внутренние вопли, лифт дернулся и поплыл вверх. «Никогда, никогда на свете…» — на этой фразе двери гордо распахнулись, и она уткнулась носом в группу каких-то молодых людей.

— Испугалась? Не бойся, просто электричество вырубилось на минуту, — они потеснили ее и зашли в лифт, человек шесть.


С этой книгой читают
Камчатская рапсодия

О том, что любой приказ вышестоящего военного командования РФ российскими военнослужащими будет выполнен чётко, вовремя, и неукоснительно.  Где бы они не дислоцировались, в каких бы условиях не находились.   Пусть даже приказ,  порой,  покажется кому-то удивительным, возможно и абсурдным, но…В романе и юмор, и реалии армейской жизни, и музыка (на грани фола), и любовь, и дуэль, и жизнь маргиналов… Главное: российские военные способны выполнить любой приказ, даже такой.


Селедка под шубой

Рассказы из журнала «Сибирские огни» 2016 04.


Сестрички с Севера
Автор: Шэн Кэи

Юную Цянь Сяохун природа наделила необычайно пышными формами, и эта особенность становится источником неприятностей, когда Цянь Сяохун и ее подруга Ли Сыцзян приезжают из деревушки в провинции Хунань на Юг в Шэньчжэнь в надежде покорить переливающийся огнями город, в котором, как они фантазируют, бродят толпы достойных мужчин. Но что на самом деле ждет двух «сестричек с Севера», читатель узнает, прочитав эту книгу до конца.Роман заслужил благосклонные отзывы критиков, многие из которых отметили оригинальный авторский стиль.


Под другим углом. Рассказы о том, как все было на самом деле

Ричард Фейнман и Ричард Докинз впали в иллюзии заблуждений относительно карго-культа. Это единственная истинная религия в мире. Остальные таковыми не являются. Взгляд на некоторые карго-культы под другим углом. А также: ужасная подлинная история о собаке Баскервилей, страшная правда об Аватаре и самая главная тайна оборотней.


Маленький медный ключик, или Очень короткая история без начала и конца

МАЛЕНЬКИЙ МЕДНЫЙ КЛЮЧИК, или ОЧЕНЬ КОРОТКАЯ ИСТОРИЯ БЕЗ НАЧАЛА И КОНЦА. Повесть«Мне часто думалось, что надо бы написать книжку, объяснив, как у меня возникают те или другие страницы, может быть, даже одна какая-нибудь страница», — повторяю я вслед за Генри Миллером.Каждая история, написанная мною, — каждая! — имеет свою историю. И если все свои истории я рисовала сама — повинуясь какому-либо импульсу, — то одна из них нарисовала мне картинку, которая через несколько лет стала явью…«МАЛЕНЬКИЙ МЕДНЫЙ КЛЮЧИК, или Очень короткая история без начала и конца» — один из самых первых написанных мною рассказов.


Старые фотографии

Рассказ из книги "Размышления о воспитании за отцовским столом", "РИФ ТПП" 1999 г., СПб.


Чужие уроки — 2003

Список статей в «Бизнес-Журнале» за 2003 год.


Порочная королева
Жанр: Детектив

Во время очередной перепалки богатой семейки Великоцких в их дом врывается вооруженный грабитель в маске, требуя внушительную сумму денег. Хозяину ничего не остается, как повиноваться. Пока негодяй, дрожа от радости, пересчитывает пачки долларов, старшей дочери Каре удается его обезвредить, а отец вызывает милицию. Маленький праздник семейки прерывает звонок, адресованный связанному пленнику. Подняв трубку вместо него, хозяин дома слышит детский крик, умоляющий о помощи, и требование привезти ту самую сумку с деньгами, которая лежит у ног Великоцкого…


Венецианский контракт

Сюжет этой книги основан на реальных событиях, произошедших в Венеции в 1576 году, спустя пять лет после сокрушительного поражения Османской империи в морском сражении при Лепанто.Под покровом ночи корабль со смертоносным грузом на борту незаметно подкрадывается к Венеции. С корабля сходит человек, в котором еле теплится жизнь, и направляется к площади Сан-Марко. Он несет жителям Венеции «дар» Константинополя. Через несколько дней уже весь город охвачен чумой – и турецкий султан наслаждается своей местью.На том же судне плыла беглянка – красавица Фейра, врач гарема, сбежавшая от султана, который пожелал сделать ее наложницей.


Германтов и унижение Палладио

Когда ему делалось не по себе, когда беспричинно накатывало отчаяние, он доставал большой конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, вероятно, первую из запечатлевших его – с неровными краями, с тускло-сереньким, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, – рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной лопаткой в руке… Кому взбрело на ум заснять его в военную зиму, в эвакуации?Пасьянс из многих фото, которые фиксировали изменения облика его с детства до старости, а в мозаичном единстве собирались в почти дописанную картину, он в относительно хронологическом порядке всё чаще на сон грядущий машинально раскладывал на протёртом зелёном сукне письменного стола – безуспешно отыскивал сквозной сюжет жизни; в сомнениях он переводил взгляд с одной фотографии на другую, чтобы перетряхивать калейдоскоп памяти и – возвращаться к началу поисков.


Поделиться мнением о книге