Мир, в котором мы живем, становится одновременно и проще, и сложнее. Он проще, поскольку человеку стало легче в нем выживать, и с каждым десятилетием это становится все заметнее. Но мир стал и сложнее, поскольку от унификаций прошлого, когда все жили и одевались одинаково, мы переходим к большему разнообразию.
Современному человеку даже не нужен мир реальный, он все находит в мире виртуальном. Он погружен в телесериалы и видеоигры, книги и интернет… Соцсети сделали его писателем, Инстаграм — фотографом, Твиттер — краснобаем… Сколько ни ругают Фейсбук, но миллиарды пользователей создали ему своей личной информацией рыночную стоимость в миллиарды долларов. В Гугле и Фейсбуке больше ничего нет, кроме информации о нас самих, наших предпочтениях и нашем поиске.
И все это направлено на наш разум. А все, что на нас влияет, всегда будет интересно политикам, бизнесу и… спецслужбам. Это важно сейчас, но еще более значимыми такие виртуальные потоки были в советское время. В Комитете госбезопасности СССР было создано специальное подразделение — Пятое управление, которое занималось творческой интеллигенцией, то есть теми, кто строил виртуальный мир советского человека. Этот виртуальный мир был не просто еще одной средой обитания, но и защитой, которая закрывала советского человека от влияния западного виртуального мира.
Холодная война была как раз таким столкновением виртуальных миров, когда с одной стороны наступал Штирлиц, а с другой — Джеймс Бонд. Виртуальный мир идеален для продвижения любых пропагандистских смыслов, поскольку в нем зритель или читатель находятся в развлекательной сфере. Эмоционально увлекаясь приключениями героев, мы автоматически отключаем рациональность. Поэтому в этом состоянии мы можем, не ощущая, получить подтверждение правильности нашей модели мира, или, наоборот, стимулы для ее разрушения.
Советская модель мира больше всего потеряла в сфере развлекательности и быта, где вроде бы нет места идеологии. Но она была, когда мы стремились посмотреть иностранный фильм. Не купить, а достать (!) джинсы, а дети сходили с ума из-за «жвачек». Когда эти дети выросли, то «жвачка» (физическая и виртуальная) легко победила идеологию.
Когда мы сегодня создаем, условно говоря, «патриотическое кино», мы забываем, что кино как эмоциональный продукт противится любой рациональности, и с этим будут связаны пустые кинозалы. Учтем и то, что дальше и дальше рациональность будет уходить все глубже и глубже. И в глубь фильма, и в глубь нашего сознания, что будет затруднять любой рациональный разговор со зрителем. Реально только единицы способны на создание виртуального продукта такого уровня.
Глава первая
Виртуальный инструментарий управления массовым сознанием
Андропов: жизнь между информацией и дезинформацией
Советский человек очень четко различал поведение в кругу своих и публичное, где присутствует третий. Нельзя было в этих двух разных сферах говорить, хвалить, ругать одно и то же, поскольку часто официальная точка зрения была иной. Даже Андропов заявлял об этом своим консультантам и помощникам. Как вспоминал Георгий Арбатов: «Шеф сразу обозначил рамки допустимого. В этой комнате разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело — когда выходишь за дверь, тогда уже веди себя по правилам» [1].
Для государства наши мозги не являются нашими или чужими, государство все считает своим, поэтому оно пытается изо всех сил наполнить наши мозги нужной ему информацией. Во всех этих действиях информация не является информацией, под которой мы понимаем нейтральное изложение факта. Государство заинтересовано в информации, удерживающей его точку зрения на события или подталкивающей человека к выводам, выгодным для него.
Мы должны уже сами выбирать между правдой и постправдой. Но одна постправда мила для государства, другая — для человека. Постправд много, но правда все равно остается одна. Каждое государство старается манипулировать в рамках своих допустимых объемов лжи.
Не соответствует действительности и манипуляция частотностью событий в реальном мире, происходящая в медиа. Услышанная нами новость одновременно не пускает на это место другую новость. Все новости могут быть правдивы, но целостная картина мира будет все равно лживой, поскольку отобраны такие новости, которые работают на одну модель мира и не отражают другую.
Генерал-лейтенант Н. Леонов, начальник аналитического управления КГБ СССР (см. о нем [2]): «За годы советской власти нас очень капитально приучили к вранью. Оно стало почти неотъемлемой частью нашей общественной жизни и настолько въелось в плоть и кровь, что и сейчас мы не предпринимаем ничего, чтобы от него избавиться. Коррупцию хотя бы осуждаем на словах и имитируем борьбу с ней, а о засилье лжи даже не говорим. Так, изредка вспоминаем, как Б. Ельцин просил потерпеть несколько месяцев перед наступлением пушистой рыночной благодати или как непотопляемый А. Чубайс обещал два автомобиля за один „ваучер”. Да мало ли кто еще сулил и сулит нам „светлое будущее”!»
Н. Леонов разделил информацию на три потока: достоверная государственная, развлекательная и моделирующая сознание. И то он не совсем прав, поскольку государство может получать разнообразную лживую информацию в отчетах ведомств, старающихся предстать перед начальством в лучшем виде.
