Горбатые мили
Авторы: Лев Степанович Черепанов
Жанр: Советская классическая проза
Цикл: Новинки "Современника"
Формат: Полный
Всего в книге 110 страниц. Год издания книги - 1980.
Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.
Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.
Читать онлайн Горбатые мили
Штиль
Море было шершаво. Чайконосые крачки обследовали вершину бухты, поворачивали к городу — навстречу вечернему бризу, а то мчались к базе тралового флота, где стоял Назар, огромный и сутулый. Он нащупал в кармане выписку из приказа рыбацкого управления. Вынул ее. Сразу ухватисто прочел самое существенное, одно слово — заранее знал, в каком оно месте: «…зачислить». Пропустил с полстрочки. «Меня, разумеется. Пожалуйста, черным по белому… Ниже. Так же, между прочим, отчетливо: «…первым помощником капитана…» Удостоверился, что для него кончились километры и начались мили. А какие? Тотчас же заглянул за скалу, скрывающую выход в океан. Весь внешний рейд занимала толпа разномастных «купцов» — торговых судов Японии, США…
— Сэр! — На причал катера-перевозчика выбрел щуплый длинный парень. Покачался, зачем-то привстал на носках и не спросил, а изрек как бывалый, чуть насмешливо: — Получается, мы попутчики. Ах да! — Спохватился, локтем левой руки прижал к туловищу искусно засушенного краба, а в правой, на кончиках пальцев, приподнял сундучок из черного мореного дуба, с круто выгнутой крышкой, заключенной в медные, до блеска начищенные набойки, заиметь такой счел бы за счастье любой мариман. — Мы же еще не знакомы. — Попросил прощения. Затем известил о том, чему как будто следовало обязательно обрадоваться: — Я Венка.
Куда б делся Назар? Назвал себя. Венка же задрал подбородок и похвастал:
— Насквозь вижу, вы… как бы это? — Задержался, не решаясь обидеть. — Типичный интеллигент. По всем статьям.
В свое время Назар служил в бомбардировочной авиации. После увольнения в запас гатил дорогу к будущей промышленной зоне Амурска, рыл котлован под целлюлозно-картонный комбинат и учился на заочном отделении технологического института.
Год назад в Находкинское управление активного морского рыболовства (УАМР) прибыли первые большие морозильные рыболовные траулеры типа «Атлантик» (БМРТ). Названия они должны были получить, как полагалось, на первую букву алфавита. Так у безвестного Амурска, в ту пору еще городского поселка, появился океанский тезка. Аккуратно, раз в месяц, он телеграфировал комсомольцам-строителям: где цедил воду через ячеи придонного трала, на пересечении каких широт и долгот, и что брал, какую рыбу. Тем не составляло труда извещать: каких добились успехов, кем гордились.
В списке передовиков соревнования перед фамилией Назара проставлялось: «прораб».
В конце рейса молодежный экипаж неформально относящегося к Амурску судна-предприятия пригласил амурчан в гости.
Тогда Назар опоздал приехать в Находку к указанному сроку. БМРТ «Амурск» уже успел сдать свою продукцию, а также подготовиться к зачистке топливных танков — на буксире тащился к заливу «Америки», не всегда угадывая, куда требовалось направить нос.
Если бы нашлось, на чем его догнать! Назар сунулся к диспетчеру местных линий — ничего не добился. Приуныл. Направился наверх. На пути в УАМР он случайно попал на инструктора горкома Кима Матвеевича Скурихина, еще дюжего, с упругими плечами.
Слово за словом… Скурихин словно ни с того ни с сего вспомнил, что его старшая дочь забросила учебу в училище искусств. Сморщился. «Надо ее выдать замуж», — сказал про себя и оценивающе взглянул на Назара: чем не жених?
Вскоре под Скурихиным и Назаром выгнулись доски, проброшенные от берега к рубке заправщика пресной водой. Взревел дизель…
На БМРТ «Амурск» заметили прибытие гостей. С необозримо высокого борта в ы с ы п а л и новенький штормтрап, еще едва гнущийся, пряно пахнущий пенькой.
За аванпортом на все три стороны простиралась ровная, чуть подсиненная даль. Скурихин снова завел о своей дочери: «Смуглая. С родинкой».
Утром он повез Назара показать находкинскому начальству, а под вечер домой…
О том прибрежном плаванье Венка ничего не знал, поскольку находился северней Алеут, на БМРТ «Тафуин»: «Говорится: каждому свое», — взялся утешить Назара.
К базе тралового флота приблизились те же громкие крачки. Назар слушал, как они исходили печально-трескучим криком. Кому-нибудь показалось бы, что специально медлил, не желая утратить в себе то исключительное ощущение, какое совершенно естественно для тех, кто отправляется в океан вписанным в судовую роль[1] — не пассажиром, тем более в согласии с давней мечтой.
Кстати, в первый приезд Назара к находкинским рыбакам Скурихин боялся, позарится ли на него больно разборчивая невеста. Чтобы не остаться в накладе, не постеснялся, взял с вероятного зятя «за постой» пару четвертных.
«Сущий пустяк!» — рассмеялся Назар, в самом деле нисколько не осудив Скурихина за столь мелочную расчетливость, и снова переключился на Венку, стремящегося произвести впечатление. Его никто не унял бы, так же бы говорил, да крачки очень встревожились — можно было подумать, что с ними сгинет все живое, весь мир. Назару же они не мешали — только всего что входили в общий океанский пейзаж.
Досадуя, Венка поднял на крачек глаза, и сразу же у него кровь отлила от лица: «Неужели?.. — не поверил себе. — Нет, не может быть! Это черт-те что! Чтобы с ней?.. Обошлись таким образом!»
Стремительные, как будто вещие птицы черно-белыми всплесками трепыхались сверху баркентины, над клотиками трехмачтовой красавицы, накрепко привязанной к замшелым столбам едва ли не бросовыми концами — толстыми веревками со сростками, в узлах.
