Мы с Санькой — артиллеристы...

Мы с Санькой — артиллеристы...

Авторы:

Жанр: Детская проза

Цикл: Мы с Санькой... №3

Формат: Полный

Всего в книге 69 страниц. Год издания книги - 2015.

Эта повесть Ивана Серкова является заключительной частью широко известной среди юных читателей трилогии «Мы с Санькой…». Закончив школу, Иван с Санькой едут учиться в военное училище… О извилистых жизненных тропах деревенских хлопцев Ивана Сырцова и Саньки Маковея автор рассказывает правдиво и интересно, с присущим ему юмором. Перевод с белорусского — Alexx_56, декабрь 2020 г.

Читать онлайн Мы с Санькой — артиллеристы...


Скворцы


— Ну, пишите, — кончил отец прощанки, пожал нам с Санькой руки, как ровне, и, дёрнув вожжи, крикнул на Стригунка: — Но-о! Развесил уши!

Порожняя повозка легко покатилась прочь, поднимая густую пыль, а мы остались одни на дороге во ржи. И тут мне почему-то вспомнилось прошлогоднее — позапрошлогоднее, то, как бабка однажды сказала: «У, идол, сердце у тебя каменное». А навёл тогда бабушку на такое открытие наш поросёнок Дюнька. Такой скотинины, как он, не видел мир. Худой и долговязый, замурзанный до самых ушей после бесконечных купаний в луже, он умел бегать так, что и собака не догонит. А сообразительный был, а хитрый, такого и среди нас, ребят, ещё надо поискать. Все дырки в своём заборе и в соседских он знал назубок. От этого Дюньки мой младший брат Глыжка выл волком: не догнать же, собаку, не перенять, хоть на цепи держи. И вот этой весной не успели мы посадить картошку, как Дюнька, проследив, что все пошли обедать, пробрался в огород и начал её копать, не дожидаясь урожая. Ну и беготня тогда была по нашим посевам, ну и облава! Кто с чем, а я с жердью, носились мы за наглецом до седьмого пота. Бабушка проклинала его на чём свет стоит: и чтоб он сдох, и чтоб околел, и чтоб его переехало, ибо так он может загнать кого хочешь в могилу. А поросёнку — нипочём, у него будто глаза завязаны, ни ворот, нарочно открытых для него, ни своих дырок в заборе не видит, рыщет себе по грядкам да весело хрюкает, задрав рыло вверх. Дразнится, холера. Вот и вдарил я тогда ему жердиной по ребрам, аж тот заорал душераздирающим голосом. И вмиг где и дыра нашлась на улицу, только забор затрещал! Вот тогда, немного отдышавшись после беготни, бабка и сказала: «У, идол, сердце у тебя каменное. А если бы самого так, сладко было бы?»

Да за что же меня? Что это я испортил половину картофеля своим рылом, я испоганил гряды? Семь пятниц у неё на неделе: то — чтоб он сдох, то — у меня сердце каменное. Я рассердился, бросил всё и пошёл к Саньке играть. А Санька меня успокоил. Оказывается, что каменное сердце — это не так и плохо, когда тот камень — не просто дичок, а кремень. Кремень — камень особенный: в нём живёт огонь. Не зря же, если врежешь по нему обломком стального рашпиля, то снопом сыплются искры. А чёрный он потому, что, видимо, в огне родился. У настоящих ребят, если они не тюхи-матюхи, и должны быть кремниевые сердца. Так утешал Санька, и мне это даже понравилось. Теперь было понятно, почему мы с другом такие твёрдые. В нашей с ним твёрдости не раз могли убедиться и Глекова Катя, и Сонька-Кучерявка, когда мы, возвращаясь из школы, иной раз толкали их в крапиву, чтобы не были такими умницами.

Мы могли по сто лет и не смотреть в их сторону, когда они отказывались танцевать с нами «Сербиянку» под Костикову балалайку. И было отчего им нос задирать перед нами, отчего дуться — из-за одного-двух хрущей, которых мы ради смеха иной раз бросали им за воротнички кофточек. Разве только с ними мы так шутили? Так другие же не дулись, а то — цацы!

И вот теперь, когда отцов воз всё больше и больше отдаляется, когда исчезли наконец в ржаных волнах выцветшая от солнца пилотка отца, а затем и дуга над стригунковой головой, мне почему-то стало горько-горько на душе, будто полыни туда бросили. Будто что-то такое потерял, без чего и жить на свете нельзя. И не найти его больше, и не вернуть.

