Дощатовские трагедии

Дощатовские трагедии

Авторы:

Жанр: Драма

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 10 страниц. Год издания книги - 2007.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Дощатовские трагедии


Николай Коляда

Дощатовские трагедии

Подражание А.Вампилову в двух действиях

Действующие лица


Павел Мерзликин — 29 лет

Виктор Сидорчук — 29 лет

Командировочные

Нина, рыжая

Света, белая — девушки без возраста

Администраторша гостиницы

Кавказец

Голос пожилой женщины

Голос молодой женщины

Голос мужчины

Телефон — главное действующее лицо.


Действие обеих пьес происходит в далеком сибирском городе Дощатове в наши дни.


Обычный гостиничный номер. Две кровати, стол, столик, телевизор, два стула, два кресла. На столе стоит телефон.

Павел на кровати, Виктор — тоже.


«… Степь да степь круго-ом!

Путь далек ли-и-ижит!

В той степи-и глухо-а-оа-ай!

Зами-и-ирзал я-ямщик!..»


ВИКТОР. Ори громче.

ПАША. Да не пришли еще.

ВИКТОР. Ори, говорю… «Степь да стее-е-пь…»

ПАША. Нету их, не пришли.

ВИКТОР. Надо повеселее, эта тягомотная.

ПАША. Куда веселее? «Поми-и-ирал ям-м-мщик!» … Ик!

ВИКТОР. Да не помирал, а замерзал.

ПАША. Это я помираю уже. Рак горла. Второй час орем. Милицию вот вызовет дежурная.

ВИКТОР. Не видал, что ли, какая на этаже дежурная? Божий одуванчик… Как говорили писатели: ей в очереди за катафалком стоять, а она еще сидит, ключи выдает… А слепа и глуха!

А? А? А?

ПАША. Ладно тебе…

ВИКТОР. Спокуха! Спокойно!.. Давай веселую! «По острым иглам яркого огня… аха-аха-аха арлекино-арлекино!»

ПАША. Кончай, лучше спать надо…

ВИКТОР. Замолчь!

ПАША. Дождина льет, паразитство…

ВИКТОР. «Арлекино, арлекино!..»

ПАША. Да может они не в этом номере живут, в другом, а? Может, ты напутал?

ВИКТОР. Да своими глазами видел — туда входили, напротив! Открывали дверь ключом… Ну?

ПАША. Так то ж вчера было… Может, туристки, уехали, наверное…

ВИКТОР. Туристки? В этот антитургород на один день не приезжают… Сюда приезжают либо на вовсе, на годы, либо как мы месяцами, неделями, нет, черт, столетиями! Знаешь, как говорится: «Транваи не ходют, в такси — не содют!» А-а-а!

ПАША. Ну, мелешь! (хохочет)

ВИКТОР. Момэнт! Момэнт!

Соскакивает с постели, он в трусах. Садится к телефону, набирает номер.

Барышня? Барышня, подскажите пожалуйста, как позвонить… Мадмуазель, подождите! Ну неужели вам трудно дать справку? Ну и что — не справочная! Кто-то должен знать! Занято ноль девять, занято! Вы администратор гостиницы? Верно? Вот, значит и должны… Минуточку! Минуточку! Дура, положила трубку. (Набирает номер.) Девуська? (коверкает слова.) С вами говолит луководитель японского ансамбля-бля «Белезка»!

ПАША. (с кровати) Да уехала «Березка» эта, уехала, еще утром…

ВИКТОР. (Паше) Спокойно! (в трубку) Мы сичас в элополту… Наса девуська осталась гостниница, номел сто тлидцать сетыре. Да, да, да… Мозет, уснула? Не знаю… Нет, не досситались! Нет, нет! (Паше) Дура, сейчас ведь искать ее кинется! (в трубку) Нет, нет, телефона надо… Ага, номер. Записали. Данке шён, ма шер лавью! Гуд бай, говорю! (положил трубку, сново набирает номер, Паша хохочет)

ПАША. Ну ты артист!

ВИКТОР. Вот он, телефончик-то, вот он. На руке! Понял? На крючке фефчёнки! Попались!

ПАША. Да нету их, нету! (хохочет).

ВИКТОР. Знаешь анекдот: Павел — это подло!

ПАША. Нету их!

Кто-то бежит по коридору.

ВИКТОР. (заворачивается в простынь.) Сейчас будет концерт! Быстро она, однако, с первого на третий взлетела, без лифта!

ПАША. Кто?

ВИКТОР. (смеется, шепотом.) Кто, кто! Администраторша, кто еще?

Открывается дверь, в номер на против стучит женщина, администратор гостиницы.

ВИКТОР. (громко и серьезно.) В чем дело? Почему не даете спать? Товарищи, я сегодня весь день работал! Товарищ, я вам говорю!

АДМИНИСТРАТОРША. Слушайте, не видели тут японочку? (кричит по коридору.) Марь Петровна, где ключи у тебя? Тащи сюда и запасные тоже!

ВИКТОР. Вы объясните толком, в конце концов! Какую японочку? Маленькую, худенькую такую?

АДМИНИСТРАТОРША. Ну да, они такие вроде… Ну да?

Паша хохочет.

ВИКТОР. Толстенькую, среднего высокого роста?

АДМИНИСТРАТОРША. А?

ВИКТОР. Ну такую старенькую веснушчатую, на носу бородавка?

