Дождь лил как из ведра, а трое здоровенных чернокожих парней продолжали методично размешивать в бадье совковыми лопатами серую массу, отдалённо напоминающую бетон. Вода ручьями катилась по мускулистым плечам и спинам, но на лицах африканцев никак не проявлялось беспокойство или неудовольствие по поводу мерзкой погоды. Доведя продукт до нужной, как им показалось, консистенции, парни также неспешно стали зачерпывать полученный состав лопатами и раскидывать его по окаймлённому деревянной опалубкой пятачку земли, прямо в уже образовавшиеся лужи. Качество и прочность будущей бетонной площадке было гарантировано.
Когда мы выскочили из автобуса и увидали такую сюрреалистическую картину, то остановились как вкопанные. За время, проведённое в стройотрядах, мы научились кое-что понимать в бетонных работах, и вот теперь, даже, несмотря на сильный дождь, мы остановились, и стали с интересом смотреть на мартышкин труд этих негритянских бугаёв.
- Пацаны, кто ж, в дождь бетон-то кладёт, а?! – первым не выдержал Сан Саныч.
Чернокожие «пацаны» на минуту приостановили свой трудовой процесс, а самый мощный из них задрал вверх голову, и как бы впервые удивился ненастью. Потом он, блеснув нам белозубой улыбкой, весомо так произнёс:
- Поебад! – и африканцы снова принялись за работу. После такого ответа, вопросов больше не возникло.
- Во, патрики – похуисты, а?! – засмеялся я. - Слышь, поебать им – и всё!
- Да им на всё – поебад! Негры, ёпть! – осклабился Валёк.
- Парни, чё, так и будем на этих мудаков глазеть, промокнем же на хер! – и Решут первым побежал в сторону общаги. Следом рванули и мы, а африканцы, студенты Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, а для краткости – «патрики», продолжили бетонировать лужи.
Мы, вообще-то, даже обрадовались когда узнали, что рядом с нашей общагой, где квартировали мы и наши коллеги из других водных институтов, разбил свой лагерь стройотряд этого московского ВУЗа. Всё разнообразие, да и дискотеки «патрики» устраивали клёвые, музыка у них была что надо! Потом темнокожие парни стали потихоньку выходить в город, чем очень радовали детвору Усть-Кута. Русские детишки бежали гурьбой за непривычными для них чёрными гигантами, а «патрики», как на подбор, почти все были атлетически сложенными, и что-то кричали им вслед и показывали на них пальцем. И хотя негров среди «патриков» было большинство, но встречались и былые, и азиаты, и даже наши соотечественники. А совсем недавно наши девчонки на дискотеке познакомились с палестинцами, и пригласили этих «борцов с преступным израильским режимом» к себе в гости. Те пришли и попали на один из наших почти каждодневных сабантуев. Арабов, конечно же, усадили за стол, и стали усиленно угощать вином, от водки-то они в ужасе отказались. Короче говоря, борцы за независимость оказались хреновыми питаками, после пары стаканов мадеры их пришлось уложить спать. Больше арабы в гости не заходили.
А вот нам спиртное нисколько не вредило. Вредило его отсутствие. Волна «сухого закона» докатилась и до сибирских просторов. Проблема «где достать» была очень актуальной, но всё-таки решаемой. Вот и сегодня отработав ночную смену в порту, и немного задержавшись около весёлых негров, бетонирующих площадку в проливной дождь, мы поспешили в ставшую за почти два месяца родной общагу, чтобы выпить вина. Спиртное должны были закупить знакомые девчонки с параллельного курса, с которыми мы проводили почти всё свободное от работы время. Вы скажите, что как-то не совсем по-джентельменски посылать девушек стоять в очереди за вином? Ну, во-первых, ни кто их собственно и не посылал, а во-вторых, у девушек всё равно был выходной, так почему бы им и не постоять. Девчонки, с которыми мы сошлись, были боевыми и в обиду себя бы не дали, да и выпить они любили, так же как и мы. Отличные у нас были подружки, чего уж там!
Когда я и трое моих друзей, уже переодетые в сухое и более нарядное, ещё только поднимались по лестнице на этаж, где находилась комната наших компаньонок, то услышали женский визг и неумелый мат. Быстро вбежав по ступенькам, мы увидали, как из дверей знакомой комнаты вынырнула одна из девчонок, а за ней следом повыскакивали остальные наши подружки. Гвалт от девок стоял невыносимый, и мы с парнями, немного опешив, встали вдоль стены, наблюдая, как события будут развиваться дальше.
- Вали, сука, отсюда и чтобы ноги твоей больше не было в комнате! – всех больше разорялась девушка, с которой в близких отношениях был я. Галя, так я её называл, хотя у неё было другое, татарское имя, метала громы и молнии. Такой я Галю ещё не видел, хотя уже прекрасно знал, что за словом она в карман не полезет.
- Да пошла ты, дура! – увидав нас, девушка, выскочившая из комнаты первой, остановилась, и теперь сложив руки на груди, невозмутимо парировала оскорбления и угрозы своих уже надо полагать бывших товарок.
- Шмотки свои забери, гадина! – и под ноги девушки полетела раскрытая спортивная сумка с набросанными в неё кое-как вещами. Девушка спокойно, чувствуя, что присутствие парней поможет ей избежать большего насилия, запихнула вещи в сумку, взвизгнула молнией и не спеша пошла по коридору, волоча сумку по полу. Свободных комнат в общаге было много и потому проблемы с жилплощадью у нас, студентов, не было. Мы спокойно могли жить чуть ли не по одному, всем бы места хватило.
