Лжедимитрий

Лжедимитрий

Авторы:

Жанры: Историческая проза, Роман

Цикл: Государи Руси Великой

Формат: Фрагмент

Всего в книге 83 страницы. Год издания книги - 1994.

Имя Даниила Лукича Мордовцева (1830–1905), одного из самых читаемых исторических писателей прошлого века, пришло к современному читателю недавно. Романы «Лжедимитрий», вовлекающий нас в пучину Смутного времени — безвременья земли Русской, и «Державный плотник», повествующий о деяниях Петра Великого, поднявшего Россию до страны-исполина, — как нельзя полнее отражают особенности творчества Мордовцева, называемого певцом народной стихии. Звучание времени в его романах передается полифонизмом речи, мнений, преданий разноплеменных и разносословных героев.

Читать онлайн Лжедимитрий


Мордовцев Д. Л. 

Лжедимитрий



1. ГРИШКА ОТРЕПЬЕВ НА ДОНУ

Тихая, теплая весенняя ночь окутывает обрывистый берег Дона и далекое, ровное Задонье. Словно бессонные очи, смотрят с темного неба группы созвездий — Кассиопея, Возница — с яркоглазою Капеллою, с трепетно блестящим Альдебараном и Плеядами, отражаясь в темном зеркале спящего, тихого Дона Ивановича. Спит и желтопесчаная отмель-коса, недавно вынырнувшая из-под вешнего разлива вод и просохшая под жаркими лучами неугомонного южного солнца.


Тихо, беззвучно кругом. Лишь иногда, как бы сквозь сон, жалобно пропищит береговой куличок, оберегая как зеницу ока свое песчаное гнездышко с пестрыми крохотными яичками — будущими детками своими, куличатками.

— Славен город Черкасской! Слушай! — раздается в сонной тиши.

— Славен Асавул-город! — отвечает возглас в стороне.

— Славен город Раздоры! — вторит третий.

— Славен Рай-Айдар-город! — этот уже еле доносится откуда-то издалека.

И снова тихо, сонно… Что это за голоса, в ночной тиши славящие Черкасск, Асавул-город, Раздоры, Рай-Айдар-город? И кто оспаривает славу этих городов?

Ночь не отвечает… А бессонные очи-звезды мерцают по-прежнему. По-прежнему куличок от времени до времени пропискивает спросонья свою маленькую жалобу — он и во сне, бедненький, видит своих ворогов лютых, ворон да коршунов, что ищут похитить и расклевать его сокровище, крохотные яичушки.

Медленно двигаются бессонные очи-звезды по темному небу. Медленно идет ночь задумчивая. Медленно катится тихий, сонный Дон Иванович…


— Ночь-то какая благодатная, Господи Боже! Очи твои всевидящи, сый Вседержителю, с умилением и любовию взирают на сие дело рук Твоих, Боже Всесильный… Да, давно я таких ночей не видывал, когда, внимая дыханию Бога в сем тихом плескании воды, в сем благом веянии духа Божия над землею, плакать хочется слезою молитвенною.

— Так-так, чоловиче Божий: се така ничь, що зараз дивчина чернобрива згадуеться, як ото вона выходить до тебе у вишневый садочек, ниженьки свои тоби у шапку ховае, а само, мале, до тебе, козака, тулиться — пригортаеться, мов та хмелиночка до явора… так-так… А хиба у вас у Москви не таки ничи?

— Нет, не такие. Холодно там у нас, хмуро, забели ночные… Нерадостно.

— Так-так… У Москви и солнце холодне и небо понуре… А довго ж таки, чоловиче Божий, ты був у того патриархи, у Иова?

— Долго-таки. Возлюбил я книжное дело паче всего мира — прилепилось к нему сердце мое, аки к служению самому Господу. А меня за сие книгочие велие в чернокнижии оговорили.

— Ах вони гаспидови дити!

Темными пятнами вырисовываются в темени ночи две конные фигуры. Это они разговаривают. Слышится мерное туканье копыт о сухую землю.

