Мы больше нигде не дома

Мы больше нигде не дома

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 27 страниц. Год издания книги - 2019.

Героиня книги — Бедная Девушка. В анфас она похожа на Ангела, но в профиль — на Пульчинеллу. В Нью-Йорке, Париже и Питере она занята поисками Большой Светлой Любви, вместо которой ей на голову падают странные приключения, от которых непонятно, плакать или смеяться. Бедная Девушка — на всякий случай плачет и смеется одновременно…

Читать онлайн Мы больше нигде не дома


© Юлия Беломлинская, 2019


ISBN 978-5-4490-1111-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


фото Андрея Кузнецова «Кузярушки» ставка митьков 2000 г.

ПРИЗРАК ОПЕРЫ

«Но галерка простит оговорки Сопричастна греху моему…

«Александр Галич «Старый Принц»

В редакцию нашей стенгазеты пришло письмо:


«В Интернете нашел ссылку на некоего Б. Ю.: «Юля Беломлинская — паучиха Черная вдова, ей надо выспаться на человеке, а потом его уничтожить».

Что это значит?»


Юха приехал в Питер из Москвы.

Делать первый русский Рок-театр.

Я оказалась Крупской-Арманд при этом Ильиче, и главным художником при его Великом Деле. Мы стали жить и работать вместе.

А потом Гастон, все тот же, счастье или несчастье всей моей жизни, опять появился на пороге. Его очередная попытка разрубить узел нашей страсти не удалась. А если не рубить — то узел только затягивается.

И тут еще Кира Муратова позвала меня в Одессу.

Работать с ней на картине «Перемена участи».

Вобщем, я, как змея, отползла сперва от юхиного бренного тела. А потом от его Нетленного Дела. Юха орал, ругался. С Гастоном слегка подрался. Но окончательно поссорились не сразу.

У нас еще была долгая коммунальная свара, как у бывшей парочки. Он все никак не мог увезти своей чемодан, с моей кухни. В новое жилье. А кухня — метра два полезной площади.

Из них полтора метра занимает чемодан Юхи. А живет Юха в пяти минутах ходьбы. У нашего друга Никиты.

Я кричу в телефон, что если сейчас, он сука, не придет за чемоданом, точняк, вынесу чемодан на помойку.

Я который день его уговариваю! Никакой реакции.

Тогда я звоню и говорю, что чемодан уже на помойке.

И это — чистая правда.

Он приходит. Говорит, что я — жестокосердая.

Но вот это неправда. Потому что я живу на первом этаже.

Помойку видно в окно.

И я все это время, пока Юха идет, слежу за его чемоданом.

И даже успеваю за это время какого-то синюшника, криком в окно от чемодана отогнать.

Но он не стал вникать.

Увидел только факт: Чемодан На Помойке.

Такая вот Классика Разбитого Сердца.

Обиделся.


Следующий его коммунальный ход:

Никита и впрямь жил близко. Ну, не пять минут, а пятнадцать. Жизнь у нас была ночная, и в четыре утра идти одной, пятнадцать минут, все равно страшно.

И меня всегда кто-то провожал.

И вот, через пару недель, сидим все в гостях у Никиты.

Сам Никита на съемках, Юха там живет, остальные — гости.

Народ начал расходиться, я тоже встаю, а Юха и говорит:

— Посиди еще, я тебя потом провожу.

Я села на место. А часа в четыре утра вот что слышу от него:

— А теперь иди одна в ночь и трепещи!

Я тебя нарошно провожать не буду. Ты меня достала с этим чемоданом.


Я пошла домой одна. И вправду страшно было очень сильно. В Питере всегда страшно.


Следующий мой коммунальный ход:

Еще через пару недель, придя к одной местной красавице, оставим ее безымянной, я застаю там Юху за чашкой чаю.

И из лучших соображений, просто чтобы ее предостеречь, говорю:

— Вы, голубушка, лучше на него не рассчитывайте. Ласки от него не дождешься, он умеет только строчить, как швейная машинка «Зингер», а потом сразу засыпает…


Эта фраза в нашем маленьком городе как-то сразу оказалась крылатой.

