Демон абсолюта

Демон абсолюта

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Эссе, очерк, этюд, набросок

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 148 страниц. Год издания книги - 1946.

«Публикация «Демона абсолюта», которой пришлось ждать почти полвека, не может полностью насытить ни любителей романов, ни любителей биографий. Несомненно, из нее можно много узнать о Среднем Востоке во время войны 1914 года и о действиях полковника Лоуренса: повествование Мальро явно не делает тусклой эту жизнь, которая сама по себе похожа на роман. Однако даже если она слегка не закончена, и даже если ее трудно отнести к определенному жанру, эта книга поражает своей оригинальностью и интересностью. Не являясь неизвестным шедевром, о котором долго мечтали, обнаруженный текст уже вскоре стал существенным, и не только для любителей Мальро. Рядом с авторскими вариантами, которые свидетельствуют о долгой работе автора и восхищают тех, кто отдает преимущество письму, находящемуся в законченном труде, на первый план выходит автопортрет, осознанный или неосознанный, который Мальро пишет с себя через посредство своего героя. Известно, что между каждым биографом и персонажем, о котором он пишет, в большинстве случаев есть более или менее прямая связь. Между Лоуренсом и Мальро эта связь так сильна, что иногда можно удивиться, спрашивая себя, о котором из двух идет речь. Их жизни имеют достаточно много общих черт, чтобы рассказ о жизни Лоуренса казался рассказом о жизни Мальро. Но то, что может часто вызывать неловкость — это последовательность в его выборе столь близкого к себе сюжета. Он раскрывает себя одновременно слишком много и слишком мало. Объясняя своего героя, Мальро в то же время объясняет и себя самого во всем, что затрагивает его, и его естественная сдержанность от этого, вероятно, страдает. Что до его легенды, которую он, кроме того, пытается изложить, она так отчетливо схожа с легендой Лоуренса, что есть риск принять ее за его легенду: жизнь Лоуренса заканчивается так непохоже, что Мальро об этом даже не написал». (Michel Autrand)

Читать онлайн Демон абсолюта


Вступление

I

В противовес союзу реальности и течения времени к старости, которые жизнь с каждым днем все тягостнее навязывает каждому человеку, всякая эпоха ищет свой миф о Геракле, легендарной фигуре, которая властвует над уделом человеческим (и которая при этом всей своей эмоциональной мощью обязана лишь тому, что, в конечном счете, побеждается им). Судьба Наполеона своим влиянием, которым пользовалась больше столетия в глазах публики, по меньшей мере, так же обязана воплотившейся в нем прометеевской стихии, как и военным успехам Бонапарта: ведь успехи Веллингтона также были крупными. После смерти Императора не было ни персонажа, ни легенды, которые снова соединили бы подвиги Геракла и костер в глубине сумерек.

Но, за отсутствием Геракла Фарнезе[1], наша эпоха имеет в распоряжении более мелких людей, подобных танагрским статуэткам[2].

Если Наполеон так скоро стал легендой, то потому, что он позволил мифу воплотиться, и потому, что воображение современников требовало воплощения. Достаточно курьезным был бунт чистого воображения — оно создало серию персонажей, которые в целом были, подобно кокеткам, маркизам или слугам старинной комедии, условными персонажами; но сами по себе они поддавались индивидуализации. Это были Сыщик, Преступник, романтический Бандит; это был, в меньшей степени, Шпион, и особенно Шпионка; это была Проститутка. Кинематограф жил этими несколькими абстракциями, в воплощениях более многочисленных, чем индийские боги, и эта жизнь была бы более поучительной, если бы цензура не искажала игру воображения.

Создание Сыщика наиболее показательно. За ним не стоит такая же четкая фигура, как фигура Далилы[3] — за шпионкой. Он обладает очарованием тайны и, в определенной мере, героизмом в прямом смысле этого слова, потому что ставит свою жизнь на службу справедливости. Если он служит одной лишь полиции, его очарование падает: Шерлок Холмс — не полицейский. Он разгадчик тайн, маг; тайны эти тем более смутны оттого, что обычно запятнаны кровью. Тайне он противопоставляет свою технику разгадывания. Люди удивляются, что ни один полицейский роман, каким бы легким для усвоения он ни был, не имел крупного успеха — такого, который показывал бы, что воображение современников действительно затронуто — по сравнению с мифическим Сыщиком и мифическим романтическим Бандитом: но один из них — человек, свободный от наших интеллектуальных условий, а другой — свободный от условий социальных, и каждый черпает силу лишь в реализации этого освобождения: противник Сыщика — не убийца, а тайна; противник романтического Бандита — не Сыщик, а социальный мир, повседневный мир. Если они противопоставлены друг другу, то они не более чем два игрока в шахматы и теряют тот характер, который тянет их к мифическому действу[4].

Обычно предполагается, что Сыщик порожден успехом неких сыщиков, которых литература наделила романтическим очарованием. Но изучение показывает — ничего подобного: никогда не существовало детектива, похожего на Дюпена[5] или на Шерлока Холмса; никогда ни одна полиция мира не применяла методы героев романа; никогда ни один преступник не был пойман ни одним полицейским благодаря этим методам.

Не то чтобы эти методы обязательно были неэффективными: опыт показывает обратное. Но, в той мере, в какой существуют методы полиции, они всегда радикально отличаются от них.

Организация крупных полиций в наши дни далеко не секрет, а объект преподавания. Более того, успех полицейских романов позволил издавать мемуары шефов различных служб национальной безопасности и почти всех служб контрразведки. Полицейские методы не аналитичны, разве что в самой малой мере. Часть из них строго научна: например, антропометрия[6], принятая [пробел] лет назад всеми крупными полициями мира. Другие методы, и на них действительно основана вся полиция, носят статистический характер.