— Ото дурный москаль! Сам бач соби царем татарина обрав… От дурный.

— А то дурно от дьявола — Божим попущением.

— Та воно не без того… Залив вам чертяка сала за шкуру.

— Бог милостив — разделаемся с Борисом… Лишь бы донские казаки нашу сторону взяли.

— Возьмут! Подончики возьмут. Вони хоч за черта так встануть… абы москалив пошарпати.

— Дай Бог.

В ночном воздухе опять пронесся окрик:

— Славен город Черкасской! Слушай!

— Славен город Асавул-город!

Всадники остановились, один из них сказал:

— Та се же вони, подончики… тут у их, мабуть… становище.

— А почто они оклики делают?

— Та, мабуть, орды ждут.

— А как они по нас стрелять учнут?

— Ни, мы свиту дождемось, та тоди й у становище заявимось.

И они своротили коней в боярышник, колючие кусты которого местами устилали холмистое побережье Дона. Немного погодя они вышли из кустов и, прикрываемые береговою кручею, стали прокрадываться к тому месту, откуда доносились оклики часовых.

Снова мертвая тишина. Слышен только шепот Дона— это вода задевает прибрежные камни и словно шепчется с ними. Шепот этот думы наводит и страх — это темная, немая вода говорит, это ее непонятный лепет. А темные тени путников все двигаются вдоль кручи.

«Ги-ги-ги-ги! Го-го-го-го!»— слышится чей-то крик из-за Дона, из лесу.

— Эч бисова сова гогоче!

В это мгновенье что-то зашуршало впереди, словно шаги чуялись. Путники припали к круче, ждут… Восточная окраина неба начинает светлеть.

Впереди, у берега, очерчивается фигура женщины, опирающейся на клюку. Она что-то шепчет. По всему очертанию фигуры видно, что это старуха. Она приближается к самой реке, зачерпывает в ладони воды, дует на нее крестообразно и выплескивает в Дон. Зачерпывает во второй раз и делает то же. В третий раз — опять то же.

— Ух-ух! Водяной дух-дух! Я те спеленала — крестом знаменала, — глухо шамкает старуха. Потом, обращаясь на все четыре стороны и как бы маня кого-то, она продолжает: — Бесы полуденны, бесы полуночны, бесы утрении, послушайте слова Божия!

Она снимает что-то с шеи и, нагнувшись к воде, водит по ней тем, что сняла с шеи… Путники невольно крестятся.

Наконец, старуха поднимается и, вытянув вперед руки, тихо, но внятно причитает:

— Дон ты батюшка! Тихий Дон Иванович! Что течешь ты с заката солнышка ко полудню, ко полуднему граду Ерусалиму, что бегут твои воды со гор горних, со холмов холмленых, со тех ли суходолиев, круты бережечки омываючи, древесные и травесные коренья ломаючи… Ух-ух, водяной дух-дух!.. Омой ты, батюшка, омой ты, Дон Иванович, Донское войско хороброе, оторви ты от рабов Божих, казачушек, ото всего войска хороброго, оторви всяки болести-хворости от головушек буйных, от очушек ясных, от плечей могутныих, ото всей кровушки казацкие. Во тебя ли, Дон Иванович, я, раба Божия, святой крест макала, молитвы читала, бесов изгоняла… Чур-чур-чур, вы, бесы-дьяволы лукавые, земляные и водяные, ветровые и вихровые, подуманные и погаданные, посланные и наспанные, с водою выпитые, с едою съеденные! Идите вы, бесы, с тихово Дону, идите в поле неведомо, где птицы не поют и звери не воют, где кони не ржут — собаки не лают, где кошка не мяучит, петух не поет и голосу человеского слыхом не слыхано…


С этой книгой читают
Третий Рим. Трилогия

В книгу вошли три романа об эпохе царствования Ивана IV и его сына Фёдора Иоанновича — последних из Рюриковичей, о начавшейся борьбе за право наследования российского престола. Первому периоду правления Ивана Грозного, завершившемуся взятием Казани, посвящён роман «Третий Рим», В романе «Наследие Грозного» раскрывается судьба его сына царевича Дмитрия Угличскою, сбережённого, по версии автора, от рук наёмных убийц Бориса Годунова. Историю смены династий на российском троне, воцарение Романовых, предшествующие смуту и польскую интервенцию воссоздаёт ромам «Во дни Смуты».