АДМИНИСТРАТОРША. Ты че? Псих?

ВИКТОР. Вот она я! (строит глаза.)

АДМИНИСТРАТОРША. Марь Петровна! Пьяные тут! Беспорядок! Налил шары, а? Почему не следите? Эх, где же ваш интернациональный долг, а? Как вы…

ВИКТОР. (хлопнул дверью, упал на кровать, хохочет). Ой, не могу я, не могу я! Ой!..

ПАША. (хохочет.) Дурак, я же помру сейчас!

ВИКТОР. (вдруг соскочил с кровати, совершенно серьезно.) Подожди-ка! (сново к телефону.) Алло… Привет… Ну ты совсем… Ну это я… Сережка, конечно… Да подь ты… Не грубо совсем, это я так, ласкательно… Ну как не Сережка, я, конечно… Да подожди, подожди… Ну, че т… (набирает номер.) Говорят из дома управления. За антисанитарные условия, которые вы там у себя развели, за неуплату и за все прочее по решению домкома вас, бабуся, выселяют из квартиры. Да, да. Как — платили? За май? Ничего подобного! Да, и соседей выселим тоже! Да. С райсполкомом согласовано. Какая Мурашова? Из сто пятнадцатой? Нет, не жаловались. И из тридцать второй никто не приходил. Сами догадались. По запаху, как! Немедленно освобождайте квартиру! Мы там будем у вас выпускать антифурии. Да! (кладет трубку.) Они ведь точно спать не будут всю ночь… У бабули голос такой испуганный… Жуть! Ха! Умереть!

ПАША. Да брось ты, что на тебя нашло?


С этой книгой читают
Разговоры с Богом

Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.


Поцелуй Иуды
Автор: Дэвид Хэйр
Жанр: Драма

В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.


Покурить травку
Автор: Эгилс Шнёре
Жанр: Драма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Голодные
Жанр: Драма

В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…


Миссис Оруэлл
Автор: Тони Кокс
Жанр: Драма

Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…


Драматург
Жанр: Драма

Пьеса в четырёх сценах .


Счастливый случай

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Турки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мальчики-мальчишки

О бандитах «лихих-девяностых», но без традиционных крутизны и понтов. Здесь нет «реальных пацанов, у которых всё конкретно», а есть не нашедшие применения своим силам и умениям мальчики на руинах экономики и морали некогда мощной державы. Эти вчерашние пионеры и комсомольцы, «отличники по боевой и политической» были воспитаны для жизни в одной стране, а жить им пришлось в совершенно другой. Бандитизм показан не в крупном городе, а в маленьком посёлке, который даже не отмечен на карте России, где все друг друга знают.


Пережить бы выборы

Унылая обыденная жизнь рядовых граждан периодически получает некое оживление в виде предвыборной лихорадки, когда политическая агитация и пропаганда прёт, что называется, «из каждого утюга». Замордованному бытом и борьбой за выживание обывателю льстит, что он якобы участвует в управлении страной, выбирая власть, тогда как он не способен повлиять даже на свою собственную жизнь. Миром же правят те, кто вряд ли доверит выбирать себя кому бы то ни было, но люди под воздействием искусных технологий СМИ продолжают верить, что они имеют возможность «выбрать себе ту власть, которую заслуживают».


Другие книги автора
Баба Шанель

Любительскому ансамблю народной песни «Наитие» – 10 лет. В нем поют пять женщин-инвалидов «возраста дожития». Юбилейный отчетный концерт становится поводом для воспоминаний, возобновления вековых ссор и сплочения – под угрозой «ребрендинга» и неожиданного прихода солистки в прежде равноправный коллектив.


Американка

Монолог в одном действии. Написана в июле 1991 года. Главная героиня Елена Андреевна много лет назад была изгнана из СССР за антисоветскую деятельность. Прошли годы, и вот теперь, вдали от прекрасной и ненавистной Родины, никому не нужная в Америке, живя в центре Манхэттена, Елена Андреевна вспоминает… Нет, она вспоминает свою последнюю любовь – Патриса: «Кто-то запомнил первую любовь, а я – запомнила последнюю…» – говорит героиня пьесы.


Носферату

Амалия Носферату пригласила в гости человека из Театра, чтобы отдать ему для спектакля ненужные вещи. Оказалось, что отдает она ему всю свою жизнь. А может быть, это вовсе и не однофамилица знаменитого вампира, а сам автор пьесы расстаётся с чем-то важным, любимым?..


Для тебя

«Для тебя» (1991) – это сразу две пьесы Николая Коляды – «Венский стул» и «Черепаха Маня». Первая пьеса – «Венский стул» – приводит героя и героиню в одну пустую, пугающую, замкнутую комнату, далекую от каких-либо конкретных жизненных реалий, опознавательных знаков. Нельзя сказать, где именно очутились персонажи, тем более остается загадочным, как такое произошло. При этом, главным становится тонкий психологический рисунок, органика человеческих отношений, сиюминутность переживаний героев.В ремарках второй пьесы – «Черепаха Маня» – автор неоднократно, и всерьез, и не без иронии сетует, что никак не получается обойтись хорошим литературным языком, герои то и дело переходят на резкие выражения – а что поделаешь? В почерке драматурга есть своего рода мрачный импрессионизм и безбоязненное чутье, заставляющее сохранять ту «правду жизни», которая необходима для создания правды художественной, для выражения именно того драматизма, который чувствует автор.