Мы — военные

Автобус шел до станции Долгово. На остановках никто не выходил, и новых пассажиров не было. Молоденькая кондукторша, румяная толстушка, отчаянно боролась со сном. Но непослушные веки сами собой опускались, и она бессильно покачивалась на своем кожаном возвышении.

Тамаре казалось странным и удивительным — как можно дремать, если за стеклами автобуса весна! Впереди у Тамары — новая жизнь, и от ожидания неведомого замирает сердце. Хотела озорно подтолкнуть Алексея, чтобы тот посмотрел, как смешно клонится голова у сонной кондукторши, но раздумала. Жене офицера неудобно вести себя, как девчонке. К тому же Тамара продолжала сердиться на Алексея, а может быть, делала вид, что еще сердится за это нелепое назначение. В самом деле, разве не обидно? Другие служат в городах, а ему, видите ли, не нашлось там местечка. Конечно, таких тихонь только и посылают к чертям на кулички!..

— Кто просил Сосенки? — с трудом открыв глаза, меланхолично пробормотала кондукторша. — Следующая остановка.

Виновато улыбнувшись, Алексей взглянул на жену: «Это к нам относится, Тома. Ну не сердись, пожалуйста». Он чувствовал себя так, словно обещал ей златые горы, но обманул. Если хорошенько разобраться, он действительно порядочная свинья. Заставил девушку отказаться от работы, бросить родных, уехать из большого города…

И главное, что даст он Тамаре взамен того светлого мира, который открывался перед ней по окончании института? Ничего. Радиотехническая рота, где предстояло ему служить, располагалась где-то в глуши. Говорят, даже приличного села поблизости нет — какой-то поселок под названием Сосенки. Офицера служба обязывает там жить, а ей, молодой женщине, какая радость в этих Сосенках?

Вчера в гостинице, когда он пришел с назначением, Тамара обеспокоенно спросила:

— А мне где работать? Я ведь педагог, Алешенька, понимаешь, пе-да-гог! Неужели не могли оставить тебя где-нибудь в городе? И я устроилась бы…

— Значит, не могли! — ответил он. — Я военный человек и обязан служить там, где мне приказывают. Ты об этом, по-моему, знала.

Наклонив голову, Тамара прошептала еле слышно:

— Да, знала…

Ей тогда хотелось одного: уж скорей бы добраться до места — будь что будет!

Начальник политотдела подполковник Воронин пообещал Алексею рано утром дать машину, с тем чтобы до места, как он выразился, «доставить вместе с семьей и скарбом».

К штабу полка Алексей с Тамарой пришли из гостиницы на рассвете — обещанной машины еще не было. Усевшись на чемоданах, терпеливо ждали. Было слышно, как на железнодорожной станции пыхтел маневровый паровоз. Потом на соседней улице зашуршала метла — вышел самый заботливый дворник.

Первые лучи солнца тронули сначала трубу на здании штаба, затем постепенно, плитку за плиткой, ощупали черепичную крышу, робко озарили верхнюю часть стены. А машины все не было…

Зашел к дежурному по штабу. Тот сердито заявил:

— Не будет машины.

— Почему?

— Потому что командир полка отменил этот рейс.

— Но подполковник Воронин обещал машину! У меня вещи на вокзале в камере хранения…

— Не будет машины, — повторил капитан. Закурив, он толкнул пальцем форточку, выпустил в нее дым. Заметив молодую женщину, опершуюся на ограду палисадника, спросил:

— Жена?

— Да.

— Что же мне с вами делать? — уже не сердито, а озабоченно заговорил капитан. — Конечно, подполковник Воронин машину вам устроил бы, но его вчера вечером в штаб округа вызвали. Попробуйте сами поговорить с командиром полка.

Но командир полка был, видимо, очень занят. Торопливо поднимаясь по каменным ступенькам в здание штаба, он на ходу бросил обратившемуся к нему Званцеву:

— Узнайте у моего заместителя: если будет машину посылать в Долгово за тесом, пусть и вас прикажет захватить.

Заместителя командира полка на месте не оказалось, и никакой машины, как выяснилось, никто в Долгово посылать не собирался. Начальник штаба подполковник Рощупкин, к которому зашел Алексей, внимательно выслушал молодого офицера, задумчиво почесал седеющие височки.

— Знаете что? Езжайте на автобусе, он через два часа отправляется с центральной площади. Я позвоню в роту, вас встретят на автобусной остановке. А за вещами потом приедете. Майор Лыков даст машину или мы тут что-нибудь сообразим. Все будет хорошо.

После разговора с подполковником Рощупкиным на душе у Алексея повеселело. Взглянув на всю историю с машиной с комической стороны, он смешно рассказывал заждавшейся Тамаре о том, как переменил тон дежурный по штабу, узревший ее у изгороди. Молодые супруги от души посмеялись, и жизнь показалась им светлой и солнечной, как сегодняшнее утро. А редкие облачка на небе — что ж, пусть себе плывут…

— Вот такие дела, Тома, — сказал Алексей и вдруг нахмурился. — Поеду я пока один, осмотрюсь, а тебе денька два придется пожить в гостинице. Может, и верно, там квартиры нет.

— Не останусь! — решительно заявила Тамара. — Понимаешь, не ос-та-нусь! Я тоже с тобой на автобусе поеду. Теперь мне нельзя от тебя отставать. Хоть в чистом поле, но вместе.

Верхняя губа Тамары, над которой темнел нежный пушок, дрогнула на миг, обнажился один, росший наискосок и слегка выступавший зуб. Алексею он казался самым милым, и он в шутку называл его «из ряда вон выходящим».