Сестрам Александре и Надежде
На астероиде, суетливо бегавшем вокруг Солнца, жила добрая, юная фея. Она умела творить чудеса. Но никому ее чудеса не были нужны, потому что Фея одинока. Правда, у нее был друг — Философский камень. Он ничего не видел и вообще не говорил, зато он все слышал и умел думать. Фея понимала его мысли и любила подумать вместе с ним. Философский камень был очень умный и очень старый. Он постоянно философствовал о смысле бытия, что Фее порядком надоело. А свою юность он почти не помнил и сохранил из нее только одну легенду. Он иногда думал ее для Феи:
— Послушай меня, девочка. Когда-то очень давно, на этом месте вращалась планета. На ней жили существа, похожие на тебя, Фея. Они называли планету Тэа, а себя — тэанцами и жили весело и беззаботно. Их было очень много и они не всегда ладили друг с другом. И вот однажды их безумные вожди раздули жар страшной всепланетной войны. Они применяли ужасное оружие, от которого гибли миллионы тэанцев. Когда кончилась война, никто не вышел из нее победителем, а планета, после такого издевательства над ней, начала разрушаться. Тэанцев осталось очень мало, они очень ослабли и поэтому не смогли воспротивиться. Они погибли вместе с планетой. Таков результат их беззаботной жизни, — заканчивал обычно Философский камень.
И еще у Феи были цветы. Они выросли на голом камне под палящим Солнцем — единственное чудо, которое позволила себе Фея. Здесь были гордые тюльпаны, грациозные нарциссы, нежные розы. Они качали прекрасными головками и пели для Феи грустные песни.
А на противоположную холмистую и всегда темную сторону астероида Фея ходила разговаривать со звездами. Звезды рассказывали Фее о своих планетах. Они приглашали ее к себе. Но Фея не хотела покидать свой уютный, обжитой мирок. Здесь ей было спокойно и она обманчиво чувствовала себя свободной.
Так медленно тянулись дни, и Фея стала забывать, что умеет творить чудеса.
Однажды на феин астероид упал побитый звездолет. Он был похож на израненное животное. Фея сидела на Философском камне и видела все. «Что это?»— спросил Философский камень, услышав громоподобный рык и почувствав на своих боках жар плазмы. «Это большой зверь. У него глубокие вмятины и, кажется, ему тяжело. Я подойду, — ведь Фея была храброй девушкой. Она обошла вокруг горячего звездолета, приказала: «Впусти меня!» — и вошла.
Над двигателями — небольшая комната. Это рубка и каюта. В ней на полу лежал юноша. У него было не по-мужски нежное удлиненное лицо, острые скулы, густые волосы. Его стройную фигуру плотно облегала серебристая одежда и на груди красовался значок астронавта. Он был мертв. Это — Пилот. Он возвращался с Плутония и, когда пролетал пояс астероидов, на корабле сломалась навигационная система. Звездолет начало кидать, и он полностью потерял управление. Так Пилот попал сюда.
Фея положила свою мягкую ручку на его холодный лоб, подержала секунду. Пилот открыл глаза. Но он был слаб, и Фее потребовалось еще много времени, чтобы выходить его.
В один день Пилот бодро поднялся и увидел Фею. Перед ним стояла невысокая смуглая девушка с большими черными глазами. Она была красива, и от ее красоты веяло космической чистотой.
— Кто ты? — спросил Пилот.
— Я — Фея. — Фея поняла его, потому что была волшебницей.
— Красивое имя! А как ты оказалась здесь?
— Я живу на этой планетке.
— Ну, ладно, — Пилот решил не удивляться, — вот как я здесь оказался — не знаю.
— Ты был мертв.
— Неужели?!
Фея только улыбнулась.
— Давай познакомимся, я — Пилот, — сказал он и протянул Фее руку, немного погодя, добавил, — первого класса.
Для Феи наступили удивительные дни. Сначала Пилот занес астероид в каталог и дал ему имя — «ФЕЯ». Потом одел легкий скафандр, и Фея повела его к своим друзьям.
— Вот мой лучший друг — Философский камень.
— Камень? Ничего особенного: крупный, выделяется на гладкой поверхности, из чистого железа.
— Он умеет думать.
— Что-то не вижу. Тебе просто кажется, девочка.
Фея расстороилась. Пилот не понимает Философского камня. А Философский камень услышал и оскорбился: «До чего глупы и ничтожны эти тэанцы, — бурчал он про себя, — и ты, дерзкий юнец, ничего не стоишь. Вы всегда хватаете верхушки и смотрите по поверхности, а вот заглянуть в глубину, понять суть вам не дано. Поэтому вы до сих пор и не нашли Философского камня.» Пока камень разражался торжественной речью, Фея довела Пилота до цветов.
— Цветы?! На голом камне? Какое чудо!
Пилот склонился над цветами. Его лицо мгновенно переменилось, легкая тень пробежала по нему, широко раскрылись глаза, вбирая краски цветов. Фее показалось, что он услышал их печальные песни.
— Я вырастила их.
— Ты — волшебница!
— Я — Фея.
Больше нечему было удивляться, и Пилот, облазив астероид, уединился в звездолете. Он чинил двигатель, но, наверное, у него ничего не получалось, потому что вылезал он из недр корабля грязным и злым. По вечерам к нему приходила Фея, и Пилот оживлялся. Он готовил себе обычную чашку кофе, принимался рассказывать Фее о Земле и о людях. Фея располагалась рядом, на полу, поджав маленькие ножки, и с явным восхищением слушала Пилота. Это льстило Пилоту. Она нравилась ему: Фея такая юная и свежая, а он молод, только окончил Школу астронавтов.
