Тропическая ночь. Стрекочут кузнечики, светлячки кружатся в причудливых танцах… Мудрый Богомол сидел и доедал одного из них. Светлячок был жирным и вкусным.
– Что ж, ты заслужил хороший совет… – произнес наконец Богомол, обращаясь к юноше, который принес ему светляка.
Мудрый Богомол был старым большим самцом. О нем уже давно говорили: "Столько не живут". И были правы: самцы богомолов столько не жили. Впрочем, старым он был только формально, по возрасту. В остальном же не отличался от своих молодых собратьев: крепкое тело, неуемный аппетит и здоровое жизнелюбие.
Молодые богомолы уважали Мудрого, хотя и побаивались. Но, несмотря на страх, часто приходили за советом, потому что знали: на всем побережье не было никого разумнее…
Молодой богомол дернулся от волнения и осмелился подползти поближе. Он был польщен вниманием Мудрого.
– Я… – попытался он начать свою речь, но прервался на полуслове.
– Эх, молодежь, молодежь! – Мудрый Богомол потянулся, сыто вытянув вперед лапы-лезвия. – Говори, не бойся! Я сыт и доволен.
Молодой богомол еще немного помолчал, набираясь решимости, а потом его словно прорвало:
– Я не видел никого прекраснее! Это чудо! Ее треугольная головка так грациозно вращается на стройной членистой шейке! Ее перепончатые крылышки так грациозно сложены! Когда они трепещут, то трепещет и мое сердце… Ее лапки – совершенство! А брюшко! Ее мягкое брюшко! Оно так соблазнительно движется! Туда-сюда… Туда-сюда…
Молодой богомол перевел дыхание, а старый зевнул:
– Ну-ну, продолжай…
Юноша несколько смутился и с меньшим жаром договорил:
– Ее тонкие усики так зовуще шевелятся, а прекрасные глаза, такие желтые и выпуклые…
– Понятно… – Мудрый Богомол заскучал. После сытного обеда ему хотелось подремать. – Ну и что ты от меня-то хочешь?
– Наверное, это любовь… – как будто не слыша собеседника, продолжал юноша. – Я не могу жить без нее!…
– Ну и ради бога, совет да любовь… – Богомол опять зевнул. – Ох, не надо было есть столько жирного на ночь… Кстати, и с ней ты тоже долго жить не сможешь. Впрочем, смотря как посмотреть на понятие "жизнь"…
Молодой богомол словно очнулся.
– Вот поэтому я и пришел… – опустил он голову. – Я не верю тому, что слышал о вас… Вернее, о том, что говорят, что вы говорите, о том, что…
Юноша запутался, дрожа от собственной дерзости и смелости.
– Ну, смелее… – подбодрил его Мудрый Богомол.
– Я не верю! – отчаянно выкрикнул юноша. – Я не верю, что это прекрасное чувство убьет меня! Нет!…
– Постой, постой! А я разве когда-то говорил, что тебя (или кого-то еще) убьет какое-то там чувство? Любовь, говоришь? Да нет, все намного прозаичнее: твоя возлюбленная просто отгрызет тебе голову…
– Нет! Нет! – влюбленный юноша ничего не слышал. – Она прекрасна! Она любит меня! Она так манила меня к себе, говоря ласковые слова, призывно шевеля усиками и так сладостно трепеща брюшком! Мягким, округлым брюшком! Туда-сюда, туда-сюда…
– Так зачем же ты пришел?! – стараясь перекричать юношу, громко спросил Мудрый Богомол. – Иди к своей прекрасной возлюбленной, и не отнимай мое время!
Молодой богомол замолчал, поняв, что переходит все границы приличия. Тем не менее, он решился еще на одну дерзость:
– Теперь я понимаю, почему о вас ходит такая дурная слава… Мало кто из нас, молодых богомолов, решается прийти к вам…
– Так почему же ты пришел?
Молодой богомол поник и тихо ответил:
– Я боюсь… Я знаю, что вы самый старый, самый мудрый и самый опытный богомол. Я знаю, что вы не можете говорить просто так, но… Я не могу поверить! Она! Она… Это такое чудо! Как же может быть?! Нет! Нет!
– Стой! – прервал юношу Богомол. – Ты начинаешь по новой. Давай, я тебе расскажу, как все будет. Без всяких громких слов и эмоций. Просто факты, хорошо? Где твоя возлюбленная?
– Здесь, недалеко… Она сидит на ветке и ждет меня… Ах! – юноша закатил глаза, казалось, он сейчас упадет.
– Стоп! – окрикнул его Богомол, и юноша пришел в себя. – Ты молодец. Не многие приходят ко мне, это правда… Только самые разумные… А ты ведь оставил свою прекрасную богомолиху, чтобы прийти сюда! Я восхищен!…
Мудрый Богомол даже перестал зевать. На самом деле он с большим сочувствием относился к тем молодым богомолам, которые приходили к нему. Он был уверен, что именно они – самые разумные представители его рода, потому что сотни и тысячи других даже не задумывались о его словах, передавая их друг другу или как анекдот, или как страшилку, или, в лучшем случае, как какую-то сложную аллегорию… Никто не воспринимал его слова всерьез, а ведь он всего лишь просто и открыто говорил то, что совершенно точно знал сам, чему был неоднократным свидетелем. Лишь изредка приходили к нему юноши, обеспокоенные передаваемыми из уст в уста рассказами, чтобы убедиться: слухи о старом, выжившем из ума Богомоле – правда. И лишь немногие из приходивших действительно хотели узнать истину. Но пока не удалось спасти ни одного из них. Мудрый Богомол оставался единственным, кто знал страшную тайну… И пусть за глаза его называли выжившим из ума стариком, а не Мудрым! Пусть! Богомол знал, что у него-то с головой как раз все в порядке и самое главное – БУДЕТ все в порядке.