Данный перевод выполнен в ознакомительных целях.
Мои переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.
Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд.
Ищите больше книг в нашей библиотеке BAR "EXTREME HORROR": vk.com/club149945915
НОКТУЛОС
"Бог сухостоя, владыка человеческих могил", - думала Фреда, глядя через сгнившую занавеску на город мёртвых.
"Повелитель кошмаров.
Я знаю, кто ты, и что ты".
- Сегодня я тебя убью, - шепчет она обещание в промозглый воздух.
Она изучает тёмные, мёртвые улицы и толпы бесчеловечных людей.
Тотемные каннибалы.
Кровопийцы.
Охотники за головами.
Они служат ему.
Они служат ублюдочному богу, даже не зная его.
Тому, кто высасывает любовь и смех, и свет, и тепло, и всё хорошее и человеческое.
Мёртвому иссохшему кумиру, повелителю ночных кошмаров и дневных ужасов.
Тому, кто купается в менструальной крови девственниц в мире, очищенном от эмоций.
Она прекрасно его знает.
Его слёзы - вино, а дыхание - жжёный сахар.
Она видит его в своих мыслях, и он знает, что она за ним наблюдает.
Октябрь.
Деревья превращаются в тыквенно-рыжие и огненно-красные осенние костры.
Замечательное зрелище. Оно запускает воображение.
Цвета. Чувства. Души в огне.
Сентябрь закончился.
Лето осталось тёплым воспоминанием, волшебной порой вымирания.
Жаркие поцелуи, тёплые ночи, раскалённый песок пляжа, знойные вечера с прохладительными напитками.
Всё прошло.
Наступила осень.
Уже многие-многие годы назад.
- Ноктулос, - прошептала Фреда. - Похититель реальности. Ему даже удалось украсть времена года.
Он - полночь.
Ненасытный, гложущий, полный мёртвых желаний и бесплодной похоти.
Помещённый в гниющую оболочку отвратительной, неживой плоти с плотоядно ухмыляющимся кукольным лицом из потрескавшегося гипса, ползучей сырости, плесневелого дыхания; он одинок и торжественен; его мечты - пустые поля зимой, а крик его - морозный январский ветер.
Да, она его знает.
Высокий мрачный монумент октябрю, ожившее надгробие, пятнистое от разросшегося лишайника; пальцы его - обветшалые шпили церквей, а кости его - изъеденная короедами, сгнившая древесина.
Глаза его - мёртвые диски серебристой луны, а голос - шёпот веков - глух и пуст, как полый барабан.
Фреда задёрнула штору, не желая больше смотреть.
Такое ощущение, что в мире, лишенном чувств, она была каплей тёплой крови на холодном бетоне.
Она бледна, с болезненными чертами лица.
Она отражает человечность, которую Ноктулос убил и запер в продолговатой коробке.
Она - ещё дышащее подношение убитым чувствам.
Она - последняя.
Некоторое время назад умерли все остальные.
Каждый мужчина, женщина и ребёнок были задушены спящими мрачной, дурманящей тенью Ноктулоса.
Вместо них остались манекены, муляжи из дерева и воска, притворяющиеся живыми с мозгами из опилок и пуговицами вместо глаз.
Вещи не могут испытывать чувства.
Фреда - последняя.
Последняя живущая, с текущей по венам кровью и способная испытывать любовь. И он её ненавидит.
Господи, как же он её ненавидит!
И, когда она закрывает глаза, как сейчас, он подходит всё ближе и ближе.
Он хочет забрать её эмоции, её жизнь, а если не сможет - то выкрасть её сны, чтобы ими вытеснить то, что не смог забрать.
Растянувшись на продавленной кровати, Фреда попадет в мир кошмаров.
В его мир.
* * *
Она попадает в мир камней и мёртвых цветов.
Кладбище.
Склеп.
Здесь, в иллюзорном мавзолее с жёлтыми увядшими цветами и фотографиями покойников, она ждёт свою любовь.
И имя её любви - смерть.
Он приходит за ней, как осень за летом.
Пути назад нет.
Она вдыхает запах октябрьского ветра и зловоние чёрной земли.
Он берёт её за руку.
Он касается её кожи, нежно лаская.
Прикосновения - как шёлк.
Он улыбается, обещая удовольствия.
Его глаза черны, глубоки и холодны. Безбожно холодны.
Она прижимается губами к его губам; в этом прикосновении - огонь и лёд, жизнь и смерть. Всё сплетается в головокружительном, чувственном танце.
Вдалеке бьёт похоронный колокол.
"Кто же он? - ничего не соображая, задаётся она вопросом. - Кто этот красавец?"
Под печальное воркование голубей он целует её, дарит ей ощущения, о которых она никогда и не мечтала. И в этот момент что-то происходит.
Всё меняется.
Она больше не прижимается к твёрдой груди, больше нет эротических грёз, горячего подтянутого тела и мягких, настойчивых губ.
И она понимает.
Как должна была понять уже давно.
Она вновь одурачена, соблазнена безумием, любима смертью.
Она была так голодна, что ничего не поняла. Или не хотела понимать.