Полиция строится не на расследовании, а на доносах. Она ценится исключительно по организации своей сети осведомителей. Если ее техника совершенствовалась, то ее концепция мира не менялась с XV века. Так, полиция признает, что существуют «опасные классы», как известно сейчас о существовании «преступных каст» в Индии. Эти классы смешиваются с другими — грабители не могут грабить среди себе подобных — но формируют нечто вроде масонства, со своими предпочитаемыми связями и иногда — со своим языком. Есть в этом и более сильная мысль — о том, что положение вне закона становится родиной, как становятся почти все запретные страсти.

Если незаконность сама создает свою среду, то достаточно ее разведать, «разложить изнутри» — разумеется, не затем, чтобы предотвратить всякие преступления (когда же полиция предотвращала преступления?), но чтобы, в конечном счете, найти тех, кто их совершил. Также исчезает крупнейшее препятствие, которое может встретиться полиции: невозможность следить за каждым. И служба безопасности, действительно, неэффективна, если не встречается со «средой»: политическая полиция эффективна лишь потому, что существует среда революционеров; когда революционный дух распространяется по всей стране, доходит до прежде равнодушных людей, полиция теряется, как дитя в лесу. (Кроме того, чтобы она растерялась, бывает достаточно, если один из главных осведомителей — на самом деле революционер, как видно по делу Азефа


С этой книгой читают
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Саладин, благородный герой ислама

Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.


В коммандо

Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.


...Азорские острова

Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Красное зарево над Кладно

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Введение в практику созерцания
Жанр: Буддизм

Из устных наставлений, данных в Монте Фаито, 1980 год. Составитель Костантино Альбини.Данное издание предназначено для тех, кто получил от учителя передачу содержащейся в нем практики. Просим не распространять данную книгу за пределами такого круга людей и бережно с ней обращаться.


Бред

Рассказ из сборника «Тени грядущего зла».Перевод А. Хохрева.


Лейтенант
Автор: Дмитрий Рус

Время безжалостно. Израненный крейсер «Марат» медленно валится в гравитационный колодец Нового Севастополя. В отсеках обреченного корабля – сотни разумных. У них нет времени на ремонт – на потемневших от ржавчины палубах идет яростная схватка. Люди увлеченно режут друг друга!Робинзоны замкнутого стального мира. Нет закона, нет смерти, нет будущего.Павел возглавляет один из векторов сил – «Соединение 13-7». Ноша командира тяжела, а в спину непрерывно давят задумчивые взгляды. Так ли уж силен наш комэск? Почему у него лучшая экипировка, самая красивая женщина и отдельная каюта? Не пора ли испытать его на прочность?


Абрафаксы под черным флагом

Трое друзей — Абракс, Брабакс и Калифакс — сокращенно АБРАФАКС — веселые ребята, которые в поисках приключений путешествуют по всему свету и далее по разным историческим эпохам. Эта полная юмора и приключений увлекательная книга приобрела в Европе такую известность, что породила настоящую аброфаксоманию. Только комиксы о приключениях ее героев уже проданы общим тиражом более 100 миллионов экземпляров.По всему миру, включая Россию, триумфально прошел полнометражный мультфильм с одноименный названием.Абрафаксам попала в руки золотая чаша Монтесумы, которая, как выяснилось, была своеобразной машиной времени.Ничего не подозревающая троица угодила прямо на испанский корабль XVII века.Абрафаксов уже собирались было выбросить за борт, но нападение пиратов изменило планы испанцев, и отважная троица оказалась на острове Тортуга, которым правила прекрасная пиратка Анне Бонни.


Другие книги автора
Голоса тишины

Предлагаемая книга – четыре эссе по философии искусства: «Воображаемый музей» (1947), «Художественное творчество» (1948), «Цена абсолюта» (1949), «Метаморфозы Аполлона» (1951), – сборник Андре Мальро, выдающегося французского писателя, совмещавшего в себе таланты романиста, философа, искусствоведа. Мальро был политиком, активнейшим участником исторических событий своего времени, министром культуры (1958—1969) в правительстве де Голля. Вклад Мальро в психологию и историю искусства велик, а «Голоса тишины», вероятно, – насыщенный и блестящий труд такого рода.


Королевская дорога

Разыскивать в джунглях Камбоджи старинные храмы, дабы извлечь хранящиеся там ценности? Этим и заняты герои романа «Королевская дорога», отражающего жизненный опыт Мольро, осужденного в 1923 г. за ограбление кхмерского храма.Роман вновь написан на основе достоверных впечатлений и может быть прочитан как отчет об экзотической экспедиции охотников за сокровищами. Однако в романе все настолько же конкретно, сколь и абстрактно, абсолютно. Начиная с задачи этого мероприятия: более чем конкретное желание добыть деньги любой ценой расширяется до тотальной потребности вырваться из плена «ничтожной повседневности».


Завоеватели

Роман Андре Мальро «Завоеватели» — о всеобщей забастовке в Кантоне (1925 г.), где Мальро бывал, что дало ему возможность рассказать о подлинных событиях, сохраняя видимость репортажа, хроники, максимальной достоверности. Героем романа является Гарин, один из руководителей забастовки, «западный человек" даже по своему происхождению (сын швейцарца и русской). Революция и человек, политика и нравственность — об этом роман Мальро.


Надежда

Роман А. Мальро (1901–1976) «Надежда» (1937) — одно из лучших в мировой литературе произведений о национально-революционной войне в Испании, в которой тысячи героев-добровольцев разных национальностей ценою своих жизней пытались преградить путь фашизму. В их рядах сражался и автор романа.