Всё… Кончилось…

Как за плечи перекинул…

И не будет больше рядом со мной бабки, никто не назовёт меня теперь идолом и гайдамаком, никто больше не скажет, что у меня каменное сердце; не будет больше рядом и родителей, с которыми все мы смелые и умные; и брат не будет цепляться: то у него рогатка порвалась, то ему конёк из проволоки сделай. Не будет ничего, что раньше было: ни старой, деревянной школы, ни озера с окунями, ни гулянок на соседской завалинке. Словом, оставляем мы с Санькой своё детство — не наелись вдоволь хлеба, не научились в охотку, не набегались на заливных лугах, не нагорцевались на колхозных конях, не насобирались на болоте утиных яиц, не наловились в бывших торфяных карьерах и выгорах щурят и карасиков, не налакомились яблоками из соседских садов, не напроважались вечерами девчат после гулянок домой. А не наелся, как говорит бабка, — не налижешься. Надо идти. Сидя дома на печи, офицером артиллерии не будешь.

Наш приятель, сын участкового милиционера Юрка Колдоба, который вместе с нами проводил свой отпуск на поле, на лугу и на соседском завалинке по вечерам, совсем доконал нас рассказами про своё училище, и мы с Санькой без артиллерии сейчас и дохнуть не можем. Нам даже снятся разные там мортиры и гаубицы. Каждый вечер, ложась спать после постного ужина, я втайне мечтаю про артиллерийский паёк. Юрка говорит, что кормят их там хорошо: хлеба дают под завязку, и крупяник всегда с мясом. А главное — будем учиться как люди: и книжки тебе, и тетради, только читай и пиши.

Мы идём не куда-нибудь просто в люди, а считай, что в армию, и поэтому отговаривать нас особо не отговаривали. Бабка жалела, что на мне ещё хорошие брюки, всего раз или два залатанных, мог бы ещё и Глыжка доносить. Но были они у меня всего одни, и худшие выбрать не из чего. А их же там, наверное, заберут, как будут переодевать нас в командиры. Кто там будет беречь эти обноски. Заберут и отцовские солдатские ботинки, ещё довольно-таки прочные. Вот их мне и жаль. Я, может, и не брал бы их с собой, да отец сам настоял. Ну, как я буду перед военным начальством с потрескавшимися ногами?


С этой книгой читают
Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Вы — партизаны
Автор: Беким Гаче

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.


В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.


Парадокс

На метеостанцию, в гости к бывшему однокласснику, приезжает Кэри Хармон — преуспевающий адвокат, на время сбежавший от своей жены…


Лечение заболеваний мочеполовой системы

Знахарские и целительские способы лечения не теряют своей актуальности. За века своего существования народная медицина накопила громадный опыт лечения с помощью нетрадиционных средств. Сегодня каждому доступны как древние, так и современные способы лечения и очищения организма с помощью эффективных природных средств и целительной энергии. В издании собран опыт нетрадиционной медицины, включая самые современные методики.Пусть эта книга подарит вам здоровье, ведь среди заболеваний мочеполовой системы нет неизлечимых.Применение народных способов лечения требует осторожности.


Песочные часы

Веслав Гурницкий. Песочные часы (перевод с польского). Предисловие Е. Василькова.Эта книга — записки очевидца, посетившего Кампучию спустя три недели после того, как под ударами патриотов рухнул режим Пол Пота. Книга В. Гурницкого — страстное обвинение тем, кто, руководствуясь, эгоистическими целями, гегемонистскими расчетами, стремился превратить страну в пустыню, а целый народ — в рабов.


Трое в одном

Научно-фантастическая повесть, в которой идет речь о возможности трансплантации мозга.


Другие книги автора
Мы с Санькой в тылу врага

Герои этой повести — обыкновенные деревенские хлопцы — Ваня и Санька. Их деревню оккупировали фашисты в первые месяцы войны. Тяжелые испытания выпали на долю этих хлопцев, на долю их родных и близких. Дети видят расстрелы односельчан, грабеж, насилие и хотят мстить. Но вот несчастье — не выросли. Не берут их в партизаны, не доверяют им взрослые своих дел.Но хлопцы не теряются. Они помогают раненому комиссару, запасаются оружием и в любом случае стараются навредить врагу…На республиканском конкурсе на лучшую книгу для детей, посвященном 50-летию Советского государства, 50-летию Белорусской ССР и 100-летию со дня рождения В.


Мы - хлопцы живучие

Эта книга И. Серкова является продолжением широко известной юным читателям повести «Мы с Санькой в тылу врага» (1968 г.). Заканчивается война, постепенно налаживается колхозное хозяйство. Возвращается из армии отец Ивана. Закончив школу, Иван с Санькой едут учиться в военное училище… Обо всем этом автор рассказывает правдиво и интересно, с присущим ему юмором.На всесоюзном конкурсе на лучшее произведение художественной литературы для детей и юношества повесть «Мы - хлопцы живучие» удостоена первой премии.