В сетях интриги. Дилогия

Исторические романы Льва Жданова (1864 — 1951) — популярные до революции и ещё недавно неизвестные нам — снова завоевали читателя своим остросюжетным, сложным психологическим повествованием о жизни России от Ивана IV до Николая II. Русские государи предстают в них живыми людьми, страдающими, любящими, испытывающими боль разочарования. События романов «Под властью фаворита» и «В сетях интриги» отстоят по времени на полвека: в одном изображён узел хитросплетений вокруг «двух Анн», в другом — более утончённые игры двора юного цесаревича Александра Павловича, — но едины по сути — не монарх правит подданными, а лукавое и алчное окружение правит и монархом, и его любовью, и — страной.


Хамам «Балкания»

Все империи, когда-либо существовавшие на земле, роднит между собой одна чрезвычайно важная черта – они привлекали на службу своим интересам лучших представителей тех национальностей, которые проживали на их территориях. Мы знаем множество примеров, когда сыны самых маленьких народов становились не только крупными чиновниками, военачальниками, архитекторами, но и возносились на вершины государственной власти.Книга сербского писателя Владислава Баяца рассказывает об одной из самых драматичных и интересных страниц истории Османской Турции: времени правления султана Сулеймана Великолепного, ближайшим сподвижником которого стал визирь Мехмед-паша Соколович, серб по национальности, оставшийся в памяти потомков великим реформатором, строителем флота и покровителем искусства.


Мерецков. Мерцающий луч славы

Сын крестьянина-бедняка, Кирилл Афанасьевич Мерецков прошёл боевой путь от рядового запасного полка до маршала, помощника министра обороны СССР. Он участвовал в гражданской войне, был военным советником при правительстве республиканской Испании, занимался подготовкой штурма линии Маннергейма. Однако наиболее ярко полководческий талант Мерецкова раскрылся в годы Великой Отечественной Войны. Под его руководством войска Волховского и Карельского фронтов в 1941–1944 гг. провели ряд важных наступательных операций, в том числе операцию «Искра» по прорыву блокады Ленинграда.О прославленном военачальнике, Маршале Советского Союза, Кирилле Афанасьевиче Мерецкове (1897–1968) рассказывает новый роман писателя-историка А. Золототрубова.


По Москве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тамара и Давид

Без аннотации.Исторический роман «Тамара и Давид» отображает значительную эпоху истории Грузии — рубеж XII–XIII столетий, когда древняя Грузия (Иверия) достигла наибольшего расцвета своей государственной, хозяйственной, и культурной жизни. А. И. Воинова правдиво показала социально-политический строй, взаимоотношения отдельных княжеств, оппозицию феодальной верхушки, которая не могла примириться с усилением царской власти и объединением Грузии. Она всячески стремилась через патриарха Микеля добиться неограниченной власти.


Невольные каменщики. Белая рабыня

Вторая половина XVII века…На остров Ямайка прибыл корабль с «живым товаром» — рабами, среди которых находится прелестная белокурая девочка… С этого эпизода начинается роман, в котором есть любовь и ревность, предательство и благородство, пиратские налеты, плен, побег и, наконец, победа добра над злом.Динамичность, многоплановость сюжета книги свойственны жанру «крутого» авантюрного романа, который начинаешь читать — невозможно оторваться.


Александра Коллонтай — дипломат и куртизанка

С чем в истории может сравниться привлекательный по своей внутренней красоте образ женщины — «кающейся дворянки» ...которая вместе с дворянской одеждой сбрасывала с себя все привилегии «белой кости», чтобы слиться с народом и уплатить ему хоть частицу долгов своего класса.Александра Коллонтай.Об Александре Михайловне Коллонтай — пламенной революционерке, первой женщине-дипломате написаны десятки книг, сотни статей, снят художественный фильм. Леонид Ицелев изучил стиль художественных произведений самой А.


