Сначала было тихо.
Люди погибали, но их криков предпочитали не слышать. Мужчины, женщины, дети погружались в вечное безмолвие, а их тела стыли в жилых башнях, молельных комнатах огромных монастырей, придорожных канавах. Смерть еще долго оставалась незамеченной. В этот мир каждый месяц прибывало до десяти миллионов паломников, и выходцы из других миров нередко умирали сразу после высадки на поверхность.
Мир-святилище Катур, названный по имени святого, служил маяком веры и надежды обитателям сектора Скарус. Вера расцветала или угасала у тех, кто прилетал сюда, чтобы ступить на священную землю благословенной планеты и обрести оправдание своей бессмысленно растрачиваемой жизни. Надежда расцветала и угасала у стремившихся прикоснуться к мощам давно умершего святого и получить исцеление от ран и недугов.
Смерть людей не вызвала всепланетной паники, не было ни воя сирен в городах, ни призывов о помощи к близлежащим мирам, ни предостережений о смертельной эпидемии. Болезнь распространялась, численность населения сокращалась, но, по мнению тех, кто был обязан за этим следить, смертность незначительно превышала средний уровень. Такое случалось время от времени.
Инфекция, занесенная с другой планеты, — так говорили правители мира. Вера убережет от заражения праведных и чистых.
Никаких предостережений. Никакой паники.
Тишина.
Тишина продлилась недолго. В начале второй недели мертвецов оказалось так много, что жрецы, заведующие погребениями, не смогли затолкать всех в освященные крематории, и в Экклезиархии поняли, что мир не просто подхватил инфекцию, а речь идет об эпидемии. И не просто эпидемии. Смертность достигла угрожающих размеров, и катурские служители, традиционно совершающие обряды захоронения, уже не в силах были справиться со своими несложными обязанностями.
С Катура поступил первый астропатический сигнал бедствия. Несколько сотен псайкеров по всему миру объединились в своем призыве и послали через варп мольбу о помощи. Имперские силы ошеломляюще быстро ответили на призыв: сектор Скарус всегда манил Архиврага, и здешние слуги Императора никогда не теряли бдительности. Имперские флотилии разогрели двигатели и устремились через варп, следуя психическим воплям, словно стая гончих, почуявших запах добычи.
Потоки сообщений по каналам связи и астропатические послания сообщали о разразившейся эпидемии, о миллионах умерших, о гибнущей планете.
Империум не впервые сталкивался с Проклятием Неверия. В то же самое время мор опустошал десятки миров в сегментуме Обскур, но относительно Катура подобное явление было аномалией — заражение единичного мира выбивалось из обычной схемы распространения скверны. Прочие зараженные миры находились на границе Черного крестового похода Разорителя, а Катур располагался вдали от Ока Ужаса и в стороне от основных очагов сражений.
Это бедствие выглядело необъяснимым. Поблизости не было замечено никаких космических кораблей Архиврага, способных занести порчу, не наблюдалось проявлений ереси среди населения и каких-либо признаков заражения скверной Хаоса в поведении правителей планеты.
Но тем не менее это было именно Проклятие Неверия.
Оно распространялось по миру-святилищу, поражая тех, кто недостаточно твердо верил в Бога-Императора. У запятнанных им загнивала плоть, и у еще живых людей разлагались внутренние органы. Многие жертвы предпочитали продолжительной агонии самоубийство. Среди населения планеты начались волнения. Печи крематориев и погребальные костры не гасли ни днем, ни ночью, и вокруг больших кафедральных городов небо потемнело от жирного черного дыма.