Повести Вильгельма, извозчика парижского
Авторы: Анн Клод Филипп де Келюс
Жанры: Классическая проза, Эротика
Цикл: Темные страсти
Формат: Полный
Всего в книге 16 страниц. Год издания книги - 2019.
«Повести Вильгельма, извозчика парижского» графа де Келюса сегодня, вероятно, покажутся читателю достаточно невинными. Но в свое время эта книга, переведенная на русский язык крепостным литератором Шереметевых В. Вороблевским, считалась одним из самых скабрезных изданий XVIII в. и почти мгновенно после выхода в свет обрела статус исключительной библиографической редкости. Илл. Шема (Р. Серре).
Читать онлайн Повести Вильгельма, извозчика парижского
ПРЕДИСЛОВИЕ
от
ГОСПОДИНА ВИЛЬГЕЛЬМА
ПУБЛИКЕ
Госпожа публика, ты очень удивишься, что человек моего качества берет в руки перо, чтоб тебе сообщить несколько забавных приключений, кои он видел на улице в Париже: где он может сказать, без тщеславия, что он ездил столько, сколько в свете обращающийся человек в состоянии объездить.
Хотя я теперь добрый мещанин подле Парижа, однако не мешает, чтоб я не напоминал себе всегда, что я был площадной извозчик; после того с каретой ездил. Потом был кучером у петиметра, которого оставил я так, а сам пристал к лошадям одной великодушной барыни, которая привела меня в то состояние, в каком я сегодня нахожусь.
В сих четырех службах видел я много вещей, так как я вам сказал сейчас, и то сделало, что я принялся думать сам в себе, как бы мне наложишь это на бумагу.
Некрепко держал я в руке перо, по причине прежде бывшего бича, которой ее вывихал; но когда я напишу то, что я желаю написать, то заставлю писца с Убогого дома переписать, коего я знал во время, как я был на рынке, где железом торгуют.
Я знаю то, что я вам сказать хочу, потому что я большую половину видел собственными моими глазами; я, который вас сказывает, когда я возил карету.
Люди, кои ездят в извозчичьих колясках везде, куда ни захотят они поехать, не опасаются ничего; это делает, что не таятся они в известных вещах, коих никак не сделали б пред народом.
Но как есть очень много таких повестей, кои мне вестимы, то я сильно запутался, которой мне начать, а после того, сделало б очень толстую книгу. Я вздумал с Писцом, о котором я вам говорил, что надлежит, дабы не наделать путаницы, спустить для вас четыре, одну после другой.
Во-первых, сперва и одну. Я начну повесть мамзели Годиши, коя с нею случилась в то время, как я стоял в Мазаринской улице у Ледника, с купцовым сыном от Парижских ворот.
После того выпущу вам дело нотариусовой жены с толстым бирженским комиссаром на ярмарке с. Лаврентия, когда я с каретой ездил.
Что ж касается до третьей, то будет повесть господина шевалье Брильянтина, который никогда мне не выдавал инако моего жалованья, как платными шпажными ударами во все время, покуль я возил его дилижанс.
И наконец, конечную вы будете иметь госпожи Аллень, моей доброй хозяйки, коя оставила мне, чем жить, с господином аббе Эврардом, от которого видела она свой желтый нос так, как вы сами ее увидите в конце сей книги.
И так сделает четыре любовные приключения. Если эти будет вам по нраву читать, то я вам уделю еще другие, кои не менее будут седые.
ОПЫТ
о
ЗАПИСКАХ Г. ВИЛЬГЕЛЬМА
ПОВЕСТЬ И ПРИКЛЮЧЕНИЕ
ДЕВИЦЫ ГОДИШЬ, УБОРЩИЦЫ
Как в один день после обеда поджидал я в Мазаринской улице знакомого седока, то вот вижу я, что идет ко мне одна небольшая молодая девушка гораздо изрядная, которая спросила меня: Друг мой, что ты с меня возьмешь отвезти меня к Круглому Мосту? Мамзель, сказал я ей, вы меня не обидите. О! никак, говорила она, я хочу порядиться. Изволь, вы мне дадите двадцать четыре копейки, совсем круглую монету… Да, да, как же он забавен с своими двадцатью четырьмя копейками! Тут не больше одного шагу. Я тебе дам двенадцать: возьми, ну, уж пятнадцать, а если не хочешь, то я возьму одноколку… Изволь, мамзель, садись. Вы мне дадите на попойку… О! уж этого-то нет, не ожидай ничего: и так очень довольно. Однако ж, послушай, извозчик, подыми твои стекла, очень ветрено и (ни малехонько не дуло) это разобьет мою прическу; и тетушка моя подумает, что я была и неведомо где. Вытащил я мои деревянные ставни, и вот мы поехали.
Против самых Театинцов упал один ставень в дверные рамы, и слышу я: Кучер, кучер, подыми свой ставень, который упал.
Во время, как я подымал ставень, прошел тут один господчик, который заглянул в мою коляску, и который тотчас сказал: А! а! это мамзель Годишь! Ах, Боже мой! куда вы так едете одна-одинёхонька? Я, сударь, еду туда, куда я еду; вам до того нет дела, отвечала она. А! когда так, говорил он, то вы правы; однако почувствуйте, сударыня, что девица как вы, которая едет на извозчике после обеда, совсем одинехонька, не ездит в этот час убирать госпож.
В этом-то вы, господин Галонет, очень обманулись, отвечала Годишь, и это такая правда, что вот чепчик, который я теперь лишь наколола, чтоб отвезти к одной госпоже, которая поедет в Оперу в верхнюю галерею.
Воистину, эта плутовочка выдернула из-под своего платья чепчишко, который был внизу. И господин, увидя его, сделал ей поклон, смеючись, и пошел.
Что касается до этого, сказала девица Годишь, как он уже ушел, мужчины очень любопытны! К тому ж, для чего твой ставень некрепко держится? Это сын портного нашей масти, который не пропустит пойти везде рассказывать. Это самой злой язык из всего квартала, также и сестры его болтуньи; потому что я несколько получше их обеих одеваюся. Надобно, чтоб я была очень бессчастна, что я с ним тут повстречалась! возьми, вот твои пятнадцать копеек; я не хочу больше ехать в твоей негодной коляске. Ах, Боже мой! что теперь скажут? Если тетушка моя про это сведает, то я пропала! Изрядно, что ж ты стоишь, как деревянный чурбан, сказала она мне, который слушал ее, не говоря ни слова; поезжай же, куда я тебе сказала, пусть что ни будет. Всеконечно, надобно, чтоб я свезла мой чепчик; эта госпожа меня дожидается; ступай же поскорее.
