СЕРГЕЙ ПРОКОПОВИЧ
КЛОУНЫ ДЛЯ ЗОНЫ
— Ну что, пошли!? — Сказал Бур, вставая с недавно, наспех, сделанного привала.
— Да, да сейчас идём, — не часто приходится такое увидеть, я конечно не впечатлительный, но некоторые вещи заставляют задуматься…
— Над чем?
— Ну, как над чем!? Для чего это нам всё это. Стоит ли того, чтобы кто-то заплатил столь высокую цену…
Бур сдвину брови. — Да ну, хватит тебе киснуть Серый, ведь мы уже всё решили ещё давно, — каждый сделает для исполнения своей мечты ровно столько, сколько в его силах, ведь никто — никого не принуждает!
— Да понимаю я, и не кисну, — это совсем другое, — я просто подумал…
— Ты слишком много думаешь. — Оборвал Бур Серого.
— Может ты и прав. — Согласился Серый. — Ладно, пошли.
Сквозь редкие ветви и пожухлые листья, один единственный свидетель видел, как двое людей двинулись в путь. А незадолго перед этим их было совсем не двое, а трое…
Но никому кроме своих сородичей — мутировавших ворон, этот случайный свидетель не мог ничего рассказать. Не мог также он рассказать или предупредить непутёвых сталкеров о скрывавшейся под опавшей листвой аномалии, а впрочем, зачем? Ведь разбросанные куски человеческой плоти были лакомыми кусочками для зоновских ворон.
В зоне шёл естественный отбор, устоявшийся уже не один десяток лет.
Грубые ботинки, идущих по пыльной тропе оставляли приличного размера следы, что в свою очередь указывало на рослых искателей приключений на свою голову.
— Мечта!? Говоришь, да какая на фиг мечта, я просто хочу, если не до конца жизни, так хоть какое — то время пожить с семьёй по — нормальному. — Бур! Чего ты молчишь?
— А что тебе сказать?! Ты семью сначала заведи, да вон ту балочку давай пройдём без приключений, а потом и болтать языком будем.
— Да — ты прав. Но всё-таки нас трое выходило от бармена, а теперь только двое…
— Парень знал, что делает. — Прервал Бур Серого.
— К тому же он спас нам жизнь, потому — что шёл как дозорный. Нужно будет что-нибуть отправить его девушке. Ты кстати говорил, что она живёт где-то в России?
— Да, но что мы ей пошлём, деньги что ли?
— Да Серый, конечно деньги, а что же ещё!? — Возмутился Бур, — ну не артефакт же фонящий!?
— А прикинь, на таможне пограничники проверяют дозиметром коробочку с "Вечерним Киевом", а она зашкаливает по фону. — Прикольнулся Серый.
— Ты никак не уймёшься — всё прикалываешься, всё шутишь — весельчак хренов. — Бур вскинул свою нехитрую ношу поудобнее и зашагал с новой силой.
— Бур, ну я не могу по-другому, и я не со зла! Чтобы было если бы, я не шутил, наша жизнь и так паршивая до опупения — так я хоть зубы поскалю и другим в этом тоже помогу.
Бур остановился и повернул голову в сторону, слегка скосив глаза на Серого.
— Что!? Бур!? Аномалия!?
— Чё, обписялся юморист, не аномалия, я просто хочу сказать, что мы по зоне идём, и здесь разве — что контролёр твои шутки заценит и то, с безопасного для себя расстояния.
— Да — да Бурчик ты прав. — Подлизываясь соскалился Серый. — Ты же меня знаешь, когда доходит до дела…
— Знаю, вот потому и пошли мы с тобой, а не с кем-то ещё.
Времени уже было двадцать ноль — ноль и солнце оставило на небе соблазнительные, для голодного человека, красные прожилки, которые были похожи на прожилки мяса на белом сале.
— Серый, видишь, вон под леском обрыв, какой то. Кажется, там будет безопасней заночевать. В случае опасности можно и в лесу скрыться или на крайняк по своим следам отходить. Что думаешь, специалист политеха?
— Ваша мысль настолько блистательна, ваше банковское величество…
— Ну, хватит, пошли. Я же говорил, — оправдывался Бур, — подсидели меня в этом паршивом банке, вот наберём артефактов, помимо нашей основной цели, так я ещё и банк свой собственный открою.
И с последними словами ребята кинули свои рюкзаки на землю и начали сооружать маленький неприметный костёрчик.
Ночь вступила в свои права. Быстрая, безоговорочная победа сумрака над светом не заставила себя ждать и питать какие то надежды об обратном. Но всем известно, что будет и наоборот, что у всякого инь есть янь, у белого есть черное, у орла есть решка и так далее.
Всякая ночная живность начала давать о себе знать.
— Бур, ты слышал? — Больше, чтобы напугать, сказал Серый, таинственным голосом, когда вдалеке что то застонало.
— Спи давай, пока я на посту — никакая, как бы тебе сказать, — зараза, твоего драгоценного волоска не коснётся!
— Тогда я спокоен. — Сказал Серый и подсунул "Калаш" поближе.
Серому снился, какой то нелепый сон. Как будто Бур у него пытается нож отнять, которым Серый почему то землю возле себя взрыл. Продирает Серый глаза и не может слова вымолвить. Смотрит перед собой и видит изумлённое лицо Бура и всё оно в мельчайших капельках, какой то зелёно-сине-серой жидкости, маслянистой консистенции, а вокруг тьма непроглядная и лишь их костерок издаёт тусклое свечение в котором и видны все замысловатые капельки неизвестной жидкости на лице товарища.
— Бур, ты чего?! Изумлённо протянул Серый.
— А ты в порядке? — Беспокойным голосом, неожиданно для Серого прохрипел Бур.
— А что со мной может быть не в порядке? Ты лучше на себя посмотри, сказку "Мойдодыр" читал или это ты против ветра неудачно примостился где-нибудь в кустах?
