Дальний свет

Дальний свет

Авторы:

Жанры: Современная проза, Самиздат, сетевая литература, Политика, Социальная фантастика

Цикл: Ринордийская история №3

Формат: Фрагмент

Всего в книге 123 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.

Третья и заключительная часть ринордийской истории. Что остаётся после победы, и была ли победа вообще… Или всё, что есть — только бесконечная дорога к далёким огням?

Читать онлайн Дальний свет


Часть I

Из незапечатанного письма

У каждого своя уязвимость, своя точка разлома. У Софи это была её огромная самонадеянность, что и позволяло мне находиться рядом с ней и много лет оставаться вне подозрений: как величина заведомо несопоставимая с Её Величеством, я просто выпадала из её мыслей и списков. У Феликса это зазор между понимаемым и декларируемым. Пока он может утверждать только то, во что хочет верить, он в безопасности — но понимает он куда больше. У меня же это отсутствие смысла. С тех пор, как закончилась служба у Нонине и нет больше тысяч мелких шагов, которые нужно совершить без ошибки, я не знаю, что делать дальше.

Китти [начата заглавная буква фамилии и тут же зачёркнута]

1

Они воздвигали флаг.

Но флагшток стоял как-то криво, и флаг кособочился.

— Ну не видите, что ли, что неровно?

Никто не обратил внимания; некоторые только привычно кивнули, как всегда, на его возглас. Будто и не было Главной площади, не было стены, не было «люди, я в вас верю!»

Первое здание, законченное уже в новую эпоху… Он вспомнил, как хорошо здесь было в мае: когда они стояли на недостроенном этаже, а сверху лилась лазурь вперемешку с апельсиновым солнцем, и казалось, что впереди совсем другой, лучший мир.

Красный лоскут тяжело колыхался в грифельно-пасмурном небе.

— Он же так съедет, вообще упадёт с крыши! Вы его не закрепили даже толком.

Талоев, парень из рабочих, нетерпеливо и раздражённо обернулся:

— Так давай, сделай как надо! Что ты раскомандовался?

— Ну пустите тогда, дайте я.

Остальные расступились и не стали мешать. Феликс опустился к основанию флагштока, попробовал разогнуть закрученную жёсткую проволоку. Пурпоров из-за плеча предупредил:

— Руки обдерёшь.

— Да хрен с ними.

Флаг он в итоге чуть не уронил, но всё же подхватил вовремя. Впрочем, отдать его другим уже не возражал.

Отступив от них, он медленно отодвинулся к краю, облокотился на ограждающий бортик. Здесь же стоял Пурпоров, но Феликс не взглянул на него: не хотелось увидеть нарочито понимающую жалость, с которой, он чувствовал, тот на него смотрит.

— Ничего, скоро всё будет как надо, — уверенно пробормотал Феликс.

Тучи тянулись над крышами и шпилями, сколько хватало глаз. Вдалеке блёклой лентой лежала река, ещё дальше, через мост, угадывался стеклянный шар с очертаниями континентов.

Послышалось тарахтенье: внизу, прямо к зданию, подкатила небольшая чёрная машина. На такой допотопной колымаге ездил только один человек в городе.

Феликс дёрнулся было, обернулся к Пурпорову:

— Если будет что-то совсем срочное, позвонишь мне?

Тот, прикрыв глаза, будто совсем не видел автомобиля, кивнул.

Феликс быстро спустился. Китти уже вышла из машины и стояла рядом с ней, сосредоточенно оглядываясь по сторонам. Будто забыла, что дальше.

— Давно не виделись, — он ловко и незаметно проскользнул к Китти со стороны, приобнял за плечи. — И что ты здесь ищешь, интересно узнать?

Китти не улыбнулась в ответ:

— Тебя.

2

Им не надо было договариваться, куда идти. Оба уже знали.

«Рассадник» — как когда-то называли ГУЖ рьяные приверженцы Нонине — в середине октябрьского дня был тих и не пестрел народом, только иногда по одиночке мелькали студенты у дверей или под окнами. Эти люди наверняка бы оскорбились, именуй кто рассадником их, и уж конечно не стали бы с хохотом подхватывать подобное название, как это сделали в годы Феликса и Китти. Да и про «башню» — западный флигель — они похоже не знали или нашли себе места посимпатичнее.

Здесь всё было по-прежнему. Старая лестница пологим винтом, в окнах наверху — цветные стёкла, через которые мир кажется красным, оранжевым или синевато-сизым. Когда-то «башня» исполняла роль беседки. Теперь едва ли кто-то мог здесь помешать.

— Так что? — спросил Феликс.

