(Приквел «Баек сталкера Бабая»)
1
Как же хорошо начинался день и так плохо закончился. Вышел я c рассветом. Впрочем, рассвет наступил весьма условно — свинцовые тучи закрыли всё небо. Ветер никак не мог выбрать, куда ему дуть — усиливался, стихал, менял направление. Дождь тоже не решался разразиться ливнем, то моросил, то налетал косыми залпами. Где-то вдалеке гремел гром, и тучи подсвечивались всполохами молний. Вся живность в зоне попряталась по норам, берлогам и блиндажам. Погода для перехода — лучше не придумать.
Я шел знакомым маршрутом, обходя аномалии и могильники с радиоактивной техникой. Шел, огибая Рыжий лес, к месту сбора в разрушенном тоннеле перед Лиманском. Рюкзак мой был набит боеприпасами — налет на Лиманск дело нешуточное. К месту сбора должно было подтянуться с десяток сталкеров. По расчетам к тоннелю я должен был добраться поздно вечером.
Должен был, да ничего не вышло — наткнулся на фанерный щиток «Мины». Откуда тут мины? Прикол какой-то? Нет, не прикол. В метрах двадцати впереди воронка от взрыва, а рядом с воронкой армейский сапог. Надо искать обходной путь. Четыре часа ушло на безуспешные попытки найти проход через эту радиоактивную свалку. Всё, надо либо возвращаться, либо загибать к Рыжему лесу.
Идти к Рыжему лесу мне не хотелось. Не знаю, почему этот лес называется Рыжим, ну разве что листва у него чуть светлее. Вообще-то, мне, как дальтонику, все эти оттенки серого — по фигу. У этого леса дурная слава. Раньше в лесу было охотхозяйство, а сейчас это — «заказник» кровососов. И говорят, Егерь их там разводит и подкармливает. Был я один раз в этом лесу, сунулся по дурости. Еле ноги унёс. До сих пор при воспоминании по коже бегут мурашки. А может, Егерь держит кровососов как сторожевых псов? Короче, я дал зарок — в лес больше ни ногой!
Зарок зароком, а парни ждут боеприпасы. Ладно, попробую пройти по самой кромке леса, а дальше оврагами. Если пойдет что не так, придется повернуть назад. В лес я не сунусь.
К оврагам я вышел уже в полной темноте. Похолодало, дождь прекратился. Двигаться на подъем стало ещё труднее, ноги скользили по раскисшей земле. Опустился на четвереньки, двигаюсь наверх, помогая себе ножом. Пару раз сорвался, окунувшись мордой лица в грязную жижу, стекающую по дну оврага. Откинул маску шлема — какое тут ночное видение, когда оптика вся в грязи.
Всё, я взобрался на вершину оврага. Немного постояв на четвереньках и отдышавшись, я поднялся. Спина ныла, ноги дрожали. Скинул рюкзак и винтовку, полчаса передышки мне не помешают. Эти полчаса уже ничего не решают — до места сбора мне еще чапать часа два-три. Я стоял и улыбался, я всё-таки прорвался. Не зря же меня кличут — Проныра.
Резкий шипящий звук заставил меня присесть. В небо взлетала осветительная ракета. Схватив рюкзак, я бросился в овраг вниз головой. Вовремя, не успел я еще доехать на пузе к подножию оврага, как небо прочертили трассера. Я поднялся и побежал, в одной руке винтовка, в другой рюкзак. Ноги скользили по грязи и разъезжались. Над головой просвистели пули. Упал за кочку. Стрельба прекратилась. Так, судя по звуку выстрелов, их, по меньшей мере, двое. Что это — облава, засада или Егерь организовал сафари? Ясно, что меня сюда вывели. Кто? Минеры! Кто эти минеры? А хрен их знает! Чего тут думать — дергать отсюда надо, уносить ноги!
Наконец погасла осветительная ракета. Я пополз, подтягивая по очереди то винтовку, то рюкзак. С чавканьем в кочку справа вошла пуля, а потом я услышал звук выстрела из винтореза. На вершине оврага снайпер, а я у него как на ладони. Придурок, винтовка у него, видать, первоклассная, с ночным прицелом, а стрелять не умеет. Эх, мне бы сейчас какую-нибудь ямку, я бы расчехлил свою винтовку, тогда бы я ему показал, как надо стрелять. Так, с рюкзаком мне отсюда не уйти. Придется бросить. Я сдернул с груди осколочную гранату, выдернул чеку и аккуратно подсунул под рюкзак — берите, если вам не совестно обирать бедных сталкеров.
Не успел я проползти и пяти метров, как пуля ударила в лужу прямо перед моим лицом. Протер глаза от липкой жижи. Черт, насчет снайпера я ошибся — он отлично стреляет, и он вовсе не хочет меня убивать. Он будет держать меня тут, пока его сотоварищи не возьмут меня тепленького. Что же делать? Рядом лес, из леса волнами выползает туман. Нырнуть в туман, и в лес. В лес они не пойдут, не дураки же они, в самом-то деле. А мне можно, потому что я и есть дурак — так вляпаться в засаду.
Я вынул из разгрузки три фальшфейера, поджег их и бросил веером. Секунд пять охотникам от их оптики не будет никакого толку. Вскочив, я бросился в лес. Затрещал автомат. Опоздали, я уже упал между деревьями.
Ночь. Лес. Ползу, огибая деревья. Ни черта не видно. Ручей — промыл оптику, надел — результат тот же. Ах, да, туман! Как бы мне не сбиться с направления. Прогремел мощный взрыв. Ага, будете знать, как шарить по чужим рюкзакам! Обидно, в рюкзаке было две банки тушенки. Но позвольте, почему звук от взрыва сзади? Я потерял направление! Я поднялся с земли и развернулся. Так, надо засечь направление по компасу. Дойду до края леса и, бог даст, сам поохочусь немножко на охотников. Туман очень плотный, странный какой-то туман, как будто бы дышит. Иду на ощупь, постоянно натыкаюсь на деревья. Фонарик включить не решился. Ручей, опять ручей. Да, сколько же тут ручьев? Битый час иду по стрелке компаса и натыкаюсь на ручьи. Похоже, компасу доверять нельзя, я хожу по лесу кругами, какая-то магнитная аномалия. Так, куда идти? Да никуда! Надо лечь здесь у ручья и дождаться утра. Справа туман кажется менее плотным, вроде бы просвет. Кажется, я дошел до края леса!
