Идиоты первыми

Идиоты первыми

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 123 страницы. Год издания книги - 1993.

В книге Бернарда Маламуда (1914–1986) изображаются главным образом судьбы еврейских иммигрантов в США. Типичный герой трагифарсовых новелл Маламуда — «маленький человек», неудачник, запутавшийся в грустных и смешных перипетиях современности. Один из самых выдающихся прозаиков послевоенного поколения, Маламуд был удостоен за свои книги рассказов ряда престижных литературных премий, а также Золотой медали Американской академии искусств и литературы.

Читать онлайн Идиоты первыми



И ЖАЛОСТЬ И СМЕХ

Было несколько тем, вернее, мотивов, прошедших через все творчество Бернарда Маламуда, прозаика, чье имя называли одним из первых, говоря о послевоенной американской литературе. Сложно соединяясь, приобретая звучание то глубоко драматическое, то почти пародийное или, во всяком случае, выдающее иронию, с какой наблюдает за событиями автор, эти мотивы оставались, однако, исключительно устойчивыми. И поэтому за пестротой ситуаций, описываемых Маламудом, открываются пропорции единого художественного мира, который выстроен по строгим, до мелочей продуманным чертежам.

Маламуд рано нашел собственного постоянного героя, маленького человека наших дней, «бедного человека», подразумевая смысл, который этому понятию придавала русская литература, то есть скорее экзистенциальный, бытийственный, а не социологический. Появившись уже в повести «Помощник» (1957), принесшей писателю очень престижную Национальную премию и признание, ставшее всеобщим по выходе — год спустя — первого сборника рассказов «Волшебный бочонок», этот герой в разных своих воплощениях сделался едва ли не обязательной фигурой и в романах Маламуда, и в его новеллах. Однако ни о какой исчерпанности сюжетов, связанных с таким персонажем, говорить не приходилось. Ракурс изображения менялся от книги к книге.

Неизменным был лишь тот философский подтекст, который высвечивается за рассказанными Маламудом историями. Они почерпнуты из самой невзрачной обыденности. Маламуду совершенно чужды и патетика, и умозрительные конструкции, он не притязал на лавры мастера интеллектуальной литературы, предпочтя традиционную роль живописца будничной жизни. Но под его пером эта будничность наполнялась конфликтами, которые снова и снова заставляют задуматься о трудных, порой болезненных духовных проблемах — о реальности или призрачности человеческой свободы, о силах, сплачивающих или, напротив, разъединяющих людей, об отчужденности, одиночестве, нравственных катастрофах, оказывающихся страшнее, чем любого рода бытовые невзгоды. И о сострадании. Для Маламуда оно было высшей, непререкаемой этической нормой, которой личность, на его взгляд, обязана руководствоваться даже в самых гнетущих обстоятельствах, пусть реальность нашего столетия менее всего помогает установиться таким отношениям между людьми.

О противодействии обстоятельств и всего духа времени тому гуманному, светлому началу, которое в человеке неискоренимо, как бы ни старалась заглушить порывы к состраданию действительность XX века, написаны лучшие книги Маламуда. Он небеспричинно снискал себе репутацию моралиста в литературе. Подобное определение, впрочем, не назвать особенно точным.

Родная стихия Маламуда — трагифарс, всего органичнее выразивший его — мироощущение. Человек в его восприятии — существо и нелепое, и величественное, он бесконечно многолик, способен к невероятным превращениям, к каким-то немыслимым — по своей непредсказуемости — переходам от низости к самоотверженности, от героики к убожеству. Порабощенный не им созданными и не от него зависящими условиями бытия, он все-таки никогда не остается просто жертвой «человеческого удела», оказавшегося таким тягостным в эпоху, символом которой стал Освенцим. Он сопротивляется предопределенности своего жребия, затевая почти безнадежную игру с немилосердной судьбой: хитря, изворачиваясь, но в решающую минуту выказывая твердость, какой наделены настоящие стоики. И в перипетиях этой схватки жестокое, низменное, героическое, шутовское сливаются действительно нерасторжимо.

«Маламудовский персонаж, — сказал однажды сам писатель, — есть некто, страшащийся своей участи, связанный ею, но умеющий с нею справиться. Он — и субъект, и объект: смеха, равно как жалости».

Более емкой формулы, характеризующей книги Маламуда, не нашел никто из критиков.