Ее стали повторять многие девушки своим кавалерам.

Мы с Юхой перестали здороваться.


Потом он вернулся в Москву.

Постепенно мы помирились.

Спокойно пересекались и нормально общались.

Но однажды я привела к нему в Москве юного Цыпера.

Нынче он — создатель Могучей Мозгомойной Клумбы.

Точнее Тумбы.

А был когда-то талантливый журналист.

Цыпер написал классную статью про Юху.

Про то, что Юха — фантом, призрак оперы, гениальная личность с пустым результатом, великий и ужасный обманщик из страны Оз…

Написал чудно — вот цитата неточная, по памяти:

«…еще до его приезда, в Городе обнаружилась девушка с таким же лицом и перевернутыми инициалами: не Б. Ю., но Ю. Б…

Чуть позже возникло и само лицо: портрет-фреска в мастерской на Итальянской улице:

Все тот же узкий глаз и носатый профиль.

Влюбленный Художник нарисовал Девушку, и это опять был Он, его Тень…

Тенью, Носом, Портретом бродил наш герой по Петербургу…»


Что-то в таком духе.

А дальше про то, что кроме вот этого флера в Юхе ничего нет, но и этого довольно для того, чтобы назвать его гением…

Я бы в жизни на такое не обиделась.

Но я уже не участвую.

Я уже наступила ногой на ту полоску, нарисованную мелом на асфальте, после которой, по правилам, мне положено выходить из игры.

Это — граница игры.


А дальше я еду в Америку, и живу «за границей собственной судьбы».

Одна радость — в Блюмингтоне, в местной библиотеке, читаю русские журналы. В том числе, журнал «Театр», отданный по причине 90-х «молодежной редакции». Они развели там такое типа ЖЖ для пятнадцати посвященных. А журнал в ту пору был тиражом на всю страну. Тысяч сто что ли. Или четыреста…

И вдруг вижу там: мудила Юха пишет Опровержение!

Этой цыперовой статьи. Соревнуясь с ним в красноречии. Оттягиваясь в полный рост.

Там было что-то такое:

«…этот крошка Цахес, духовный уродец, могущий изрыгать только злословие, откуда он взялся? Оооо, я вам отвечу, откуда он взялся! Как ни странно, крошка Цыпер, будучи москвичом, является представителем самой злой, а именно петербуржской Школы Злословия! Основательница этой школы — Юля Беломлинская, местная Мадам Де Помпадур, ее имя и портрет присутствуют в этом отвратительном пасквиле в зашифрованном виде, именно в складках ее пышных юбок и зародилось омерзительное явление, называемое Крошка Цыпер… Вот чей он паж и верный ученик! Но у Юли все было проще и понятней. Юля Беломлинская — паучиха Черная вдова, ей надо выспаться на человеке, а потом его уничтожить.


С этой книгой читают
Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


Фантастиш блястиш

Политический заключенный Геннадий Чайкенфегель выходит на свободу после десяти лет пребывания в тюрьме. Он полон надежд на новую жизнь, на новое будущее, однако вскоре ему предстоит понять, что за прошедшие годы мир кардинально переменился и что никто не помнит тех жертв, на которые ему пришлось пойти ради спасения этого нового мира…


Убить колибри

Художник-реставратор Челищев восстанавливает старинную икону Богородицы. И вдруг, закончив работу, он замечает, что внутренне изменился до неузнаваемости, стал другим. Материальные интересы отошли на второй план, интуиция обострилась до предела. И главное, за долгое время, проведенное рядом с иконой, на него снизошла удивительная способность находить и уничтожать источники зла, готовые погубить Россию и ее президента…


Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник)

Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).