Китти помолчала немного.

— Лаванда.

И это вместо всяких объяснений.

— Что — «Лаванда»? — Феликс нервно пожал плечами.

— Что ты про неё скажешь.

— Ну а что я про неё могу сказать. Лаванда как Лаванда, со своими причудами. Не самый плохой вариант. Получше многих, — он отвёл взгляд.

Китти выжидательно смотрела большими карими глазами: не будет ли продолжения. Не дождавшись, заговорила:

— Как тебе её последняя инициатива.

— Ты про «реформу истории»?

Китти кивнула.

Феликс отвернулся, перешёл от окна к окну (из зелёного в рыжее).

— Девочка дорвалась до власти, — заговорил он негромко. — Впервые в жизни почувствовала себя чем-то значимым. Вот и отрывается теперь. Это пройдёт. Между прочим, нам повезло, — он снова резко развернулся к Китти. — Повезло, что живых людей это не затрагивает, только старые бумаги и учебники истории, если таковые ещё останутся. Это всегда можно будет откатить назад.

Китти покачала головой:

— Лаванда не откатит. И ты это знаешь.

— Послушай, — он напряжённо рассмеялся, — она всё ещё моя кузина. Это же не чокнутый диктатор вроде Нонине. Я всегда могу прийти, если её сильно занесёт, и что-то ей объяснить…

— Поэтому она не принимает тебя уже два месяца?

Все слова пресеклись; Феликс замолчал.

— Зато Гречаев к ней вполне вхож, — продолжила Китти как ни в чём не бывало.

Он глубоко вдохнул, отбил дробь по подоконнику.

— Можно было этого не делать.


С этой книгой читают
И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пасека

Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


Рождество в городе ветров

Спортивный журналист Ник Матсон получил ответственное задание — взять интервью у дочери звезды бейсбола 30-х годов. Но старая женщина принципиально избегает представителей прессы. Помочь Нику может только один человек — Оливия Кирнс, с которой у него когда-то был роман.


Аристократ и простушка

В поисках непутевой сестры лорд Хольм отправляется в далекую Австралию. Здесь ему приходится устроить себе — в кои-то веки — короткий отпуск. Море, солнце, яхта и… любовь простой, но покоряюще милой девушки. Будет ли у их романа продолжение?..


Занимательная энтомология

Разнообразен мир природы, который так хорошо знал и любил автор многих книг для детей, доктор биологических наук Николай Николаевич Плавильщиков. В этой книге ученый-энтомолог рассказывает о том, как интересно наблюдать жизнь и повадки насекомых, живущих рядом с тобой: жучка трубковерта, слоника, плавунца, светлячка и других обитателей этого огромного мира живой природы.На опушке растет береза. Некоторые листья ее свернуты наподобие бумажных фунтиков. Они ничем не склеены, не сшиты, будто держатся сами собой.


Устрица раскрылась

Перед вами утопический роман, написанный мною в 2012 году. В его основу легли труды профессора Гарвардского университета, психолога, «отца» психоделической революции Тимоти Лири. Здесь вы увидите знакомых персонажей моей предыдущей книги, живущих в настоящем и будущем, прошедших трансформацию сознания временем и новыми химическими веществами. Группа психоделических химиков-исследователей, продолжая работать над незаконченным в связи со смертью Альберта Хофмана2 проектом нового психотропного вещества, сталкивается с промежуточной формулой, радикально меняющей восприятия мира.


Другие книги автора
Идол

Вернуться через два года странствий — чтобы узнать, что привычная жизнь и родной город неузнаваемо изменились и всё теперь зависит от воли одного единственного человека. А может, и не человека больше.Способно ли что-то противостоять этой воле, и что в самом деле может сделать обычный человек… Это пока вопрос.


Играй, Адель, не знай печали

Вместо эпилога к роману «Идол». История людей, прошедших через многое, но обязанных жить дальше.«Но он мёртв. А мы живы. Это наша победа. Другой вопрос — нужна ли она ещё нам. Если да — значит, мы выиграли. Если нет — значит, он».


Чернее, чем тени

«Ринордийск… Древний и вечно новый, вечно шумящий и блистающий и — в то же время — зловеще молчаливый; город фейерверков и чёрных теней, переменчивый, обманчивый, как витражи Сокольского собора: не поймёшь, в улыбку или оскал сложились эти губы, мирное спокойствие отражается в глазах или затаённая горечь. Как большой зверь, разлёгся он на холмах: то тихо дремлет, то приоткрывает неспящий лукавый глаз, то закрывает вновь».Ринордийск — столица неназванной далёкой страны… Впрочем, иногда очень похожей на нашу.