«Помню, был я пионером…»
(1960-е. Беседочный период)
В начале было не слово, но звук. Отчетливей всего он доносился из-за двери кабинета фортепиано Свердловской музыкальной школы-десятилетки. Первоклассник Глебушка Вильнянский[1] услышал что-то необычное и заглянул в комнату — за инструментом сидели два пятиклассника и в четыре руки наяривали что-то необычное, но ритмически-завораживающее. Глеб еще не знал, что он слышит рок-н-ролльный квадрат, но с первых тактов навсегда полюбил эту музыку. Дело было в 1961 году. «Это стало одним из главных музыкальных потрясений в моей жизни», — вспоминает сегодня сильно повзрослевший Вильнянский. Глебушка, судя по всему, был очень впечатлительным, но не самым продвинутым первоклассником музыкальной школы. Его однокашник Алеша Густов[2] на переменках сам играл буги-вуги. «В своем резюме я могу с гордостью написать, что играл рок еще до того, как «The Beatles» стали «The Beatles»», — спустя полвека рассказывает он.
Если эту музыку играли даже дети, то она должна была звучать как минимум в их семьях. Значит, рок-н-ролл добрался до Свердловска еще раньше. Неизвестно, когда и как он впервые зазвучал среди Уральских гор — с завозной пластинки, магнитофонной ленты или пойманной кем-то вражеской радиоволны, — но в самом начале 1961 года эту ритмичную музыку выдували из труб и саксофонов на танцплощадке физтеха УПИ.
Незадолго до этого на физико-техническом факультете пианист Виктор Онучин создал первый в институте (а возможно, и во всем Свердловске) ансамбль, исполнявший современную танцевальную музыку. Состав был весьма солидный — человек 10 музыкантов. Назывались они просто «Физтехи» — два саксофона, пара труб, тромбон, контрабас и барабанщик. Сам Онучин колотил по клавишам пианино и осуществлял музыкальное руководство коллективом. Позже появились вокалистки, голосистые, но немного писклявые.
На больших институтских концертах «Физтехи» исполняли официально утвержденный репертуар: джазовые и свинговые шлягеры типа «Серенады Солнечной долины». А вот на танцах позволяли себе играть что-то более ритмичное, в том числе и первые американские рок-н-роллы. Звукорежиссер «Физтехов» Борис Васильев вспоминал, что исполнение «Rock around the clock» Билла Хейли оперативно пресекалось комсомольским оперотрядом. Вряд ли у активистов с красными повязками были на то особые инструкции. Скорее, они комсомольскими печенками чувствовали в этих ритмах что-то чуждое молодежи опорного края державы. В дальнейшем подобное идеологическое чутье разномастных активистов создаст многочисленные проблемы будущему уральскому року.
Весной 1962 года Виктор Онучин закончил УПИ и ансамбль распался, просуществовав, таким образом, около полутора лет. Этот уральский «рок-динозавр» был все-таки более свинговым коллективом. Характерно, что в его составе даже не было гитар, а ведь гитары в то время уже начали свое победное шествие по городским улицам, подъездам и дворовым беседкам. Наступал первый период развития свердловской рок-музыки, который можно условно назвать «беседочным».
Все началось с того, что на обычные дворовые посиделки пацанов с семиструнками, бренчавших трехаккордные блатные куплеты и ранние песни Высоцкого, пришли те, кто уже успел полюбить заокеанские ритмы, услышанные в двадцатых магнитофонных копиях. Желание познакомить приятелей с новыми мотивами, да еще в собственном исполнении, было совершенно естественным. И вот те же семиструнки затренькали что-то другое, а привычных урок и легавых сменили англоподобные звукоподражания.