Укладываю волосы на одну сторону, потом на другую и с тяжёлым вздохом порчу уложенные волосы и теперь всё торчит в разные стороны. В дверь стучат, и когда я разрешаю войти, на пороге появляется мама.
— Готов? — осторожно спрашивает она, и подходит ко мне.
Я с ещё более тяжёлым вздохом опускаю руку и мысленно прошу помочь. Она умело укладывает мне волосы назад, и когда она заканчивает, я поворачиваюсь к зеркалу.
— Мам, — выдыхаю я, как это у неё выходит? Я уложил волосы, так же как и она сейчас, но сейчас я выгляжу так, как я хочу выглядеть, я похож на отца. — Как мне себя вести?
— Идём, — чуть помолчав, говорит она и выходит из комнаты.
Я остаюсь стоять у зеркала и просто смотрю на своё отражение, я ещё никогда так не волновался, как сейчас. Буквально через час я буду сидеть в съёмочной студии в прямом эфире и узнаю отобранных, я увижу их и вся страна увидит, хоть и на фотографии.
Сделав глубокий вдох, провожу руками по волосам, закрыв на миг глаза. Натягиваю ту маску безразличия и спокойствия, которому меня учили с ранних лет, но посмотрев в зеркало, в какой уже раз убеждаюсь, что ничего у меня не вышло. Встряхиваю головой, будто это поможет избавиться от напряжения, и выхожу из комнаты.
Возле лестницы я встречаюсь с папой и после того, как мы поприветствовали друг друга, он положил руку мне на плечо и внимательно посмотрел меня.
— Готов? — почему всем нужно это спросить, неужели не ясно, что ничерта я не готов?
— Конечно же, нет, — выдохнув, сказал я и отец усмехнулся.
— Идём, — говорит он, и мы спускаемся по лестнице. — Ты не должен сейчас так нервничать, просто представь, что тогда будет с тобой, когда они прибудут сюда. — Ох, да, спасибо, что успокоил и поддержал. Видимо, то что я только что подумал, тут же отразилось и на моём лице, потому что папа не смог сдержать смеха. — Последнюю неделю ты только и делал, что просматривал материалы про Отбор, ты уже должен был понять, что сначала и мне было жутко, но прошло время и для меня это стало совершенно обычным. Поверь, мне было куда сложнее, чем тебе! — Я тут же изумлённо посмотрел на него, не зная, что и думать. — Из-за того что никто даже не догадывался, как это будет проходить, и заявок было, по сравнению с этим разом, куда больше. А ты хотя бы знаешь, что тебя ждёт, и мы даже изменили некоторые правила, чтобы избежать предыдущих проблем. И у тебя будет не пятьдесят девушек, а тридцать, так что не волнуйся, тебе даже понравится. — Даже и не сомневаюсь что мне понравится, кому может не понравится находиться во внимании целой толпы прекрасных девушек? С его слов мне действительно стало легче, ему и вправду было куда сложнее, нежели мне.
Зайдя в студию, я киваю отцу, и он отходит к ведущему. Снова этот нескончаемый смех Кая и его беготня уже начинают сводить меня с ума. Этот ребёнок слишком активный. Вот девушки повеселятся с ним!
— Чак! — кричит за моей спиной Генри, я тут же оборачиваюсь и я иду к нему на встречу. — Как дела? — с издёвкой спрашивает он, и мы пожимаем друг другу руки.
— Отлично! Знаешь, скоро я буду окружен толпой девушек, которые будут, прямо говоря, драться за меня, — очень самоуверенно говорю ему я. Он закатывает глаза.
— Оставь мне парочку!
— Разумеется!
Мы заливаемся смехом и я, наконец, отвлекаюсь. Генри — сын Рейчел и она, кстати, будет наставницей отобранных, как когда-то Аливия в своё время была наставницей моей матери и Рейчел. Мы решили, что Рейчел будет идеальным вариантом, она сама прошла через всё это и отлично знает чему нужно учить девушек. Генри по званию мой слуга, но он мой лучший друг, а этот статус лишь формальность. Хоть он и старше меня на целых три года я никогда не чувствовал нашу разницу в возрасте.
Нам сообщают, что мы скоро выходим в эфир и необходимо разойтись по местам. Страх снова вернулся ко мне.
— Эй! — положив руку на моё плечо, сказал Генри. — Помни, ты Принц и ты будешь решать, а не девушки! — Ещё миг он внимательно вглядывается мне в глаза, а потом отходит.
Я усаживаюсь на своё место и в абсолютном ступоре дожидаюсь, когда мы выйдем в эфир. Генри прав, я буду решать, ни девушки, ни родители, ни страна, я, лишь я и никто другой. Внезапно волнение и оцепенение проходят, и мои плечи заметно расслабляются. Я обрёл уверенность. Родители расположились на своих местах, и мы выходим в эфир.
— Здравствуйте, дорогие телезрители! Сегодня в этот знаменательный для всей страны день мы все узнаем и впервые увидим отобранных девушек, которые всего через пару дней прибудут во дворец и примут участие в Отборе! — От слов ведущего по спине прошлись мурашки, но я всё же чувствую себя лучше, чем час назад. — Ваше Величество, — подошёл он к отцу, — что вы сейчас ощущаете, ведь двадцать с лишним лет назад вы также сидели и ждали объявления имён?
— Я спокоен, потому что я свой Отбор уже прошёл, — усмехнувшись, отвечает он, и я прищурено сморю на него. — Но мне придётся давать советы и постараться помогать делать правильные решения.
— Ваше Величество, — подошёл ведущий к маме, и та смущённо заулыбалась, она всё ещё не привыкла к своему статусу и говорит, что никогда не привыкнет к такому обращению. Для меня это доказательство того, что она была собой весь Отбор и собой осталась по сей день. — Много лет назад вы сидели у экрана телевизора и ждали своего имени, которое, назвали последним, хочу сказать. — Она была последней, но стала первой.