Эликсир для мертвеца

Слепой лекарь из Жироны Исаак отправляется в Перпиньян на свадьбу сына своего друга Давида, а также для того, чтобы помочь в лечении Арнау Марса, рыцаря и пациента Давида, тяжело раненного в результате нападения. Но пока Арнау пытается узнать, кто его враг, погибает невинный подмастерье. Быть может, его приняли за Давида или даже за Исаака? Теперь сверхъестественные способности Исаака различать, где зло, а где добро, и отчаянное желание Арнау выжить становятся их единственным оружием, способным предотвратить еще большую трагедию…


На лесной поляне

Коротенький рассказ о весьма напряженной ситуации, в которую попал главный герой — турист.


Бунт на «Баунти»
Автор: Джон Бойн

Юный воришка Джон Тернстайл, промышлявший извлечением кошельков и кружевных носовых платков из карманов состоятельных ротозеев, однажды попался с поличным. Мальчику грозил год заключения в страшной портсмутской тюрьме, но судьба распорядилась иначе. Вместо застенка он неожиданно для себя оказался на борту парусника, готового вот-вот выйти в море. Так начинаются удивительные приключения уличного мальчишки. Ему предстоит морская экспедиция, которая останется в истории одной из самых невероятных. Корабль, на котором очутился Джон, назывался «Баунти», и командовал им Вильям Блай.


Евангелие от Пилата

Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, пожалуй, самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Это блестящий и вместе с тем глубокий писатель, которого волнуют фундаментальные вопросы морали и смысла жизни, темы смерти, религии. Вниманию читателя предлагается его роман «Евангелие от Пилата» в варианте, существенно переработанном автором. «Через несколько часов они придут за мной. Они уже готовятся… Плотник ласково поглаживает крест, на котором завтра мне суждено пролить кровь. Они думают захватить меня врасплох… а я их жду».


Другие книги автора
Великий раскол

Исторический роман из эпохи царствования Алексея Михайловича.


Авантюристы

Даниил Лукич Мордовцев (1830–1905) автор исторических романов «Двенадцатый год» (1879), Лже-Дмитрий» (1879), «Царь Петр и правительница Софья» (1885), "Царь и гетман" (1880), «Соловецкое сидение» (1880), «Господин Великий Новгород» (1882) и многих других.Герои предлагаемой исторической повести» Авантюристы» — известные политические и общественные деятели времен правления Екатерины II живут и действуют на фоне подлинных исторических событий. Все это делает книгу интересной и увлекательной для широких кругов современных читателей.


Русские исторические женщины

Предлагаем читателю ознакомиться с главным трудом русского писателя Даниила Лукича Мордовцева (1830–1905)◦– его грандиозной монографией «Исторические русские женщины». Д.Л.Мордовцев —◦мастер русской исторической прозы, в чьих произведениях удачно совмещались занимательность и достоверность. В этой книге мы впервые за последние 100 лет представляем в полном виде его семитомное сочинение «Русские исторические женщины». Перед вами предстанет галерея портретов замечательных русских женщин от времен «допетровской Руси» до конца XVIII века.Глубокое знание истории и талант писателя воскрешают интереснейших персонажей отечественной истории: княгиню Ольгу, Елену Глинскую, жен Ивана Грозного, Ирину и Ксению Годуновых, Марину Мнишек, Ксению Романову, Анну Монс и ее сестру Матрену Балк, невест Петра II Марью Меншикову и Екатерину Долгорукую и тех, кого можно назвать прообразами жен декабристов, Наталью Долгорукую и Екатерину Головкину, и еще многих других замечательных женщин, включая и царственных особ – Елизавету Петровну и ее сестру, герцогиню Голштинскую, Анну Иоанновну и Анну Леопольдовну.


Наносная беда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поделиться мнением о книге