В очень большой степени эти книги, конечно, воплотили чудовищный еврейский опыт в наш век. На страницах Маламуда нет картин геноцида, осуществлявшегося нацистами, но отблески этой трагедии различимы во всех его произведениях — они лишь бывают более или менее явственными. В определенном отношении о каждом герое Маламуда можно сказать, что это «беженец из Германии», перемещенное лицо, человек, несущий в себе страдание, выпавшее на долю всего его этноса. Эту созданную историей ситуацию Маламуд, однако, никогда не толковал однозначно. Страдание способно не только возвеличивать — у Маламуда оно способно и угнетать, надламывать, даже дегуманизировать или, по меньшей мере, лишать личность всякой внутренней свободы. А для Маламуда обретение этой свободы было главным человеческим назначением. И обреталась она исключительно за счет индивидуальных усилий, иной раз приводивших не к сближению с этносом, но к трудному конфликту. Сам акт подобного обретения — истинного или иллюзорного — был интимной драмой, в которой человек остается наедине с самим собой.

Вот эта драма, обогащалась ли она оттенками сумрачными или комедийными, составила основное действие в прозе Маламуда. Тематически книги очень разнообразны — от дела Бейлиса, навеявшего сюжет лучшего его романа «Мастеровой» (1966), до похождений несостоявшегося художника Фидельмана в Италии, — но внутренне они необыкновенно цельны, поскольку обладают однородностью и проблематики, и даже тональности.


С этой книгой читают
Лицей 2021. Пятый выпуск

20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.


Упадальщики. Отторжение
Автор: Tony Lonk

Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


Собачий царь
Автор: Улья Нова

Говорила Лопушиха своему сожителю: надо нам жизнь улучшить, добиться успеха и процветания. Садись на поезд, поезжай в Москву, ищи Собачьего Царя. Знают люди: если жизнью недоволен так, что хоть вой, нужно обратиться к Лай Лаичу Брехуну, он поможет. Поверил мужик, приехал в столицу, пристроился к родственнику-бизнесмену в работники. И стал ждать встречи с Собачьим Царём. Где-то ведь бродит он по Москве в окружении верных псов, которые рыщут мимо офисов и эстакад, всё вынюхивают-выведывают. И является на зов того, кому жизнь невмоготу.


Утро Аугусто Пиночета

Кем вошел в историю генерал Пиночет – палачом своего народа или спасителем отечества? В книге рассматриваются скрытые пружины деятельности генерала Пиночета, ярого борца с коммунистической угрозой в Чили, методы, которыми он реализовывал свою политику.


Спасительный свет

Смерть Энни О'Нейл неразрывно связала и переплела судьбы ее мужа Алека, ее любовника Пола и жены Пола Оливии. Разрубить этот «гордиев узел» поможет случайно обнаруженная правда о поруганной любви.


Триумф смерти

С жестокостью, потрясшей даже журналистов криминальной хроники, совершены убийства двух женщин – известного прокурора и восходящей телезвезды. Затаив дыхание, весь Нью-Йорк следит за расследованием, которое ведет лейтенант полиции Ева Даллас. Психологический портрет преступника до конца не объясняет мотивов его поступков, но однозначно предвещает новую кровавую драму. Для того чтобы остановить череду смертей, Еве необходимо вычислить следующую жертву и суметь остановить хладнокровного убийцу.


Смертельный холод
Автор: Луиза Пенни

Роман «Смертельный холод» продолжает серию расследований блистательного старшего инспектора Армана Гамаша – нового персонажа, созданного пером Луизы Пенни, единственного в мире пятикратного лауреата премии Агаты Кристи. В деревне Три Сосны, что к югу от Монреаля, произошло невероятное убийство. Смерть настигла Сесилию де Пуатье на заснеженной поверхности замерзшего озера, где она вместе с другими болельщиками наблюдала за матчем по кёрлингу, а орудием убийства стал металлический стул, подсоединенный к источнику тока.


Другие книги автора
Жильцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мастер

Бернард Маламуд (1914–1986) — один из ведущих американских писателей своего поколения. Автор нескольких сборников рассказов, в т. ч. «Волшебная бочка» (1958), «Идиоты первыми» (1963), «Шляпа Рембрандта» (1973), и романов «Помощник» (1957), «Новая жизнь» (1961), «Соседи» (1971), «Божья милость» (1982), каждый из которых становился событием. Судьбы, нравы и трагедия евреев постоянно занимают Маламуда, сына еврейских родителей, эмигрировавших из царской России. Так иди иначе, еврейская боль, хотя бы отголоском, звучит во всех его произведениях.


Бенефис

Бернарда Маламуда (1914–1986), одного из самых крупных американских прозаиков послевоенного поколения, удостоенного самых почетных литературных наград — Пулитцеровской премии, двух Национальных книжных премий, Золотой медали Американской академии искусств и литературы, — не нужно представлять русскому читателю. В России изданы четыре сборника рассказов Б. Маламуда: «Туфли для служанки» (1967), «Шляпа Рембрандта» (1990), «Идиоты первыми» (1993), «Ангел Левин» (2005), роман «Мастер» (2002). Однако богатое наследие этого замечательного писателя, которого критика ставит наравне с такими рассказчиками, как Чехов и Бабель, освоено в России далеко не полностью.