Я просто живу

Возможно, не каждый узнает лицо с обложки этой книги - задумчивое лицо с умными, чуть грустными глазами. Но музыку этого человека знают все, ибо невозможно найти таких, кто ни разу не смотрел «Иронию судьбы», «Семнадцать мгновений весны», «Короля-Оленя» или другие фильмы, «озвученные» Микаэлом Таривердиевым. В славной плеяде «шестидесятников» Таривердиев стоит плечом к плечу с такими фигурами, как Тарковский, Окуджава, Ахмадулина. Но его воспоминания - не только об «оттепели». В них и детская память о войне и репрессиях, и сложный, порой противоречивый взгляд на семидесятые, и предвкушение перемен во время перестройки..


Царица Прасковья

Произведение, написанное в жанре исторической беллетристики, создано выдающимся русским историком XIX века. Прасковья — жена царя Ивана Алексеевича, правящего в конце XVII столетия, — отнюдь не главное действующее лицо отечественной истории на ее переломном этапе. Царица не стремилась опережать эпоху. Она принимала действительность такой, какой она была — со всеми радостями, невзгодами, пороками — ибо Прасковья и сама являлась органичной частью этой действительности, во всех подробностях описанной историком.Для широкого круга читателей.


Олимпийская деревня Дедморозовка
Жанр: Сказка

Книга о новых приключениях жителей Дедморозовки. Если вы еще не знаете, то Дедморозовка – это невидимая деревня, которая находится где-то в Архангельской или Вологодской области и где проводят большую часть года Дед Мороз, его внучка Снегурочка и их помощники – озорные снеговики и снеговички. В этой книге снеговики решили заняться зимними видами спорта и даже придумали новые, например: фигурное рисование, снегобол и сугробол. А Дедморозовка стала настоящей Олимпийской деревней.


Новые приключения «Котобоя»

Название книги говорит само за себя. Это продолжение знаменитых приключений «Котобоя» писателя Андрея Усачёва. Возможно, кому-то новые истории покажутся совершенно неправдоподобными. Потому что котам пришлось вступить в борьбу не только с акулами и крысами, но и с людьми… , чтобы отстоять свою независимость. А это дело почти безнадёжное.


Другие книги автора
Бедная девушка или Яблоко, курица, Пушкин

Бедная девушка — это всегда — да. Бедная девушка — это всегда — дать. Накормить, напоить собою — мужчину, ребенка, землю Добывать огонь трением. Огонь тела, огонь души. Трением — тела о тело, души о душу. Бедная девушка — мать, жена, монахиня, проститутка, маркитантка. Бедная девушка — мать Тереза и Эдит Пиаф. Бедная девушка — сестра милосердия Всея Земли… … Богородица — Бедная девушка.


Петербург-нуар

«Петербург-нуар». Четырнадцать рассказов. «Четырнадцать оттенков черного», — как названа в предисловии к книге ее цветовая гамма. Пусть читателя не пугает такое цветовое решение. Или, наоборот, — пугает. Впрочем, имена авторов, смешавших краски на палитре «Петербурга-нуара», уже исключают основания для сетований по поводу монохромности книги, как не дают повода пройти мимо нее равнодушно. Сергей Носов, Павел Крусанов, Андрей Кивинов, Андрей Рубанов, Лена Элтанг, Антон Чиж… И перечисленные, и скрытые многоточием, эти имена на слуху и составляют если не славу, то гордость современной литературы как минимум.


Ленинградская школа
Жанр: Поэзия

Родилась в Питере в 1960-мВ основном, пишу песни. В таком стиле, как было принято в первые послереволюционные годы, то есть, тексты, понятные всем слоям населения.Главная гордость и заслуга — целых десять штук были напечатаны в сборнике «В нашу гавань приходили корабли» — под видом народных.Эдуард Успенский до сих пор не вполне верит, что песни — авторские.Хотя мы нынче снова дружим.Для счастливцев, имеющих возможность жить «на культурную ренту», я пишу очень редко.Но вот сложилась охапка стихов о питерских УЧИТЕЛЯХ, живых и ушедших.Это — адресное обращение лишь к тем, для кого культурная рента — реальность.